Семейные ценности темных
Шрифт:
— О, тальвэ Луана Бэрк, — в глазах ведьмы сверкнул хищный огонек. Я прямо таки увидела, как в ее голове проскочило сравнение наших уровней, и как она могла бы меня убить.
Ответив девушке не менее «доброй» улыбкой, я всем видом дала понять: попробуй, мне тоже интересно, как легко я смогу тебя завернуть в узел, переломав все косточки.
— Тальвэ…
— Тальвэ Лэйс Леверо, — девушка отвесила шуточный поклон, — давно вас не было видно в этом чудесном месте.
— Ну, у меня жизнь богатая, разнообразная, как все ведьмы, способные себе это позволить, — сарказмом
— И нигде-то вам нет места, — «понимающе» кивнула Лэйс, — сочувствую. Вы к нам «покушать»?
— Кажется это только мое дело и дело хозяйки Вильгилии, — я вопросительно посмотрела на старую знакомую. Та кивнула головой, бросив жесткий взгляд на зарвавшуюся ведьму.
Хорошего отношения ко мне это не прибавило, однако заставило Леверо закрыть свой ротик, поскрипывая зубами.
Пройдя мимо меня с высоко поднятой головой, Лэйс направилась к только что пришедшим мужчинам.
Я вопросительно посмотрела на хозяйку борделя.
— Пойдемте, Луана, я провожу тебя.
Кивнув головой, я направилась мимо разодетых двуногих в сторону еще одной, тщательно спрятанной двери. Насколько я помнила — там находилась лестница, ведущая в подвальную часть сего заведения. Держали в ней «особо опасных» и не сломанных. Виргилия всегда говорила, что нет тех, кого нельзя приручить, и доказывала это не раз. Было страшно видеть измученные тела и пустой взгляд сильных, гордых… и испытывать отвращение к себе, за то, что ничего не сделаешь. Ни сейчас, ни потом. Не долго, правда, меня терзало обычно это чувство — однажды ты просто черствеешь, понимаешь, что спасти всех — нельзя. И учишься закрывать глаза. Или смотреть избирательно.
Вильгилия отодвинул тонкую шторку, открывая серую, невзрачную дверь.
— Он там один, но, если хочешь, проведу «до точки», — женщин хитро прищурилась, смотря на меня.
— Нет, спасибо, думаю, не потеряюсь, — я взяла у нее ключ и вставила в замочную скважину, — и все же оплата почасовая?
— Для тебя — разовая. Не убей только, — женщина хмыкнула, — я уже начала его ломать…
Внутри меня зашипела огромная ядовитая змея, однако тараканы бросились ее успокаивать, повторяя: не время!
Не время так не время. Я девушка терпеливая, теперь еще и бессмертная…
Коридор встретил меня запахом лилий — мерзкий такой, трупный аромат. Сжав в руках ключ, я направилась вниз по ступенькам еле освещенного тоннеля, чувствуя, как замирает почему-то сердце. Словно впереди меня ждало что-то такое… что-то более важное, чем оборотень, которого нужно спасти по заказу его семьи.
И я была права.
Едва коридор закончился, и взгляду предстало огромное каменное помещение с фактически распятым мужчиной в центре, у меня подогнулись ноги. Взгляд заскользил по изнеможенному, но такому знакомому лицу того, от кого я сбежала много лет назад…
От того, кто почти сумел меня заставить поверить, что настоящая любовь все же есть.
И испугал меня этим сильнее, чем любой монстр…
Я увидела того, кто ненавидел меня, и чьи серебряные глаза я до сих пор вспоминала, напившись
Оборотень-ирбис. Князь одного из кланов. Хинари Раймет…
Мужчина поднял голову, со слипшимися, грязными волосами серо-голубого оттенка, отдельные пряди в которых были пятнистыми под стать расцветке снежного барса, и посмотрел на меня.
— Луана! — глухой рык прокатился эхом по залу…
У меня словно ноги приросли к полу. Это не мог быть он! Просто не мог! Сколько лет прошло? Десять? Пятнадцать? Больше?
Так, выдох-вдох и выключаем панику.
Тараканы притихли, затравленно смотря на то, что будет дальше, не смея даже перешептываться, дабы не спровоцировать взрыв.
Надо признаться, подойти к мужчине я себя фактически заставила. Под тяжелым, чуть бликующем в полумраке, взглядом холодных серебристых глаз, хотелось провалиться.
— Что, пришла посмотреть на мою бесславную кончину? Доесть то, что не доедят другие? — хриплый, неестественно низкий голос Хинари заставил меня поморщиться. Сдается мне, он бы с радостью свернул мне шею, будь у него возможность. У оборотней вообще крайне тонка грань между: «я люблю тебя, души не чаю» и «опять надо стены от крови отмывать». Как-то резко мне расхотелось спасать ирбиса — он, в принципе, и так неплохо висит…
— Луан, плохие новости, ведьма — она из контрактников темного мира. С тобой не справится, но сама понимаешь — проблем это доставит. С момента начала спасательной операции у тебя будет не более пяти минут на то, чтобы смыться.
— Поняла, спасибо.
— Хинари Раймет, — я попыталась придать голосу серьезный тон, насколько это возможно, учитывая, что говорить было нужно шепотом, — я пришла тебя вытащить, так что не сопротивляйся и не рычи. Руки-ноги работают?
Оборотень прожил достаточно, чтобы трезво понять ситуацию, когда нужно засунуть куда-то очень далеко собственное мнение и воспользоваться шансом, а потому он кивнул головой.
— Более-менее. Из меня тянут очень много силы, так что ничего конкретного сказать не могу.
Я встала на цыпочки, чтобы дотянуться до наручников, опоясывающих запястья (а я и забыла, какой он высокий), вторую руку я положила на грудь, старательно не смотря в глаза оборотня. Нужно было сосредоточиться на ведьмовстве… Итак — он сильно обезвожен, давно ничего не ел (скорее всего сам отказывался) и его резерв пуст на три четверти, что добавляет слабости к общефизическому состоянию.
— Я начинаю.
Пальцы сжали сталь, и в тело хлынула магия, заставляя изогнуться и прикрыть глаза от наслаждения. Со второй руки я начала вливать переизбытки энергии оборотню — если все получится, то мне не придется срывать сталь с его тела — сам справится. Это необходимо, в ситуации, когда очень скоро тут будет ведьма. Больших проблем я от нее не ждала — девочка сама захочет меня убить, для поднятия собственной самооценки. Другой вопрос, что, когда она осознает собственную слабость, не упустит шанс поднять всю местную охрану. Насколько я помнила, в камере было много ловушек, и далеко не все из них я была способна миновать без потерь.