Семейный мужчина
Шрифт:
Морин кивнула.
— Дело в том, что Торнтон явно считал своим первым долгом защитить Клео.
— А Дебора Квиннелл стояла под вторым номером в списке его ценностей, — пробормотала Кейти. — Еще одна случайная жертва Гилкристов.
Люк похолодел от ярости.
— Что это значит?
— Ничего. — Она криво улыбнулась. — Может быть, мы сделаем заказ? Я хотела бы попробовать одну из новых вегетарианских закусок.
Случайная жертва. Люк невидящими глазами смотрел в меню. Никогда в жизни он не испытывал такого отвращения к еде. Случайная жертва. Вот как
Всякий раз, когда он смотрел на ситуацию с точки зрения Гилкриста, ему приходилось признать, что у Кейти были основания мстить.
— Я тоже попробую эту проклятую вегетарианскую закуску, — буркнул Люк. Меньше всего на свете ему хотелось видеть на своей тарелке нечто хотя бы отдаленно напоминающее мертвечину.
— Странные шутки судьбы, — философски заметила Морин. — Только подумай, Кейти, если бы тридцать семь лет назад, несмотря на несостоявшуюся свадьбу, слияние компаний все-таки произошло вы с Мэттом сейчас являлись бы совладельцами «Гилкрист, инк.».
— Это кружит голову, — с подозрительной мягкостью согласилась Кейти.
Хейден отреагировал на эту мысль легким жестом руки.
— Не оставалось ни единого шанса, что слияние могло состояться, после того как Торнтон сбежал с Клео. Сделка была связана со свадьбой, во всяком случае для Джастины. Она бы скорее умерла, чем отдала часть имущества Гилкристов посторонним.
Настроение Люка упало еще на один градус. Стэи-филд оказался прав. Очень легко прийти к выводу, что семья Кейти здорово проиграла тридцать семь лет тому назад. Оставалось только выяснить, как на это смотрит сама Кейти.
«Неуверенность в ее чувствах сведет меня сегодня вечером с ума», — подумал Люк.
— Что было, то быльем поросло, — произнесла Кейти со странной улыбкой. Она откинулась на спинку стула и задумчиво обвела взглядом переполненный зал. — Я вот о чем подумала. Очень скоро Гилкристам придется переделать некоторые из своих ресторанов. Вот, к примеру, этот. Обстановка приятная, но уже несколько устарела.
— Оформление ресторанов тоже выходит из моды, как и все остальное. — Люка больше интересовали собственные будоражащие мысли, чем разговоры о дизайне интерьеров.
Кейти лучезарно улыбнулась.
— У меня есть предложение.
— Какое?
— Мне кажется, мы должны переделать все пять ресторанов, в связи с тем что в семье есть известный художник. Мы должны обыграть некоторые из работ Хейдена. Морин может наблюдать за отделкой, чтобы быть уверенными в том, что произведения искусства выглядят наилучшим образом.
Морин тяжело задышала. Ее глаза загорелись от возбуждения.
— Кейти, ты серьезно?
— Конечно. Я уже давно подумываю об этом. Мы к тому же можем подчеркнуть эффект от этого, сделав одновременно вклад для развития искусства. Будет великолепная реклама, что создаст отличный имидж Гилкристам.
На мгновение в глазах Хейдена зажглись огоньки энтузиазма. И тут же погасли.
— Забудь об этом. Джастина никогда на это не пойдет.
— Не Джастина теперь руководит делами, — вежливо напомнила Кейти, — а Люк. Могу держать пари, что идея ему понравилась. Правда, Люк?
Он посмотрел в ее кристально чистые глаза и подумал: как ему в голову могла только прийти мысль о ее сообщничестве со Стэнфилдом? Человек, ненавидящий всех Гилкристов, не смог бы так поправить ущерб, который нанесла Морин и Хейдену их изоляция.
«Ангелы-хранители не занимаются тем, что плетут сети заговора», — неожиданно сообразил Люк. У них другие приоритеты. Они все открыты.
У него в голове вдруг просветлело, и он почувствовал себя лучше, чем прежде. Люк сосредоточился на настоящем, ощутив на себе пристальные взгляды Морин и Хейдена.
— Что ж… — медленно начал он. Потом замолчал, поморщившись от того, что Кейти ткнула его йогой под столом. Взглянув на нее, Гилкрист увидел предостережение в ее глазах. — Что ж, конечно. Почему бы и нет? Поставьте произведения Хейдена из стекла во всех залах.
Что-то дрогнуло в лице Морин.
— Спасибо, Люк, — негромко произнесла она. Хейден казался явно удивленным, но и на его губах начала проявляться медленная улыбка.
— Я не знал, что ты ценишь мою работу, Люк.
— Это самое свежее из моих увлечений, — согласился тот.
Люк схватил Кейти в объятия, как только за ними закрылась дверь гостиничного номера.
— Я думал, что мы уже никогда не останемся с тобой наедине, — прошептал он, прижимаясь губами к ее губам. Назойливые мысли, осаждавшие его целый вечер, пробудили в нем страстное желание, утолить которое могла только Кейти.
Она послушно ответила на его поцелуй. И прильнула к Люку, обнимая его.
Тонкий шелк ее желто-бирюзового платья оказался на ощупь таким же невесомым. Касаться тела сквозь воздушную ткань было почти равносильно прикосновению к ее обнаженной коже.
Почти, но не совсем.
Люк стянул с нее платье, вобравшее в себя краски восхода, и бросил на пол. Глаза Кейти смотрели на него ясно, тепло и призывно, когда он нес ее на кровать.
Ему хотелось медленно насладиться близостью с ней, но его желание оказалось всепоглощающим. Сбрасывая по дороге на ковер одежду свою и Кейтв, Люк положил ее на белые простыни. Кейти чуть вскрикнула и приникла к нему.
У него дрожали руки от желания, когда он развел в стороны бедра женщины и вошел в нее, осторожно преодолевая природное сопротивление ее тугого лона. Оказавшись в безопасной неге. Люк погрузился еще глубже, ища уверенности и успокоения в их обоюдной жажде.
Кейти обвила его руками и ногами, горячая и влажная. Люк ощущал влагу его собственного пота на плечах и возбуждающее покалывание ее ногтей, когда она цеплялась за него.
Потом ее мелкие острые зубки впились ему в плечо, и все вопросы, превратившие этот день в водоворот неуверенности, испарились. Его тело ринулось навстречу наслаждению. Люк услышал, как Кейти повторяет его имя, и задрожал. И тут же растворился в свободном падении восторга, умирая и вновь возрождаясь к жизни, как никогда ощущая собственное тело.