Семнадцатилетние
Шрифт:
Кругом засмеялись, и Марине Леопольдовне показалось, что ученики издеваются над предметом, который она преподает.
— Довольно, товарищи, — сказала она строго. — Я ожидала большего смысла в вашей затее.
Лева Никитин, изображавший переводчика, смутился, но сейчас же нашелся:
— Зимбия! Марина Леопольдовна не верит твоим предсказаниям! — сказал он, хлопнув факира по плечу. — Пошли дальше!
Снова заиграла музыка.
К Константину Семеновичу подбежала «Пьеретта» с оранжевыми помпонами.
—
— А-а! Поэтическая «Пьеретта» нашлась! — обрадовался академик, "увидев ее номер.
— А я собиралась отвечать на ваше письмо.
— Позвольте, позвольте... Я вам еще не писал! А кто писал эти стихи? — спросил он, потрясая полученным письмом. — Разве не вы?
— И не думала!
Константин Семенович пододвинул стул, и «Пьеретта» села.
— Можно прочесть? — спросила она, взяв письмо из рук Сергея Ивановича.
— Свое письмо?
— Уверяю вас, я не писала. Прочитав письмо, она расхохоталась.
— Стихи не очень грамотные! Это кто-то из девочек задумал нас познакомить, — сказала она.
— Ну, что ж, на маскараде всегда полагаются интриги, — засмеялся Константин Семенович. — Сергей Иванович, под маской скрывается не ученица, а учительница. Разрешите вас познакомить, товарищи... Сергей Иванович Вершинин... Наталья Николаевна Зорина.
— Очень приятно. Я бы никогда не догадался, что вы не школьница.
— Тем лучше! Значит, в маске я моложе. Но эта переписка, видимо, имеет какую-то цель! Девочки заметили, что вам скучно?
— Наоборот! Мне здесь очень весело. Просто уж и не помню, когда мне было так хорошо!
— Товарищи, я оставлю вас на несколько минут, — предупредил Константин Семенович. — Скоро антракт, и начнется художественная самодеятельность. Пойду узнаю, как у них дела.
Светлана и Лида из «комнаты шуток» прошли в свой класс. Там они застали Тамару и Таню, недавно закончивших дежурство на лестнице, и Крылову.
— Ну что тебе стоит? Мы же с тобой одного роста, — упрашивала Рита Тамару.
— Меняйся с другими. У тебя там целый хвост. Что я с ними буду делать? Не надо было раньше времени раскрываться.
— Тамарочка, я же не виновата, что меня так быстро узнали!
— Ну, так и быть... — согласилась Тамара, — Но имей в виду, что я церемониться с твоими ухажорами не буду...
Девушки поменялись колпаками, перекололи банты и переодели кушаки.
— Номера не забудьте переменить, — предупредила Таня.
— Светка! Давай и мы с тобой обменяемся! — предложила Лида. — Нас уже узнали...
— Верно! Пускай меня принимают за тебя, а тебя за меня!
— Ну, давай.
— Но ты не выдавай себя. Пригласим их опять на вальс.
Девушки поменялись цветами. Лида стала
Музыка смолкла.
В дверь заглянула желтая «Пьеретта» и со смехом сказала:
— Ой, девочки! Женька у Марины Леопольдовны фантик отобрала. Идемте в зал. Сейчас концерт. Она будет выступать.
Все со смехом побежали в зал. Концерт силами «артистов», проигравших фанты, начался. Зрители стояли перед елкой. Таланты многих гостей были известны раньше, и Женя отбирала фанты не случайно, а по заготовленному списку. В результате в антрактах составился неплохой самодеятельный концерт.
Потом открыли горку, и многие отправились кататься. Горка имела шумный успех. До конца вечера там раздавались веселые крики, смех, а иногда и пронзительный визг.
Музыка в зале снова заиграла вальс. Перед Игорем появилась долгожданная «Пьеретта» с голубыми помпонами. У Алеши лицо засияло, когда он увидел розовый цвет
— Светланочка, я очень рад... — еле слышно сказал он, когда рука коснулась талии девушки. — Первый вальс — и ни одного слова за весь вечер...
— Ты же с Лидой танцевал, — прошептала она.
— Я ее не приглашал, — с виноватой улыбкой сказал Алеша. — Она дразнит Игоря, а мне приходится исполнять роль пятого колеса в телеге.
«Пьеретта» отрицательно покачала головой, но Алеша понял этот жест по-своему.
— Да, да... Поверь мне, Света. Он действительно и серьезно увлекся Лидой. Много думает о ней... И, откровенно говоря, мне его жаль. Не понимаю, что он нашел в ней особенного?
Розовая «Пьеретта» повернула голову, и он увидел, как в прорезях маски блеснули глаза. При других обстоятельствах этот взгляд мог бы открыть ему многое, но Алеша был совершенно уверен, что танцует со Светланой. «Обиделась за подругу», — решил он.
— Я не хочу сказать про нее ничего, плохого. Она неглупа, с ней можно приятно проводить время, но... но мне кажется, что она не стоит глубокого чувства... Не будем говорить о ней... Я так рад, что мы вместе...
Какая-то расшалившаяся пара налетела на них и со смехом и извинениями затерялась в толпе. В этот момент Алеша переменил руку и вытащил из кармана письмо.
— Я уже устала, — прошептала Лида, слегка отстраняясь.
— Послушай меня, Света, — привлекая обратно к себе девушку, шепотом сказал он. — Я давно... очень давно хочу тебе сказать о самом главном... И все не решаюсь. Мы так редко видимся... И вот я написал. Сейчас не читай. Спрячь... Когда придешь домой... Это очень для меня серьезно, — взволнованно шептал Алеша, и Лида почувствовала в своей руке письмо.
Они кружились по залу, и Алеша даже не замечал, что «Пьеретта» все время сбивается с ритма. Был момент, когда она, точно теряя сознание, почти повисла на его руке.