Семиречье. Трилогия
Шрифт:
— Да то, что ты…
Остальное она уже не слышала, погружаясь то ли в сон, то ли в забытье. Снилась ей дорога, а впереди два всадника. Один ехал на вороном коне, а второй на дымчатом изящном жеребчике. «Уйдут, не догоню», — мелькнула мысль у Белавы, и она вскочила.
Рядом мирно посапывал Балбош, чему-то радуясь во сне. Она осмотрелась и узнала ту избу, в которую спрятала мужика. В окно пробивался серый рассвет.
— Проснулась? — услышала она, рядом сидел призрак Бреги.
— Проснулась. Мне надо собираться.
— Да,
— Как я здесь оказалась? — задала девушка, интересующий ее вопрос.
— Я принес. Ты ведь против призраков дом не запечатала, — и он тихо рассмеялся, глядя на вытянувшееся лицо чародейки.
Она спустила ноги с кровати и с удивлением взглянула на сапоги, потом на одежду.
— Это я так в драке разодралась что ли?
— Так ты сама не знаешь? — Брега как-то странно посмотрел на нее.
— Что не знаю? — она пристально посмотрела на призрака, тот лишь рукой махнул.
— Буди своего попутчика, сам не проснется.
Белава провела рукой над лицом Балбоша, и тот открыл глаза, ошарашено озираясь вокруг. Потом уставился на чародейку.
— Где я? И кто ты?
— Ну здрасти, дяденька. Ты в Калиновке, я Белава, ученица чародея. Сам меня просил вам помочь.
— В чем помочь? И где моя Драгия?
— В Новой Калиновке. Поехали, по дороге все вспомнишь, а у меня времени мало.
Балбош послушно вышел из избы вслед за девушкой. Она сращивала свою одежду и обувь, радуясь, что ей подвластно подобное. Ходить ранней весной в лохмотьях вовсе не хотелось. Лошади сонно озирались, они попали под чары вместе с Балбошем. Тот подошел к своему коняге и задумчиво потер лоб.
— Будто во сне был столько времени. Хорошо помню, как шли с Драгией в город и сбились с пути. Набрели на деревеньку, нас пустили переночевать, а потом будто сон снился, что жить остались, что сын у нас родился. И тебя вроде и помню, девица, а будто и во сне все было.
— Очень похоже на правду, — хмыкнула Белава. — И сын у тебя есть и жить тут остались. И наняли меня вчера всем селом. Только не сон это был. Я тебе в дороге все расскажу.
Уже отъезжая, она начала озираться по сторонам и поняла, что не видит вокруг ни одной косточки от скелета, и сожженное тело Уряты тоже исчезло. Возле одного из домов стоял призрак Бреги и махал ей рукой, хитро улыбаясь. Однако возле колодца девушка остановилась и рассмотрела странные следы на земле.
— Зверь какой-то большой тут топтался, — проследил за ее взглядом Балбош.
— Больше не будет, — ответила Белава, вспоминая, как погиб чародей, за спиной раздался смешок Бреги.
Белава рассердилась. Пусть себе хихикает, а ей спешить надо. Представив сколько времени они потратят на обратный путь, девушка остановилась.
— Что такое? — удивился Балбош.
— Хочу дорогу уменьшить. Пора опробовать самостоятельно пройти…
— Куда? — мужик с интересом смотрел на нее.
— Сейчас увидишь.
Девушка спешилась, встала перед мордами лошадей, и начертила на земле линию, стараясь четко представить себе село. Потом протянула руку, взялась за невидимую ручку и потянула воображаемую дверь. Сильный порыв ветра вырвался из проема, заставив взметнуться волосы людей и гривы испуганных лошадей.
— Ох, — выдохнул Балбош. В открытую дверь была видна Новая Калиновка.
— Заклинание перехода, — довольно улыбнулась чародейка. — Проходи, а то закроется и придется топать семь верст.
Злата пренебрежительно фыркнула, намекая, что кому-то топать, а кому-то сверху сидеть, и смело направилась в открывшийся проход. За ней потопал конек Балбоша, а за ними и сама Белава. Брега опять махнул ей рукой, и она успела услышать прежде, чем дверь закроется:
— Сильна-а.
В Новой Калиновке их ждала следующая картина. Между домов бродили потерянные жители, то шарахаясь друг от друга, то кидаясь с расспросами. Первым чародейку и Балбоша увидел Алабор. Он бросился к отцу. Тот неуверенно прижал пацана и встрепал ему белобрысые волосы.
— Наконец-то, тятя, — сказал мальчуган, — а у нас тут такое творится. Мамка меня утром еле признала. Сидит плачет сейчас. Остальные тоже бродят, как призраки.
— Сейчас я все объясню, — сказала за Белава и крикнула, — подойдите все ко мне!
Она забралась на Злату, чтобы ее лучше было видно. Люди подтянулись и остановились, выжидательно смотря на нее. Девушка окинула их взглядом и начала:
— Все началось тридцать лет назад…
Когда она закончила, люди продолжали стоять и смотреть на нее.
— Сейчас души тех, кто жил здесь оставили вас. Вы свободны и можете решать, что делать дальше.
— Ласка, — крикнул бородатый мужик, — собирай добро и детей, возвращаемся в Калиновку. Не нравится мне тут.
— И мы возвращаемся, — отозвался еще один мужик, — как раз поле успеем подготовить, дома подправить.
— Точно, — согласно загалдела толпа. — Надо уходить отсюда.
— И мы с ними что ль, Драгия, — Балбош глянул на жену. Хоть и плохо помню эти года, а все же привыкли к ним, да и Алабор всех знает.
— Пошлите, — поддержала их рыжая тетка.
— А я в Белый Град, — сказал молодой парень, — у меня там батя с братьями. Чего вдруг решил остаться?
— Ну, прощевай, друже, — обняли его. — Будешь близко к Калиновке заходи.
Еще несколько человек вспомнили, где их ждут. Люди кинулись к домам, собирать пожитки. Брали самое необходимое из вещей, еду, скарб. Получилось по подводе от каждого дома. А кто дальше, те набивали мешки на дорогу. За оставшимся было решено возвратиться позже. Белава забрала свой худой мешок, вздохнула, вспоминая, что со вчерашнего утра ничего не ела, и вновь села на Злату.