Семь. Гордыня
Шрифт:
— Не буду тебя обыскивать, — нахмурился Гордеев. — Для этого нужно провести полный осмотр, а мы и так в очень щекотливом положении. Ты в моей спальне, а я голый в своей кровати.
— Вы спите голым? — почему-то удивилась она.
— Ну да. Я же в своей комнате, деточка.
— Простите. Хорошо. Тогда сама.
Не раздумывая, словно ныряя в омут с головой, резким движением девушка стянула через голову ночнушку, отбросила её в сторону и оказалась перед Гордеевым абсолютно голышом. На этом запас смелости как-то разом покинул блондинку,
— О! Так ты не натуральная блондинка?! — удивился Гордеев.
— Не смешно, Михаил Сергеевич, — насупилась обнажённая девушка. — Убедились? На мне нет ни камер, ни микрофона.
— В наше время они настолько малы, что их можно запихнуть куда угодно. Повернись, — приказал он, а затем через силу добавил, — пожалуйста.
Катя медленно повернулась вокруг себя и снова повернулась лицом к Гордееву.
— Теперь подними руки.
— Зачем?
— Подмышки, — устало пояснил Гордеев Кате, словно маленькому ребёнку. — Обычно досматривают все естественные складки тела, в первую очередь подмышки.
— Но… — девушка покраснела, и это было видно даже в полутьме комнаты. — Ладно, — выдохнула она, понимая, идти на попятную уже поздно.
Катя задрала руки и отвернула голову вбок, чтобы не видеть, как Гордеев осматривает и пялится на её тело. На торчащие от переизбытка чувств сосочки и кожу, покрытую мурашками, а ещё, он наверняка глазел на чёрный треугольник её курчавых волос.
— Ты очень красива.
— Могу опускать руки? — добавив в голос немного яда и желчи, произнесла блондинка.
— Да, опускай.
— Довольны?
— Ты сама предложила. Говорил, не нужно.
— Простите, — осознав вину, извинилась девушка. — Всё осмотрели? Теперь вы мне верите? Я не собиралась вас шантажировать и мне ничего от вас не нужно. То, что мы трахнулись один раз в примерочной, ничего не значит. Что? — она увидела, как изменился в лице Гордеев и испугалась. Злость, отчаяние, разочарование — и все эти чувства были адресованы ей. — Что я снова не так сделала или сказала?
— Зачем? Зачем ты произнесла это вслух? Ты просто могла сказать — то, что было, ничего не значило, это не повторится. Ты всё же пишешь… — Гордеев разочарованно поджал губы и покачал головой.
— Да нет же! — едва не выкрикнула Катя, всплеснув руками в отчаянии и забыв, что стоит совершенно обнажённой в комнате чужого мужчины. — Вы же осмотрели меня всю!
— Не всю. Ладно, чего ты хочешь ещё? Сделала запись — вали отсюда!
— Да ничего не хочу! Ничего я не записывала! И что значит не всю? Вы же осмотрели меня. Я голая. Что ещё?!
Гордеев молча кивнул девушке между ног.
— Серьёзно?! Ну уж нет! — её ноздри гневно раздувались, грудь высоко вздымалась, а сердце билось с такой скорость, что казалось, сейчас выпрыгнет. — Ладно, давайте покончим с этим, только быстро.
Она повернулась спиной к Гордееву, слегка наклонилась вперёд, расставила ноги на ширину плеч и раздвинула руками ягодицы.
— Ну! Будете смотреть, или мне самой всё делать? Я вообще не пойму, кто в здравом уме будет засовывать в себя всякую гадость и…
Слова девушки прервали чужие мягкие касания, от которых она вздрогнула, затаила дыхание и замерла, боясь пошевелиться. Что было дальше, оба помнили смутно, словно на них накатило какое-то наваждение… Секс, голые тела, страсть…
— И что нам теперь делать? — Спустя почти час промелькнувшего за один миг времени, Катя поднялась с колен, вытерла ротик тыльной стороной ладони и посмотрела в глаза Гордееву. — Это всё неправильно…
— Иди спать. Завтра разберёмся.
— Как у вас всё просто…
— Спокойной ночи, Катерина, — хмыкнул мужчина. — Целоваться не будем.
— Да пошёл… пошли вы, Михаил Сергеевич! — фыркнула девушка, подняла с пола ночнушку и на дрожащих от усталости ногах покинула комнату.
Лишь выйдя за дверь и прикрыв её за собой, облокотилась о стену в коридоре, приводя мысли в порядок, и тяжело вздохнула. Такого она точно не планировала. Нет, она не была невинной дурочкой, догадывалась о намёках и неприличных предложениях, какие может получить в комнате мужчины ночью, и о попытках приставания. Но это… Этого она даже представить не могла.
Утром они завтракали все вместе за большим столом в гостиной: Алекс, его отец и его девушка. Катя прятала глаза, мало общалась и сидела насупившись, словно воробушек во время дождя.
— Чего такие молчаливые оба? И хмурые, — бодро поинтересовался Алекс, взглянув поочерёдно на отца и невесту.
— Я не выспался, — проворчал Гордеев-старший. — А у меня сегодня вечером очень важные переговоры.
— А мне кошмары снились всю ночь. Про извращенцев! — Катерина мстительно сделала ударение на последнем слове.
— Бывает… — вздохнул Алекс и покачал головой. — Ладно, я побегу.
Парень поднялся из-за стола, промокнул губы салфеткой и чмокнул девушку в щёку.
— Погоди! Ты куда? — опомнилась Екатерина.
— На встречу с друзьями, я же вчера говорил, — Алексей взглянул на часы на своей руке, кивнул отцу, прощаясь, и быстрым шагом двинулся из гостиной.
— Откуда у него друзья здесь, если он не был в городе двенадцать лет? — задумчиво пробормотала девушка, глядя в спину скрывшегося в коридоре Алекса.
— Дело молодое, заводить друзей в его возрасте — просто. А в его положении тем более, — пожал плечами Михаил Сергеевич. — Или друзья из академии приехали посмотреть, как живётся в городе, принадлежащем семейству Гордеевых.
— У Алекса не было друзей в академии. Совсем.
— Ну тогда сама спросишь, когда он вернётся.
— Спрошу, — Катя смело посмотрела в глаза мужчины, сидевшего справа от неё во главе большого стола. — Нам нужно поговорить с вами, Михаил Сергеевич, и установить кое-какие правила.