Семиречье. Трилогия
Шрифт:
— Ты так думаешь? — спросил он.
— Да! — рявкнула женщина. — Вспомни, вспомни, как все начиналось. Это ведь я вернула тебе свободу!
— А до тебя это делали наемники из степняков, — усмехнулся Вогард. — Их я тоже должен был полюбить? И как долго я должен был их… любить? — демон не удержался и хохотнул. — К сожалению, Милава, мужская любовь меня никогда не прельщала, даже степняки.
— Но я не мужчина, и ты вполне себе… любил меня эти годы, — огрызнулась она.
— А этого должно хватать для той любви, которую ты меня ждала? — в его глазах опять появилась насмешка.
— Но я освободила тебя! Я заслужила! —
— Хорошо, — демон опять повернулся к ней. — И как все начиналось? Одна хитрая и коварная юная колдунья обманула влюбленного в нее мужчину, вынудив открыть ей, где скрывают древнего демона. И она возомнила, что сможет подчинить его себе. Но вот почему-то заклинания ее не подействовали, вся ее магия была бессильна. А демон большой и жутко голодный оказался. И девчушка ползала на коленях, предлагая ему вместо себя собственную дружину, царя и даже влюбленного витязя. Она хотела отдаться тут же в камере. Ее даже не остановило то, что телесный голод демона был столь велик, что она могла умереть в то же мгновение, как только он войдет в нее. Колдунья шла на все, лишь бы заручиться его помощью, выжить и получить власть.
— И я выдержала голод демона, — усмехнулась Милава.
— Конечно, потому что мне стало любопытно, как далеко ты готова зайти, и я не взял тебя. Мой голод утолили другие женщины. И когда я добрался до тебя, ты получила уже более спокойного демона, потому пролежала в постели всего неделю, леча разрывы.
— Это была необходимая цена, — мрачно ответила женщина. — Потом я научилась принимать тебя, и нам было вовсе неплохо вдвоем, так ведь? И я ни разу не искал другого.
— Ты же не дура, — засмеялся Вогард. — Ты была вынуждена быть верной, запах чужого мужчины я бы почувствовал сразу. А потом ты начала просить, еще и еще. И получила все, о чем просила. Но меня все это закончило забавлять очень скоро, мне стало снова скучно, малышка. Твое дай стало однообразным. Так чем ты заслужила мою любовь?
— А она, думаешь, не такая? — насмешливо спросила женщина. — Она тоже однажды скажет— дай.
— Знаешь, в чем между вами различие? — Вогард задумчиво посмотрел на божественную. — Ты надеешься на кого-то, а она только на себя. Ты говоришь: «Вогард, помоги», а она: «Сама справлюсь». А я бы все ей дал, но ей этого не нужно. Ты ищешь защиты, а она защищает. Ты хитрая, жестокая, самолюбивая. И если бы в этом мире был более сильный покровитель, ты бы предала меня. Чародейка полная твоя противоположность, но главное, она верна себе, своим друзьям и своим решениям. Ты слаба, Милава. Не смотря на всю ту силу, что ты получила, не смотря на то, что решила вытащить из темницы Высшего демона, ты слаба! Ты знаешь, что демоны не любят слабых?
Милава потрясенно смотрела на своего демона. Она даже глаза протерла.
— Вогард, — выдохнула она, — ты сейчас так похож на человека. Что с тобой сделала эта змея? Где тот сильный и жестокий демон, который никого и никогда не удостаивал больше нескольких слов, отдавая лишь приказы? Даже со мной ты разговаривал мало. Просила, давал. Хотел, брал. Где тот демон?
— У ног маленькой чародейки, — усмехнулся Вогард. — В одном ты права, Милава, этот разговор пора заканчивать.
— Не поможешь? — хмуро спросила женщина.
— Я все сказал, что ты должна была услышать. А теперь начинай думать сама. Твоя власть и твоя жизнь в твоих руках.
Он уже почти вышел, когда стена с шорохом разъехалась, и на пороге тронной залы возник запыхавшийся степняк, прибывший вместе с Милавой. Он упал на колени перед демоном. Женщина скривилась, осознав, что ее власть над степными дикарями закончится в тот же миг, когда они узнают, что Вогард оставил ее. Божественная с мольбой посмотрела на демона, и тот, ухмыльнувшись, кивнул. Степняки не узнают, что Милава отныне одна.
— Что ты хотел? — спросила она.
— Моя Госпожа, — ответил степняк, не поднимая головы. — Рать людей начала собираться на Поле Угасших Надежд.
Милава еле сдержалась, чтобы не застонать. Она натянула на лицо маску брезгливого безразличия и велела:
— Собирайте рать, завтра мы выступаем.
— Да, моя Госпожа, — степняк поднялся и вышел задом, не разгибая спины.
— Удачи, божественная, — усмехнулся демон и ушел, оставив бледную испуганную женщину наедине со своими страхами.
Глава 42
Утреннее солнышко уже успело выглянуть из-за ночных облаков, когда на Поле Угасших Надежд, том самом, где происходила последняя битва за старый мир, появились первые шатры. Радмир и собранная им дружина располагались с комфортом и наглостью. Они уже знали, что злыдней более не существует, и эта новость принесла настоящее ликование. Кто-то все равно остался насторожен, напоминая, что в последней битве злыдней тоже не было. Но людям требовалась надежда, и они ее получили. К полудню подтянулись Дарислав и Гарко со своими дружинами. Воины обнимались, радуясь, что снова стоят здесь и готовы дать новый бой, пусть он даже окажется последним.
Неожиданностью стало явление вооруженных волхвов. Они деловито ставили свои шатры и попутно успевали благословить всех мимо проходящих.
— А вы тут каким ветром? — поинтересовался один из собранных Радмиром людей.
— А вот ей, а не восхваления и жертвы, — высунул из широкого рукава волосатый кукиш один из волхвов. — Хватит, напреклонялись.
— Добро пожаловать, — улыбнулся Радмир, услышавший этот разговор.
До вечера тянулись воины, кто дружиной, а кто по одиночке. Даже бабы подошли, вооруженные вилами, ножами и серпами. Гнать их не стали, но решили поставить так, чтобы в резню не вступили. Перед темнотой объявились Белава с Руаларом. Хоть народ и был уже подготовлен, что защитница их на змеюку похожа, а оторопь все-таки взяла. На нее косились до тех пор, пока к ней не подошли Гарко и Дарислав, тепло обняв чародейку. А подбежавший Радмир и вовсе поднял над землей и закружил с восторженным приветствием, а потом еще долго не выпускал из рук. Девушке пришлось выбираться самой, мягко отстранившись.
— В Зеркальном Граде собралось семьдесят два чародея, — поделилась новостями чародейка. — Повелитель их в место чистой силы отвел, так что теперь они вновь готовы сражаться. — и улыбнулась, — радуются, как дети малые.
— А ты? — спросил витязь. — А ты взяла силу?
— Мне нельзя, — загрустила Белава, будто ей не дали сладости. — Чистая сила этого мира меня убьет. Не успею я ее под себя подстроить.
— Мы решили отдавать Анариэль свою силу частями, — заговорил Руалар. — Будем ее подкреплять. Так что ты хотела сделать, Анариэль? — повернулся к ней альв.