Семейные Ценности

Кат Зозо

Однако это не значит, что иллюзионист вообще не посещал меня. Обычно он являлся неожиданно в разное время дня и ночи. С одной лишь целью — поговорить и поинтересоваться тем, как у меня дела. А ещё Мукуро просил готовить ему. Странно, не правда ли? Он знает, что я могу приготовить отраву, но это парня не смущало. Просто подарил мне несколько пар своих кожаных перчаток, заверив, что с ними о еде можно не беспокоиться. Перчатки были на удивление тонкие, но крепкие и не позволяли ладоням преть внутри. Аккуратно прилегали к коже, не мешая пальцам двигаться.

Конечно,

я этим тут же воспользовалась и принялась готовить, ведь кухня в доме, в котором я остановилась, великолепная. А я итальянка. Большая часть итальянок обожает готовить. Наверное, это записано на генном уровне. Даже Бьянки, полностью осознавая то, что в обычной кулинарии она бездарна, до сих пор не сдаётся и надеется приготовить что-то такое, что никому не причинит вреда. Но, как мы уже поняли, это невозможно. Всё, к чему она прикоснётся, будет поражено Отравленной Кулинарией. И даже перчатки её не спасут.

Но мои силы в этом смысле намного слабее. Так что, когда я в перчатках, еде ничего не угрожает. Во всяком случае, не должно. И меня удивило то, с каким легкомыслием Мукуро ел приготовленную мной еду. Да, я старалась даже не дышать на неё. Надевала марлевую повязку и волосы убирала, но… Это же такой риск! И всё же, ничего не происходило. Парень спокойно доедал свой ужин, мы заканчивали разговор, и он уходил, пожелав мне спокойной ночи и погладив по голове. Это было страннее всего. Каждый раз, когда иллюзионист говорил это, у меня по плечам словно ток пробегал, заставляя слегка вздрогнуть. Мне подобного и родная мать никогда не желала, а он… Известный маньяк и убийца. Вероятно, убил людей больше, чем у меня имеется знакомых. Причём не стыдится этого и не сожалеет о содеянном. Более того, открыто говорит о том, что я его игрушка, но…

Хм…

Что касается школы, то там всё… сложнее.

В первый же день я столкнулась с Савадой Тсунаёши и Ямамото Такеши, которые встретили меня в классе. Парни сразу стали спрашивать, где я пропадала, на что отвечала всегда коротко и без лишней пылкости: «Занималась переездом». Этого ответа ребятам вполне хватало. Правда, их интересовало, куда я переехала и где дом находится, а Такеши вообще предложил нам сходить после школы ко мне и посмотреть, как я живу. Правда, его тут же остановил смущённый до ужаса Савада, отметив, что подобное нельзя делать. Я девушка и мало ли что могут подумать соседи? На это Ямамото лишь с добродушной улыбкой извинился.

Но было и ещё кое-что странное. Хаято.

Он явился в класс позже меня, и с первого взгляда уже было ясно, что парень в ужасном настроении. Плечи ссутулены, руки засунуты в карманы брюк, всё лицо имело ссадины, припухлости и синяки от очередной драки, а бирюзовые глаза смотрели куда-то в пустоту перед собой. Мыслями он явно был не здесь. Да и лицо как-то вытянулось… Похудел?

— Гокудера-кун, — позвал его Тсуна, в голосе которого чувствовалось волнение за своего товарища. Но тот даже не взглянул в его сторону.

— Доброе утро, Джудайме, — сухо произнёс он, шагая к своей парте.

— Гокудера-кун, Вел-сан вернулась, и я подумал, может, вы не будете ругать… — начал Савада, всё же не отставая от Хаято, но стоило парню произнести моё имя, как Хаято резко обернулся.

— Вел?! — воскликнул он, выискивая меня взглядом, после чего отбросил школьную сумку в сторону, сделал пару больших шагов и в мгновение ока оказался прямо передо мной, крепко сжимая мои руки в своих ладонях. — Вел, я… — начал он, но тут же стиснул зубы, словно что-то мешало парню говорить.

Я же в свою очередь была в некотором шоке. Что-это-вообще-такое?! Он вновь хочет начать кричать на меня? Вновь будет угрожать и высмеивать каждое действие и внешность? Или перейдёт к действиям? Хватка у его рук крепкая, я, даже если очень захочу, не смогу вырваться. Но что-то с ним не так… Хоть он и держит мои руки, где даже через перчатки я чувствую исходящий от него жар, также ощущала легкую дрожь.

Парень закусил нижнюю губу и довольно сильно. Ему должно быть больно. Зачем он это делает? Словно мучается. А глаза… Его бирюзовые глаза другие. Вернее, взгляд другой. Не понимаю… Ничего не понимаю. Что на этот раз он задумал? Последняя наша беседа прошла… ужасно. Я высказала ему то, что на самом деле думаю. А теперь что? Хочет расплаты, но смущает то, что в классе мы не одни? Да… Вижу, как он оборачивается и бегло оглядывает присутствующих.

— П… п… п… — тихо начал он, почему-то заикаясь. Или задыхаясь? Ему словно воздуха не хватало и слова застревали в горле… Что он хочет сказать? Или это его очередная шутка с издевательством?

Я ничего не говорила. Просто спокойно и с неким безразличием ждала, когда он выкинет очередную злую шутку или грубость. Это же Гокудера Хаято. Иного от него ждать не приходится. И в итоге, именно это и произошло.

— Прочь с дороги, ты мешаешь, — гневно фыркнул парень, обходя меня стороной, и, слегка задевая плечом, подошёл к открытому окну, выглядывая на улицу. Как только парень по пояс оказался снаружи, прозвучало ещё одно слово с его стороны: — Идиот…

Это он ко мне? В таком случае, «идиотка», я пол не меняла. Или на школьной площадке есть ещё кто-то, кто не по нраву нашему «идеальному парню»? Не важно. Повторюсь, это же Гокудера Хаято.

Тсуна и Такеши, что стояли рядом, лишь виновато пожали плечами, мол, не обращай внимания. Хотя в глазах Савады ещё имело место быть беспокойство. Он беспокоился, но не за меня, а за Хаято. Ну… Это не удивительно. Друзья же.

Прозвенел звонок.

Все расселись по своим местам и дожидались прихода учителя, как вдруг по школьному радио пронеслось:

— Внимание, ученица Риччи Велия, просьба немедленно явиться в кабинет Дисциплинарного Комитета. Повторяю, Риччи Велия, необходимо немедленно явиться в кабинет Дисциплинарного Комитета.

— Ого, — присвистнул Такеши, сидя за своей партой. — Это что же ты успела сделать Хибари?

— Вел-сан, если хотите, лучше убегайте! — прошептал Тсуна, оборачиваясь в мою сторону, но после со слезами добавил: — Хотя это бессмысленно. Он в любом случае догонит. Лучше идите сами… И простите.