Семена разрушения. Тайная подоплека генетических манипуляций

Энгдаль Уильям Ф.

Менем смог воспользоваться в своих интересах гиперинфляцией, неизбежность которой была заложена в последние годы правления хунты, и провести в стране экономические преобразования, намного более радикальные, чем осмеливалась проводить даже военная диктатура. Кавалло без лишних вопросов провел потребованные резкие меры и получил непосредственный кредит в размере 2,4 миллиарда долларов и высокую оценку от Международного валютного фонда. Последовала волна приватизации: от государственной телекоммуникационной компании до государственной нефтяной монополии и даже пенсий государственного социального обеспечения. Коррупция была необузданной. Близкие друзья Менема стали миллиардерами за счет налогоплательщиков.

Вместо государственных монополий в промышленности появлялись гигантские частные монополии, принадлежащие иностранным владельцам и финансируемые в значительной степени кредитами из рокфеллеровского «Чейз Манхэттен»

или «Ситибанка». Эти же банки получили огромные прибыли, когда несколько лет спустя они организовали бегство капитала богатых аргентинцев из песо на оффшорные «частные банковские» счета «Чейза» или «Ситибанка».

Воздействие этих преобразований на общую численность населения было далеко от положительного. На фоне иностранных поглощений прошли массовые увольнения (на время) бюджетных работников. Не удивительно, что режим Менема в Аргентине и его экономический царь Доминго Кавалло получили признание за создание того, что было маркировано в финансовых изданиях как «аргентинское чудо».

Инфляция была обуздана в 1991 году с помощью передачи абсолютного денежно–кредитного контроля Механизму полного золотовалютного обеспечения форме центрального банка, контроль над которой осуществлялся МВФ. Песо, очень сильно обесцененный с уровня 1970–х, был твердо зафиксирован Механизмом полного золотовалютного обеспечения в пропорции 1:1 к доллару США. Самостоятельная эмиссия денег для стимуляции экономики без равного увеличения долларовых резервов на счету Механизма полного золотовалютного обеспечения была строго запрещена. Зафиксированный песо открыл широкие возможности зарубежным инвесторам для спекуляций и выкачивания огромных прибылей на приватизации государственной экономики в течение 1990–х годов.

Когда в апреле 2001 года для управления народным хозяйством среди крупного экономического кризиса был снова призван Кавалло, он от имени нью–йоркских банков и своих местных банковских друзей тайно спроектировал удачный ход. Кавалло просто заморозил депозиты на личных счетах в банке частных держателей в Аргентине, чтобы спасти активы своих друзей — банкиров в Нью–Йорке и в других местах за границей.

В тот момент Аргентина не выполняла своих обязательств по 132 миллиардам долларов государственного долга. Первым деянием Кавалло на посту министра экономики в апреле 2001 года станет тайная встреча с рокфеллеровским «ДжиПиМорган–Чейз Бэнк» «СиЭсЭфБи» Дэвида Малфорда, лондонским «ЭйчЭсБиСи» и несколькими другими избранными иностранными банкирами. Они обменяли старые аргентинские государственные облигации на 29 миллиардов долларов США на новые. Эта тайная сделка принесла банкам огромные прибыли и обеспечила безопасность их активов в стране. Проигравшей стороной была Аргентина, поскольку этот обмен сделал бремя общей суммы долга еще большим. Год спустя Кавалло и эти семь иностранных банков подверглись судебному преследованию, поскольку эти обмены были незаконны и были разработаны в пользу иностранных банкиров. Согласно американским финансовым инвесторам, это фактически ускорило дефолт по государственному долгу. К 2003 году полный внешний долг Аргентины вырос до 198 миллиардов долларов, что эквивалентно трехкратному уровню долга на момент, когда Менем вступил в должность в 1989 году. [256]

256

Evans, Jules. Bankers accused of dirty tricks in Argentina.

Земельная революция имени Рокфеллера в Аргентине

К середине 1990–х годов правительство Менема приступило к перестройке традиционного производительного сельского хозяйства Аргентины на культивирование монокультуры с прицелом на глобальный экспорт. Сценарий был снова написан в Нью–Йорке и Вашингтоне иностранными кругами, состоящими прежде всего из партнеров Дэвида Рокфеллера.

Менем утверждал, что преобразование производства пищевых продуктов в индустриальное культивирование генномодифицированной сои было необходимо для страны, чтобы обслуживать ее раздувающийся внешний долг. Это была ложь, но она содействовала преобразованию аргентинского сельского хозяйства к большому удовольствию североамериканских инвесторов, таких как Дэвид Рокфеллер, «Монсанто» и «Каргил Инк.».

Вслед за почти двумя десятилетиями экономических потрясений (растущие внешние долги, вынужденная приватизация и демонтаж национальных протекционистских барьеров) дорогостоящая аргентинская сельскохозяйственная экономика теперь стала целью самого радикального преобразования из них всех.

В 1991 году, за несколько лет до того, как полевые испытания были одобрены и начаты в Соединенных Штатах, Аргентина стала секретной экспериментальной лабораторией для выращивания генетически

спроектированных зерновых культур. Население должно было стать подопытными морскими свинками для этого проекта. Правительство Менема создало псевдонаучную Консультативную комиссию по биотехнологии, чтобы наблюдать за предоставлением лицензий для больше чем 569 полевых испытаний ГМО–кукурузы, подсолнечника, хлопка, пшеницы и особенно сои. [257] Ни по инициативе правительства Менема, ни по инициативе Комиссии не проводилось никаких общественных дебатов по неприятному вопросу о том, являются ли эти зерновые культуры ГМО безопасными.

257

Canadian Market Research Centre Market Support Division (TCM) Department of Foreign Affairs and International Trade: Market Brief: The Biotechnology Market in Argentina: Government Support for Biotechnology // http://www.agr.gc.ca/.

Комиссия встречалась в тайне и никогда не делала свои находки публичными. Она действовала просто как рекламный агент для иностранных транснациональных корпораций. Это не было удивительно, поскольку члены самой Комиссии были выходцами из «Монсанто», «Сингенты», «Доу АгроСайенсис» и других ГМО–гигантов. В 1996 году корпорация «Монсанто» из Сант–Луи, штат Миссури, была самым крупным в мире производителем генетически манипулированиях запатентованных семян соевых бобов — своей устойчивой к гербициду «Раундап» сои или РР (аббревиатура кальки «Раундап Реди»).

В 1995 году «Монсанто» вводила устойчивую к гербициду «Раундап» сою (РР), которая содержала копию гена из почвенной бактерии Agrobacterium sp. strain СР4, вставленный с помощью «генной пушки» в ее геном. Это позволяло трансгенному или ГМО–растению выживать при опылении неизбирательным гербицидом глифосатом. Активный компонент в «Раундап» — глифосат — уничтожал обычную сою. Любые обычные сорта сои, высеянные рядом с устойчивой к гербициду «Раундап» соей (РР) от «Монсанто», были бы неизбежно затронуты переносимыми ветром частицами гербицида. [258] Что оказалось весьма удобным и очень помогло дальнейшему распространению раз внедренных зерновых культур «Монсанто».

258

American Chemical Society: Growing Evidence of Widespread GMO Contamination // Environmental Science amp; Technology: Environmental News, 1 December 1999, Vol. 33. No. 23. P. 484 A–485 A.

Генетическая модификация в монсантовских устойчивых к гербициду «Раундап» соевых бобах включала введение внутрь сои бактериальной версии энзима, который давал ГМО–сое защиту от гербицида «Раундап», разработанного все той же «Монсанто». Сам «Раундап» был тем самым гербицидом, который американское правительство использовало для уничтожения посевов коки в Колумбии. «Раундап» мог, таким образом, распыляться и на защищенную сою, и на любые сорняки, убивая сорняки и оставляя сою. Как правило, помимо гербицидных химикатов, ГМО–соя требовала значительно больше химикатов на гектар, чтобы контролировать рост сорняков. [259]

259

Carman, Judy. The Problem with the Safety of Roundup Ready Soybeans / Flinders University, Southern Australia // , August 1999.

С 1970–х годов соя, благодаря большим компаниям агробизнеса, стала основным источником фуражных кормов во всем мире. «Монсанто» в 1996 году получила от президента Менема разрешение продавать свои семена ГМО–сои по всей Аргентине. Одновременно с этими широкомасштабными продажами ультрадешевых даже в долларах ГМО–семян сои «Монсанто» и (обязательно!) необходимого гербицида «Раундап» от той же «Монсанто» всему аргентинскому сельскому хозяйству аргентинские сельскохозяйственные угодья скупались крупными иностранными компаниями, такими как «Каргил» (крупнейшая в мире зерновая торговая компания), международными инвестиционными фондами, такими как «Кван–тум Фонд» Джорджа Сороса, иностранными страховыми компаниями и корпоративными кругами, такими как «Сиборд Корпорэйшн». Это была чрезвычайно выгодная операция для зарубежных инвесторов, для которых ГМО–семена «Монсанто», в конечном счете, легли в основу новой гигантской соевой индустрии агробизнеса. Земли Аргентины были обречены на превращение в обширное индустриальное подразделение для производства семян. Для зарубежных инвесторов прелесть схемы состояла в том, что по сравнению с традиционным сельским хозяйством производство ГМО–сои не нуждалось в большом количестве работников.