Семнадцать мгновений...
Шрифт:
Место рождения: г. Череповец.
Характер: истинный Робин Гуд.
Умения очень полезные, т.к. парень дружит с Ольгой Борисовной.
Тёмные пятна в биографии стали светлыми после того, как Василий спас мэра г. Кириллова.
– Чё, какой Кирпич?
– послышалось на другом конце провода.
Василий, пустив фонтан скупых мужских слёз, зарыдал в голос. Вытерев рукавом эмоции, вытекающие из носа, парень, заикаясь, захлопнул роман с говорящим названием "Любовь под запретом" и, попытавшись взять себя в руки, спросил:
– Кто это, чё надо?
– У-у, да ты, по ходу, окончательно
– Чего?
– никак не мог сообразить главный тугодум города Кириллова.
– На номер посмотри, придурок! Ольга это! Мафиози деревенский, блин.
– Ой, Оля, это ты?
– постепенно начал отходить всё ещё всхлипывающий Кирпич. Машинально поправив галстук, он вежливо поинтересовался у девушки: - Что случилось?
– Слушай, родной, ты поссориться со мной вздумал, а?
– Да ты чего, Оль, пирожков объелась?
От удивления парень даже приподнялся с мягкого кресла. Слова Ольги Борисовны окончательно заставили впечатлительного молодого человека позабыть про душещипательную историю для дам бальзаковского возраста. Василий, озадаченно хлопая красными глазами, внимательно продолжил выслушивать претензии медиума к его особе.
– На твоей территории маньяк разбушевался, души из людей вытряхивает, письма с угрозами рассылает. Он уже и до меня добрался, житья-бытья спокойного не даёт. Ты что же это, Вась, нарываешься?
– Оль, мой косяк, прости..
– понурив голову, сказал Кирпич.
– Но ты не переживай, я сейчас всё улажу, отвечаю! Диктуй адрес, мы ему быстро мозги вправим.
– Ну, вот, так бы сразу, - улыбнулась сама себе медиум.
– Короче, улица Ленина...
12.11.13.
...блудной Юлии Сергеевны.
9. А тем временем над городом нависла новая, ещё более страшная опасность, чем маньяк, похищающий души людей. Над благополучием процветающего Кириллова снова сгустились чёрные тучи. Нет, ну а что вы хотели от погоды? Осень, похолодания, Гидрометцентр ещё и дождь обещает...
Но речь сейчас не об этом. Юлия Сергеевна, наконец-то, покинула пределы дурдома. Самым интересным, я бы сказала парадоксальным, стало то, что медперсонал был рад выписке пациентки больше, чем, по мнению главврача, "полностью излечившаяся" охотница на нечисть.
***
Укутавшись в тёплый полосатый плед, Юлия Сергеевна, с лохматым пучком на голове, как "ванильная" барышня нанадцати лет, сидя в мягком кресле, в чинном спокойствии попивала горячий шоколад, который был приготовлен харкордным путём, то бишь экстремальным расплавлением плитки "Альпингольд" в духовке при температуре двести двадцать градусов.
Алёшу, не отходящего от мамы ни на шаг, пугала подозрительная тишина, нарушаемая еле слышным тиканьем часов. Молчание Юлии Сергеевны всегда означало лишь одно: она о чём-то думает. Женщина могла просидеть на полу, балконе, диване и час, и два, а затем неожиданно громко, с горящими глазами, полными энтузиазма и решимости, резко вскочить и выдать что-то вроде: "Я нашла! Стрепендюлька!"
Но в данный момент информация в мозгу Юлии Сергеевны проходила начальную стадию обработки. Алёша в качестве мер предосторожности позаимствовал на день в школьном спортзале канат и украл во временное пользование два метра цепи у некого Бобика, чтобы в случае чего мама точно не сбежала партизанить в лес, ведь в прошлый раз всё закончилось дракой и погребением в землю заживо, если так можно выразиться, семейной четы вампиров.
В квартире царило молчание, к нарушению которого подключился пыхтящий и тихо ругающийся Алёша, занятый ручной стиркой маминой водолазки. Свежая кровь на красной ткани не то чтобы особенно бросалась в глаза, однако эта водолазка стоила мальчику нескольких обедов в школьной столовой. Именно поэтому чадо охотницы на нечисть, с недавних пор ставшее ещё и неплохой прачкой, нацелилось любыми правдами и неправдами вывести противные пятна с одежды.
– Сын, сколько времени?
– вдруг спросила Юлия Сергеевна, прервав дебаты Алёши, которые он вёл сам с собой.
Заспанный мальчик, поправив мокрой рукой лохматую чёлку, лезшую в глаза, мельком взглянул на часы и, не отрываясь от работы, с равнодушной усталостью в голосе ответил:
– Почти шесть утра.
– Ясно...
– мрачно изрекла Юлия Сергеевна, потупив пустой взгляд в пол. Помолчав, она отстранённо сказала: - Пока не поздно, сын, собирайся, мы должны ехать.
– Куда это ехать?
– удивлённо поинтересовался резко переменившийся в лице юноша и чуть было не перевернул металлический таз, стоявший на табурете. Таким образом мыльная опера была прервана мыльной водой, вылившейся на пол. Алёша, глядя на медленно растекающуюся лужу, огорчённо плюнул в неё и пошёл на кухню за тряпкой. Всё равно рано или поздно пришлось бы делать генеральную уборку.
– Сын!
– встревоженно воскликнула женщина.
– Сын, куда ты? Немедленно иди сюда, мы едем покупать участок.
Вернувшийся мальчик, бросив старые штаны на пол, приступил к ликвидации грандиозной стирки, приведшей к не менее грандиозному бардаку.
– Участок, говоришь... Дачный, что ли? Мам, если что, то мы на мели. Наш корабль разбился о скалы твоей расточительной непрактичности, ведь сбережения, на которые можно было виллу в Испании купить и всех поваров в нашей столовой сделать пожизненно крепостными, ты спустила на "туфельки". Нет, если у тебя, Золушка, есть в наличии или знакомая фея, - причитал мальчик, сердито орудуя тряпкой, - или подходящий принц, то, конечно...
– Участок покупать на кладбище, - перебила ребёнка Юлия Сергеевна.
– Да и тебе, мой друг, копить уже пора на гроб: жизнь, она, мой милый, скоротечна. Так что неси деньги.
– Мам, перестань, мне двенадцать лет, какой ещё гроб!
– взвыл на люстру Алёша, закатив глаза под потолок.
– Неси деньги, я сказала!
– командным тоном приказала Юлия Сергеевна, стукнув кулаком по ручке кресла, - Вирус, которым я заражена, убивает всё сущее!
Обречённо вздохнув, мальчик, будто бы приговорённый к смертной казни, сердито бурча что-то себе под нос, поплёлся в зал прятать кошелёк от матери. Как же, держи карман шире, отдаст он ей последние несколько тысяч рублей, которые были отложены на чёрный день, а не на чёрный гроб, между прочим. Алёша, решительно настроенный на то, чтобы оставить местные агенства ритуальных услуг без нового клиента, думал, где сделать заначку. Юлии Сергеевне дай волю - и она со своей любовью ко всему новому скупит все гробы и венки в городе.