Семейно-правовая ответственность. Сущность и правоприменение

Карибян Сусанна

В зависимости от наступивших неблагоприятных последствий для правонарушителя семейно-правовая ответственность может быть в виде лишений личного, имущественного или смешанного характера [117] . Следует указать, что классификация ответственности в семейном праве этими видами семейно-правовой ответственности не исчерпывается.

Далее представляется необходимым рассмотреть соотношение гражданско-правовой и семейно-правовой ответственности в целях выявления их сущностных черт и особенностей, определения содержания данных юридических конструкций. Следует признать, что в науке уже традиционно имеет место разграничение данных видов ответственности и установление соотношения между ними.

117

Там же. С. 24.

К гражданско-правовой ответственности относятся только такие принятые к правонарушителю меры, в результате которых он понес имущественные лишения, которые не наступили бы, если бы правонарушитель

не совершил правонарушение [118] . Кроме того, гражданско-правовая ответственность – это ответственность одного участника гражданского правоотношения перед другим участником того же правоотношения, ответственность правонарушителя перед потерпевшим. Поэтому под гражданско-правовой ответственностью понимается применение к правонарушителю таких мер, в результате которых у правонарушителя изымается и передается потерпевшему имущество, которое правонарушитель не утратил бы, если бы не совершил правонарушение [119] .

118

См.: Лопаткина А.С. Ограничение семейных прав по законодательству Российской Федерации: проблемы теории и практики: дис…. канд. юрид. наук. М., 2012. С. 178.

119

См.: Репетева О.В. Семейные правонарушения и ответственность за их совершение // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. Серия: юридические науки. 2011. № 4. С. 91–93.

По мнению Д.Е. Богданова, сущность гражданско-правовой ответственности характеризуется принципом автономии кредитора, который отражает автономное, независящее поведение кредитора, свободного в применении или неприменении установленных законом или договором мер гражданско-правовой ответственности [120] . Кредитор предстает в качестве носителя цивилистических свобод, правообладающего лица, наделенного определенной мерой возможного поведения по распоряжению своими правами и самостоятельной инициативой в вопросе привлечения должника к гражданско-правовой ответственности [121] .

120

См.: Богданов Д.Е. Сделки об ответственности в гражданском праве РФ: Автореф. канд. юрид. наук. Волгоград, 2005. С. 6.

121

См.: Богданов Д.Е. Принципы гражданского права и гражданско-правовой ответственности: от общего к частному // Актуальные проблемы правоведения. 2004. № 1. С. 128.

Цель гражданско-правовой ответственности состоит в компенсации убытков кредитору [122] . Именно поэтому все большее значение приобретает компенсационная функция гражданско-правовой ответственности [123] .

Если мы обратимся к семейному праву, то обнаружим, например, что приемные родители отвечают не перед контрагентом по договору о приемной семье перед органом опеки и попечительства (ст. 152 СК РФ), а перед обществом за ненадлежащее воспитание приемного ребенка. Такая конструкция ответственности аналогична ответственности родителей в виде лишения родительских прав (ст. 69 СК РФ) и отобрания ребенка (ст. 77 СК РФ). Полагаем, можно считать семейно-правовой ответственностью ответственность приемных родителей перед обществом за ненадлежащее воспитание приемного ребенка (и. 3 ст. 153.2 СК РФ). В случае отобрания ребенка, как и в случаях лишения родительских прав, приемные родители несут ответственность перед обществом, и она выражена для них в лишениях личного характера – в устранении от воспитания ребенка. Обозначенные общие черты ответственности в этих трех рассмотренных случаях позволяют ее отличить от гражданско-правовой ответственности и определить ее как самостоятельный вид юридической ответственности – семейно-правовую ответственность, предусмотренную нормами семейного законодательства [124] .

122

См.: Осипов Е.Б. Общие вопросы ответственности в гражданском праве // Цивилистические записки: Межв. сб. науч. тр. М., 2001. С. 299.

123

См.: Шабунина И.С. Функции гражданско-правовой и деликтной ответственности: вопросы соотношения // Цивилистические записки: Вып. 3: Гражданско-правовая ответственность. Вопросы теории и практики / Под ред. В.А. Рыбакова. М., 2003. С. 292 – 299.

124

См.: Звенигородская Н.Ф. Понятие и характеристика ответственности по семейно-правовым договорам: общее и частное // Семейное и жилищное право. 2009. № 6. С. 15.

Семейно-правовая ответственность может быть предусмотрена законодательством и имеет законный характер. Наряду с ней СК РФ предусматривает возможность для участников семейных правоотношений заключать семейно-правовые договоры и соглашения. Соответственно, в случае нарушения условий таких соглашений возможно привлечение субъектов к договорной семейно-правовой ответственности, в частности, ответственность приемных родителей по договору о приемной семье является договорной ответственностью, предусмотренной семейным законодательством и договором о приемной семье. Такая ответственность наступает в первую очередь перед обществом, а не перед контрагентом по договору – органом опеки и попечительства, за семейное правонарушение – ненадлежащее воспитание приемного ребенка, выражающуюся в лишениях личного характера – устранении приемных родителей от воспитания ребенка.

Некоторые авторы идут дальше и отмечают, что понятия «ответственность в семейном праве» и «семейно-правовая ответственность» являются смежными, но не тождественными, поскольку первое является разновидностью второго. Семейно-правовая ответственность, по их мнению, понятие более широкое, включающее в себя, помимо мер ответственности в семейном праве, также меры ответственности, предусмотренные за различные нарушения семейного законодательства нормами других правовых отраслей, – гражданского, административного и уголовного [125] . Полагаем, что такой взгляд на категориальный аппарат в отношении определения основных понятий правоотношения, возникающего в связи с семейным правонарушением, вполне оправдан и заслуживает одобрения. Действительно, правонарушения в сфере семейных правоотношений могут повлечь привлечение не только к семейно-правовой ответственности, но и к ответственности, предусмотренной другими отраслями как частного, так и публичного права.

125

См.: Турусова О.С. Семейно-правовая ответственность в Российской Федерации и зарубежных государствах: автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 2011. С. 4.

Санкции, которые в общем являются последствиями правонарушения, весьма неоднородны и направлены либо на защиту нарушенного права, либо сочетают в себе меры охраны нарушенного права и неблагоприятные последствия для правонарушителя [126] .

Специфический характер семейных отношений (безвозмездность, длительность, теснейшая связь с личностью участников) обусловливает природу семейно-правовых санкций, определяемых в литературе через лично-правовой характер, преобладание неимущественных и отсутствие альтернативных и универсальных санкций, сочетание морального осуждения с семейно-правовой ответственностью [127] .

126

Беспалов Ю.Ф. Рассмотрение и разрешение судами гражданских и семейных дел с участием ребенка: учебно-практическое пособие. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2010. С. 127.

127

См.: Левушкин А.Н., Данилова И.С. «Вторичное сиротство» и меры реагирования органов государственной власти на отказ приемных родителей от ребенка // Власть. 2014. № 8. С. 159.

Здесь показательны и сами меры ответственности: решение суда о лишении родительских прав, признании брака недействительным и т. п.

Судебная практика в отношении признания брака недействительным в связи с отсутствием намерения создать семью (фиктивный брак) является весьма обширной. Обратимся к материалам апелляционного определения Судебной коллегии по гражданским делам Ульяновского областного суда от 3 марта 2015 г. по делу № 33-820/2015 [128] .

Судебная коллегия по гражданским делам Ульяновского областного суда рассмотрела дело по апелляционным жалобам Набиева Ш.А., Решетовой Е.В. на решение Барышского городского суда Ульяновской области от 3 декабря 2014 г., которым постановлено признать брак, зарегистрированный 15 мая 2012 г. между гражданином Республики Узбекистан Набиевым Ш.А. и гражданкой России Решетовой Е.В., недействительным со дня его заключения.

128

Апелляционное определение Судебной коллегии по гражданским делам Ульяновского областного суда от 3 марта 2015 г. по делу № 33-820/2015//Официальный сайт Ульяновского областного суда. Загл. с экрана. Дата обращения 18.02.2016.

Решением Барышского городского суда было постановлено признать брак между вышеуказанными гражданами недействительным со дня его заключения.

В апелляционной жалобе Набиев Ш.А. и Решетова Е.В. выражают несогласие с решением суда. В обоснование доводов жалобы ссылаются на то, что брак между ними был зарегистрирован с целью создания семьи, а суд принял необоснованное решение.

Суд первой инстанции, дав оценку всем представленным по делу доказательствам в их совокупности, в т. ч. пояснениям сторон и показаниям свидетелей, установив, что Набиев Ш.А. и Решетова Е.В. с момента заключения брака и до для вынесения решения совместно не проживали, общих детей не имеют, совместного хозяйства не вели и не ведут, пришел к обоснованному выводу о фиктивности заключенного ответчиками брака.

В соответствии со ст. 27 СК РФ брак признается недействительным при нарушении условий, установленных ст. 12–14 и п. 3 ст. 15 СК РФ, а также в случае заключения фиктивного брака, т. е. если супруги или один из них зарегистрировали брак без намерения создать семью.

Таким образом, фиктивным признается брак, заключенный без намерения создать семью, согласие на заключение фиктивного брака не выражает подлинной воли сторон. Стороны преследуют цель заключения брака только для формы, без намерения фактически установить семейные отношения, и целью регистрации такого брака является получение каких-либо прав и преимуществ, вытекающих непосредственно из самого факта регистрации брака.