Семейные тайны
Шрифт:
"Ты,- учил он Джанибека,- так и спроси: "Ну, все мешки?"- и смотри -прямо в глаза!"
Спросил, а она: "Да, все".
"Ты стоял как дохляк!- кипятился друг детства.- Я ж тебе говорил: стой богатырем и ешь глазами ее, вот так!!"- и показывает.
Большая таблица, на которой вместе с Джанибеком семь гнезд, коллегиум или президиум, всюду требуется ум, и здесь тоже потребность в нем великая: АА, он же Правая Рука, ББ, Друг Детства (он же ДД, постоянная вакансия, плюс в бюджет ведомству, тем более что друг вполне справляется), далее он сам, условно ВВ, векторная, так сказать, величина или, как недруги злословят, Властолюбивый Великан, а хобби, о чем уже было, штудирование вивипарии и опыты вивисекции; потом ГГ, грешен, а в чем - неведомо, но гурман, это уже точно; да-с, ГГ, Гигант Грации, как прозвал его Джанибек, еще хорохорится, а сам вроде мухи, попала в сеть,
А потом Джанибек оглянется кругом и обратит внимание на студеный ключ: некогда он прятался в густых зарослях камыша, раздвинешь - со дна бьет прозрачная струя, в жару ломит зубы, а тут оголили за годы прежних правлений,вырубили камыши, и каждый кому не лень нагло пялится в стыдливое лицо родника.
"Так вот, Айша-ханум,- сказал ей Джанибек,- факты, изложенные вами, были основаны большей частью на предположениях и слухах, копии, так сказать, любого, а теперь в ваше распоряжение представляются неопровержимые доказательства, остается только выстроить их в логической последовательности". Ее руками!
Вся процедура Айше знакома: первый вариант, возвращение на доработку, новый этап... А то и выезды РЕДАКЦИОННОЙ БРИГАДЫ на дачу, копируют центр.Дальнюю или Ближнюю... Это был знаменитый разговор начистоту на всю шестую часть суши, в сентябре.
И трепет, и восторг - началось!..- и всплеск надежды, и ликованье,- ай да Джанибек, ай да борец!..
А потом Джанибек об отце спросил Айшу: "Так и не узнали, кто? А мы, помню, занимались этим делом, лично я..." .
Айша смотрела с преданностью (а рассказывая Расулу с Лейлой, заплакала, и обе сестры рыдали).
"Абульский район, кажется?..- И звонит кому-то из сослуживцев: - Да, Муртуз Аббасов.- В трубку, специально для Айши.- Пятьдесят...- Ждет, чтобы Айша подсказала, забыл, и она тут же: "Пятьдесят второй!" - Да, пятьдесят второй год, Абульский район".
Бандиты или заговор? Задание тогда Джанибеку было спущено по цепочке, личное поручение Четырехглазого, чтоб убийство непременно вывело на заговор. Отличиться перед центром, где это тогда поощрялось. Не успели... А дело было рядовое. Всю войну прошел Муртуз без царапинки, а поехал в район с инспекцией - и под поезд. Всегда провожали с почестями, а тут уехал один, незаметно, скандальное разбирательство с хищениями... Поезд стоял здесь, на неприметной станции, всего минуту. Муртуз влез на подножку, тщетно бьет кулаком в закрытую дверь, чтобы проводник впустил, а тот будто не слышит. Такое случалось: надо упросить, отблагодарить. А тут шныряют от подножки через тамбур на крышу какие-то быстрые парни. "Папаша,- кто-то ему, висит на ножке, держась за поручень, а другая нога на подножке соседнего вагона,- чемоданчик не тяжелый! Дай подержу!" Стоять трудно, а парень вырывает чемодан. Зло взяло Мурту-за: "Пошел, а то как влеплю!" Парень тут же ударил его кулаком, дернул чемодан, который мгновенно подхватили чьи-то руки с крыши. "Ах, у вас тут шайка! Я вас сей^ час!.." Но кто-то из тамбура пнул его ногой в грудь, и на полном ходу Муртуз сорвался вниз. И вмиг тамбур и подножки опустели, застучали шаги по крышам, объявился проводник, состав стал.
Кто там у них в роду еще?
Недавно об Аскере Никбине читал, даже с портретами. Один - нефтяная вышка, на фоне ее стоит Аскер в плаще, вроде рабочей робы, на другом - горное озеро, и он в домашней рубашке, ветер треплет редкие волосы, взор, полный мечтательности, устремлен вдаль.
Хансултанов еще. Гремел когда-то. Что-то, кажется, со связью (инженер?). Думал о нем и прежде, а как Айшу пригласил - соединилось: надо, чтоб помог с дистанционным Видео и Слышно. Если б удалось!.. Как стопка газет, свежие данные, ежедневно. Но задачу решит раньше, ибо выйдет на сотрудника Хансултанова, засыпал всех жалобами на него, дескать, злодей и деспот, Хан и Султан. Фамилия странная, но благозвучная, что-то с зурной,- да! Зурначиев! талант! предки, очевидно,
Присмотреться к Махмуду, тоже нашумел, какой-то закон Гегеля, вроде отрицания отрицания, но путает Джанибек, это не Махмуд. Или количество-качество? или...- забыл! а ведь как зубрили! Да, кстати, а где теперь Махмуд?.. И закон Гегеля, которым он якобы занимается, повлияет на его судьбу: Джанибек уважал людей, некогда сам этим увлекался и даже трагедию сочинил, когда с Расулом в студенческом военном лагере были, "Великан и карлик"; и еженедельно, вроде общественного поручения: "Добрый вечер, дорогие..." И внемлет Махмуду на телеэкране каждый: "эН эН спрашивает, так ли необходимо..." А что? сорняк и есть сорняк! "Но прежде о том, что радует".
"А я думал, академики,- улыбается Джанибек,- восседают на вершине Эльбруса (Хансултанов вздрогнул: откуда? Ах, трепач Аскер!.. Но Аскер ни при чем, просто совпало), как боги, и..."-Но мысль не докончил, все ясно. В папке лишь одна жалоба на Хансултанова была подписана - письмо Демагога: "Меня прозвали демагогом за мою критику..." Но письму этому, где раздельно Хан и Султан, был дан особый ход: пригласили, побеседовали, поручили "откомандировать временно".
Хансултанов рад, что отдохнет месяц-другой; кстати, они с Хансултановым земляки; правда, Зурначиев с Верхней Лахлы, а Хансултанов - с Нижней, и они , вечно интриговали,- не потому ли невзлюбил? И даже родственники, но так и не узнают: к общей прабабке восходят, умыкнута была нижнелахлинцем-ашугом в отместку за что-то, утерянное в семейных преданиях; разошлись потом линии на женскую и мужскую,- тех за крикливость (хоть уши затыкай!) прозвали "зурначие-выми", а этих за распиравшее неведомо почему зазнайство "хансултановыми".
А Расула, чтобы обезопаситься от возможного конкурента, в тупик. Но прежде, чтоб вернулся.
И за то время, пока Расул в своем А любовался в тиши воскресного дня гранатами на голых осенних - две осени!
– ветках, что растут вдоль забора по левую сторону от калитки-будки, где зевает усач, да тревожно вздыхал, думая о Б, где сидит Джанибек,- сводки, запросы, инструкции, к сведению, к исполнению, к размышлению и т. д., куда во как осточертело ездить к Правой Руке, который молча и холодно смотрит сквозь чисто вытертые стекла очков в золотой оправе и губы плотно сжаты, и к Другу Детства, чтоб непременно услышать какой-нибудь анекдот и выказать понимание, хохоча с хозяином, так и кипит в его глазах пытливая хитрость, и даже к ГГ,- грациозен (и гигантоман), хотя никак они с Расулом не пересекаются, ни сват, ни ровесник, ни земляк, и тот каждый раз делает вид, взгляд подвижен и подозрителен,- хочет вспомнить, кто же это к нему пожаловал на поклон?., (прервалась мысль).
Эти визиты!... с пустыми руками нельзя, ибо край плодовый (и плодовитый), а с полными рискованно,- и видеть, как сторонятся собственные родичи из славной династии, ведь чувствуют, что холоден к Расулу шеф (даже собственный племянник уловил!).
Да, пока Расул любовался налитыми, будто медовым соком, плодами хурмы на голых осенних ветках, а перед глазами светится, словно лаком раскрашенный муляж, нежно-розовая пудовая тыква с белесыми полосами на боку, идущими от вмятой макушки до выступающего, как штырь, пупа,- эту тыкву принес ему как диковинку зевающий усач, вспомнив при этом свою "покойную бабушку" и как она приговаривала: "Не спи, тыква, в огород заяц притопал!" Расул щелкал пальцами по гладкой кожице непомерно огромной тыквы, и она гулко отзывалась полым нутром: крупные белые семечки в запутанных волокнах Лейла, бывало, аккуратно выскребала столовой ложкой... (и снова мысль прервалась: это часто теперь).
Но Лейла теперь далеко, лишь он да этот самый усач, и тыква, которую ни подарить, ни съесть, он вернет ее тому же усачу, в дар его большой семье.
А тем временем, пока Расул торчал в глуши, старые друзья в Ц, все более недоступном,- прошло уже две осени!
– двигались: кто быстро вознесся, а ведь некогда в одной комнате с ним сидели, - Расул узнал и изумился, кто бы мог подумать? кто проскочил через ряд ступенек, а кто медленно, но неуклонно ползет, а кто-то далеко-далеко, вот кому хорошо! зацепилась мысль, и эти белесые полосы на огромной тыкве ожили меридианами на земном шаре.