Семейка монстров
Шрифт:
– Огонь!
Второй залп оказался более удачным: больше атакующих было заляпано содержимым снарядов, в том числе сам Хватсон, и он подал сигнал к отступлению, этот приказ был выполнен немедленно и с огромным воодушевлением. Но далеко они не отошли, остановились на безопасном расстоянии и начали совещаться.
– Думаю, они нас в покое не оставят, – сказал Уиллбери, и Марджори с ним согласилась.
Капитан дал команду «заряжай», после чего подошел к Артуру и задал вопрос, которого тот сначала не понял.
– Ты видел там Пиклса и Ливи? – спросил капитан.
– Где? – ответил Артур. – Кто они такие?
– Никого
– Боюсь, что нет, сэр. Если не считать каких-то странных крошек в комнате у Хватсона, на дне бутылки. Но они и на мышей-то не похожи.
Капитан вздохнул и отошел от него.
«Ты видел там Пиклса и Ливи?» – спросил капитан
Глава двадцать восьмая
Полиция
В городе Рэтбридже была, разумеется, своя добровольная полицейская дружина, а у нее свои средства передвижения – велосипеды, и назывались они – «хитроумные шестипенсовики». Почему? Потому что колеса у них напоминали по форме монету в шесть пенсов, то есть восьмигранную. Представляете?
Передвижение на таких велосипедах не способствовало выработке хорошего характера… Опять же спросите – почему? Потому что тряска была невыносимой – особенно при езде по булыжной мостовой. Бедняги-полицейские даже получили в народе кличку «визгуны» – из-за того, что не могли удержаться и взвизгивали почти при каждом обороте колеса. Многие грабители, и больше всего воры-домушники, были благодарны им за это взвизгивание, так как оно предупреждало о приближении стражей закона. (Вы скажете: подумаешь, тряска – можно подложить подушку. Но не у всех дружинников были на это деньги.)
А это главный «визгун», он же шеф полиции
Вот эти самые «визгуны», прослышав от жителей города о нападении на корабль, прибыли со всей присущей их средствам передвижения скоростью к месту происшествия. Они спешили, ибо каждый выезд, каждый произведенный ими арест или защелкивание наручников оплачивались отдельно.
Шеф «визгунов», соскочив с велосипеда и отцепив с седла подушку (чтоб, чего доброго, не украли), спросил:
– Ну, так что же тут происходит?
Члены незаконной Сырной Гильдии молчали. Бывшие пираты тоже не произносили ни слова. Первым заговорил Хватсон:
– Эта свора убийц и головорезов напала на нас! – сказал он.
– Напала?
– Да, сэр. Мы совершали мирную утреннюю прогулку, выгуливали своих собачек, а они начали стрелять неизвестно чем. Взгляните на наши лица и нашу одежду! Понюхайте нас!
– Стрелять? – вопросил полицейский начальник, а его команда зазвенела наручниками. – Это уже серьезное правонарушение, вызывающее необходимость ареста.
Звон наручников сделался громче.
– Все это сплошное
– Терпеть не могу законоведов! – взорвался главный «визгун». – Они всегда мешают нам действовать по закону. Арестовать этого человека!
Несколько полицейских направились к кораблю, откуда Уиллбери крикнул:
– Стоять! Я еще окружной судья!
Он хотел поставить перед словом «судья» короткое словечко «экс», то есть «бывший», но ради безопасности не сделал этого.
Полицейские зазвенели наручниками
Хватсон произвел руками какие-то странные движения…
– Судья! – почтительно повторил «визгун». – Извините, ваша честь, я не знал. Простите великодушно… – Он повернулся к своим людям: – Арестовать этих… с собаками!
Продолжая звенеть наручниками, полицейские направились к Хватсону и его людям. Но тот приблизился к шефу полиции и вполголоса произнес довольно странные слова, сопровождая их не менее странными движениями рук. Слова были такие:
– Разница между мной и этим законоведом… – он повел головой в сторону Уиллбери, – как между сыром и мелом.
Полицейские замерли. Их шеф переспросил дрожащим голосом:
– Вы сказали про сыр и мел?
– Да, я так сказал.
– А какой, сэр, сыр… то есть, какой сыр, сэр, вы имели в виду? – При этих словах главный «визгун» тоже произвел руками какие-то непонятные движения.
– Какой сыр? – повторил Хватсон. – Конечно, самый большой. Великий!..
– Мистер Уиллбери, что они там выделывают руками? – спросил Артур.
– Я не совсем понимаю, – отвечал тот.
– А я думаю, – сказала Марджори, – все дело в том, что они принадлежат к одному братству. Все они члены незаконной секты – Сырной Гильдии. Той, которая признает лишь себя, а всех остальных считает недочеловеками, «недогномами» и «недозверями».
– Если она незаконная, – опять спросил Артур, – то почему существует?
– Почему? – сердито сказал Уиллбери. – «По кочану», как могли бы ответить капустоголовые. Потому что это тайная организация, которую многие тайно поддерживают, и привлечь их к ответу по закону очень трудно.
Артур не все понял, но то, что увидел и услышал, его удивило. Однако еще больше он удивился, когда на его глазах все полицейские рухнули на колени перед Хватсоном, склонили головы и что-то забормотали.
Все полицейские рухнули на колени перед Хватсоном
Если прислушаться, то бормотали они вот что:
– Мы чувствуем твой запах, сыр! Мы чувствуем твой запах! Он оглушает нас, мы обожаем его… подчиняемся ему… служим ему…