Семь женщин
Шрифт:
то не хотеть секса (я отношусь к сексу спокойно, обычно гово-
рят женщины) и не испытывать оргазма — это норма! Как будто
главное достижение сексуальной жизни женщины — это «было
приятно», в смысле «не было больно»!
Ох, знали бы об этом мужчины…
И это снова интересный вопрос. Мы помним, за отношения
отвечают оба. Мужчина так же заинтересован в том, чтобы ничего
не знать и быть зрителем симулированных оргазмов. Опять по-
вторяется история с переносом: мужчина
ответственность за свою мужскую состоятельность и уверенность
(жена, что-то у меня не стоит, соблазняй меня лучше). Отсутствие
оргазмов становится единоличной проблемой женщины: с тобой
что-то не так, что ты со мной не кончаешь, до тебя все женщины
мне говорили, что это лучший секс в их жизни. Скорее всего, так
оно и было — потому что все остальные женщины врали, не давая
ему возможности в действительности чему-то научиться. Потому
что сообщить мужчине, что в сексе он так себе — это страшно, это чревато его яростью и разрывом. Так что всё продолжается
по-старому.
Вообще положение женщины в современном мире очень здо-
рово отражает так называемый «тест Бехдель». Его в 1985 году
придумала художница Элисон Бехдель. Это способ оценки кино.
Тест выявляет наличие сюжетного перекоса в сторону андроцен-
тричности (то есть мужской картины мира).
Тест включает несколько вопросов: присутствуют ли в фильме
хотя бы две женщины? Есть ли у них имена? Разговаривают ли
они друг с другом? Разговаривают ли они не о мужчинах?
Я знаю совсем немного таких фильмов. Забавно: вот так мы
выглядим в мужской картине мира? Безымянные, бессловесные,
не могущие разговаривать о чём-то, кроме мужчины?
Идеальные женщины!
28
Введение
А ведь и правда, любое отличающееся от описанной модели
поведение сразу маркируется негативно. Живёшь одна и что-то
требуешь от мужчин? Воинственная феминистка. Любишь оде-
ваться удобно, а не сексуально? Лесбиянка. Едешь на собственной
машине дороже, чем у мужчины? Содержанка и проститутка либо
баба с яйцами.
В личном опыте женщины достаточно информации о том, что
от своей половой принадлежности у неё только проблемы. Мы
не говорим сейчас о месячных, родах, гормональных перепадах
и тому подобных физиологических вещах, хотя они тоже имеют
значение. Мы говорим либо об опыте того, что мужчина может
делать с женщиной всё, что захочет, и ничего ему за это не будет, либо вообще об опыте того, что мужчина в мире находится в бо-
лее выгодном положении.
Первый опыт — это, конечно, опыт насилия. Сексуального,
психологического, эмоционального. Тут было бы смешно, если
бы плакать не хотелось: так же, как женщины не знают, что такое
нормальная сексуальная жизнь, они не знают, что можно назвать
насилием. Вроде как бьёт — ну вроде да, насилие, но вдруг я сама
его довела? Или был у меня секс против моей воли — но это же
супружеский долг, как муж может изнасиловать?
Когда для происходящего в жизни женщины нет термина, нет
слова, которым это называется, то нет и действий на улучшение
ситуации. Избиение и секс против воли считаются насилием.
А также насилием в семье считается унижение, лишение возмож-
ности зарабатывать, ограничения в еде и сне, отказ от помощи, когда женщина больна или беременна. Заставлять одеваться сек-
суальнее, чем женщина хочет, — это тоже насилие. Оскорбление
того, что женщине дорого (подруг, книг, фильмов, увлечений) — тоже. Игнорирование чувств — однозначно.
Второй опыт — это семейный опыт привилегированного муж-
чины. Например, в семье большее внимание оказывается брату,
29
cемь женщин
или в семье есть доминантный папа, или мать прививает своим
дочерям мысль о том, что главное в их жизни — это мужчина.
И такая девочка вырастает с убеждением, что быть мужчиной —
это более выгодное положение.
Что делать девочке, которая не хочет быть девочкой или недо-
вольна своим положением? Есть несколько вариантов.
Например, Роза, в семье которой права есть только у муж-
чин. Все женщины рода (мать, сёстры, бабушки) много работают, поднимают детей, заботятся о мужьях, развиваются в карьере
и оплачивают счета. Все мужчины изменяют, живут на две семьи, свободно меняют места работы и имеют высокий уровень жиз-
ни. Ну так и зачем мне это всё, думает Роза, выбор ведь очеви-
ден. И начинает после 35 лет, когда сын подрастает, вести себя
как среднестатистический мужчина из своего рода — изменяет
мужу с несколькими любовниками, меняет работу, перестаёт
напрягаться по поводу уборки дома и нанимает помощницу, на-
чинает интересоваться литературой и искусством. Муж при
этом остаётся при ней, терпит, надеется, что она перебесится, оплачивает счета, сидит дома и упрашивает её родить второго