Семена разрушения. Тайная подоплека генетических манипуляций

Энгдаль Уильям Ф.

И только в период президентства Джимми Картера, которого поддерживал Дэвид Рокфеллер, в конце 1970–х годов, американские транснациональные деловые круги смогли начать постепенное освобождение от тщательно разработанных в течение десятилетий норм правительства США по регулированию законов о здравоохранении, безопасности пищевой продукции и защиты потребителей и запустить новую волну вертикальной интеграции. Для ничего не подозревающих граждан процесс вертикальной интеграции был разрекламирован как «экономическая эффективность» и «эффект масштаба».

Возвращение к вертикальной интеграции и сопутствующий агробизнес были внедрены на фоне публичной кампании в средствах массовой информации, которая утверждала, что правительство слишком сильно вторглось в повседневную жизнь своих граждан и его влияние нужно бы уменьшить, чтобы дать простым американцам «свободу». Лозунгом участников

кампании было «дерегулирование». Но они осмотрительно опустили в своей пропаганде то, что отмена правительственного регулирования попросту приведет к фактическому частному регулированию крупнейшими и самыми влиятельными корпоративными группами в данной индустрии.

Первым, кто задолго до Джимми Картера, Рональда Рейгана или Маргарет Тэтчер открыто призвал к приватизации и отмене государственного регулирования, стал Джон Д. Рокфеллер–третий. В 1973 году он опубликовал книгу «Вторая американская революция». В этой книге и в многочисленных публичных выступлениях Рокфеллер требовал «обдуманной, последовательной долгосрочной политики децентрализации и приватизации многих функций правительства.., чтобы распылить власть по всему обществу». [180]

180

Rockefeller III, John D. The Second American Revolution. New York: Harper amp;Row, 1973. P. 108.

Однако задолго до этого Дэвис и Голдберг начали проводить индустриализацию конкретных отраслей американского сельского хозяйства, превращая их в агробизнес с помощью вертикальной интеграции, игнорируя антимонопольное законодательство и используя для определения всей цепочки производства и сбыта подход «затраты–выпуск» Леонтьева.

Первым результатом сотрудничества между Дэвисом, Голдбергом и Леонтьевым стал проект индустриализации цитрусовой отрасли во Флориде. Контроль мелких цитрусовых фермеров вскоре уступил место контролю таких крупных национальных производителей апельсинового сока, как компания «Санкист», влиявших на цены для фермеров через управление сбытом и переработкой. [181]

181

Leontief, W. and Goldberg, Ray. The Evolution of Agribusiness // Harvard Business School Executive Education Faculty Interviews // http://www.exed.hbs.edu/faculty/rgoldberg.html; Leontief, W. Studies in the Structure of the American Economy. New York: International Science Press Inc., 1953. В своем ежегодном докладе в 1956 году Фонд Форда отметил следующий грант: «Гарвардский научно–исследовательский экономический проект». В дополнение к этим полным программам был выдан грант на 240 тысяч долларов США, чтобы поддержать действия Гарвардского экономического научно–исследовательского проекта на шестилетний период. Этот центр под руководством профессора Василия Леонтьева был занят серией количественных исследований структуры американской экономики, сосредотачиваясь главным образом на межотраслевых отношениях и взаимосвязях между промышленностью и другими секторами экономики. Равная поддержка была внесена Фондом Рокфеллера, согласно годовому отчету Фонда Форда в 1956 году в Нью–Йорке. Захватывающий и противоречивый доклад гарвардской группы о выполнения научно–исследовательской работы по структуре американской экономики является документом под названием «Молчаливое оружие для тихих войн». Его авторство до сих пор точно не известно, но приписывается Халфорду Ван Дайку и Уильяму Куперу, и есть большие сомнения в том, является ли этот докумен фактом, а не фикцией. Обсуждение в докладе аспектов исследования Леонтьева, его финансирования Рокфеллером, и как все это было активно связано с работой Рэя Голдберга и Джона Дэвиса при создании модели корпоративного сельского хозяйства, является слишком точным, чтобы не доверять этому докладу полностью. Уже по этой причине документ стоит прочитать на веб–странице http://www.lawfulpath.com/ref/sw4qw/index.shtml.

Следующей целью стала разработка стратегии индустриализации цепочки пшеница–потребитель в США, а также рынка соевых бобов для животных кормов. По мере того как правительство шаг за шагом снимало механизмы регулирования сельского хозяйства или монополий, вертикальная интеграция индустрии продовольствия ускорялась.

Существенно, что первой американской отраслью, которая была полностью вертикально интегрирована, стала нефтяная промышленность

в эпоху рокфеллеровской «Ойл Стандарт Траст» в 1882 году. Несмотря на неоднократные попытки многих штатов запретить монопольный контроль Рокфеллера цен на нефть и перевозку грузов, даже решение Верховного суда в 1911 году не смогло разрушить нефтяной картель, который продолжил господствовать в мировой торговле нефтью в следующем столетии. Модель «Стандарт Ойл», что не удивительно, стала моделью для гарвардского проекта Фонда Рокфеллера по преобразованию сельского хозяйства в агробизнес.

В 1920–е годы, после появления разоблачений о шокирующей практике американской отрасли производства фасованного мяса и обрабатывающей промышленности, сделанных такими писателями, как Эптон Синклер, книга которого «Джунгли» описывала зловонные, антисанитарные и часто жестокие условия работы в мясоперерабатывающей, промышленности, американский Конгресс принял ряд законов, регулирующих деятельность пищевых монополий, особенно в мясном секторе.

Уже тогда, в 1920–е годы, пять крупных компаний — «Армор», «Свифт», «Моррис», «Вильсон» и «Кадэхи» — были в состоянии (в чем и обвинила их учрежденная правительством США Федеральная торговая комиссия (ФТК)) «попытаться монополизировать все продовольственное снабжение страны». Эти пять компаний методично и незаконно приобрели почти полную монополию в производстве фасованного мяса. [182]

182

Aduddell, Roert M. and Cain, Louis P. Public Policy Toward The Greatest Trust in the World // Business History Review, Summer 1981. Harvard College, Cambridge. P. 217.

Эти пять крупных компаний контролировали доступ к государственным скотопригонным дворам. Они вмешивались в процесс торговли скотом посредством монопольного контроля, контролировали каналы оптовой продажи и ограничивали закупки розничных фирм. С изобретением вагона–рефрижератора и непрерывных конвейерных мясоперерабатывающих заводов мясные компании стали вертикально интегрированными. Они были интегрированы в плане сбыта говядины и в плане монополизации поставок сырья — крупного рогатого скота мясного направления и свиней.

Расследование ФТК в начале 1920–х годов установило, что эти пять компаний имели господствующее положение в сфере закупки скота в результате контроля над крупными скотопригонными дворами, конечными железнодорожными станциями, кредитом на покупку кормов для скота, средствами массовой информации, специализирующимися на рыночных * новостях, и участками для возможных конкурирующих мясокомбинатов. К тому же, они использовали свое доминирующее положение, чтобы вытеснять новых конкурентов, и незаконно создали картель для раздела оставшегося рынка между собой. Они контролировали уровень розничной торговли через владение рефрижераторными транспортными вагонами, холодильными складами и значительно уменьшили доступ конкурентов на рынки. Не удовлетворившись всем этим, согласно расследованию правительства, пять крупных мясоперерабатывающих компаний также управляли рынком пищевых продуктов–заменителей путем их закупок или контроля над ними. [183]

183

Там же. P. 218.

К 1970–м годам снабжение продовольствием в США снова перешло в руки небольшой монополистической группы агропромышленных производителей. На этот раз при помощи профинансированного фондами Рокфеллера и Форда гарвардского проекта экономического исследования структуры американской экономики под руководством Леонтьева Голдберг и Дэвис стали инициаторами новой корпоративной гонки за вертикальной интеграцией и монопольным контролированием не только американского, но и мирового продовольственного снабжения. Размах был беспрецедентным.

Голдберг и Дэвис и их коллеги в Гарварде находились в авангарде обучения нового поколения корпоративных руководителей, которые оказались инфицированы перспективой потрясающих прибылей при полной реорганизации методов, которыми американцы получали продовольствие для собственного потребления и потребления в мире.

Когда под шумную кампанию о дерегулировании пали установленные американским правительством законодательные регулирующие барьеры, агробизнес поспешил заполнить нормативно–правовой вакуум своими стандартами и правилами частной индустрии. Правила устанавливались не всеми, а в основном крупнейшими четырьмя или пятью монопольными игроками.