Семья Корлеоне
Шрифт:
Улицы были покрыты оспинами грязных кучек льда и снега, хотя снегопада давно не было. На углу Франклин стояла, кого-то дожидаясь, молодая женщина, уронив голову и закрыв лицо руками в перчатках, а мимо спешили безучастные прохожие. Вито обратил внимание на нее, еще когда только шагнул на пешеходный мостик. Он продолжал следить за нею, переходя от окна к окну, а она то пропадала из виду, то появлялась снова. Когда они проходили мимо последнего окна, женщина все еще стояла на месте, неподвижная, закрыв лицо, — но тут Вито покинул мостик и
— Он у нас на первом этаже, — объяснил полицейский, когда они вошли в длинный коридор с закрытыми дверями вдоль обеих стен. — Его перевели сюда из тюремного госпиталя.
Вито не посчитал нужным ему ответить. Где-то в противоположном конце коридора кто-то невидимый гневно кричал, проклиная кого-то, и этот звук разносился по всему коридору.
— Меня зовут Уолтер, — сказал полицейский, вдруг решив представиться. Он толкнул плечом дверь на лестницу. — Мой напарник Саша за ним присматривает. — Полицейский взглянул на часы. — Мы можем вам дать самое большее полчаса.
— Получаса будет более чем достаточно.
— И вы должны понимать, — продолжал полицейский, пристально осматривая Вито, скользя взглядом вверх и вниз по линиям его пиджака и складкам пальто, переброшенного через руку, — вы должны понимать, что пока он содержится у нас, с ним ничего не должно произойти.
Уолтер был одного роста с Вито, но на несколько лет моложе и фунтов на пятьдесят тяжелее его. Его живот распирал мундир, застегнутый на медные пуговицы, а бедра растягивали синюю ткань брюк.
— С ним ничего не произойдет, — заверил его Вито.
Кивнув, полицейский провел Вито вниз по лестнице на два этажа в коридор без окон, пахнущий чем-то неприятным. Вито прикрыл лицо шляпой, спасаясь от запаха.
— Это что такое?
— Кому-то врезали по полной, — объяснил Уолтер. — Мы приводим их сюда. — Он на ходу оглядывался по сторонам, словно стараясь определить источник зловония. — Похоже, кто-то расстался со своим обедом.
В конце коридора за углом ждал Саша, прислонившись к зеленой двери и скрестив руки на груди. При появлении Вито он отпер дверь и отступил в сторону.
— Полчаса, — сказал он. — Уолт все объяснил?
В открытую дверь Вито увидел Луку Брази, сидящего на больничной каталке. Внешне Лука настолько изменился, что сперва Вито решил, что его привели к кому-то другому. Вся правая сторона его лица чуть опустилась, словно ее сдвинули вниз на одну восьмую дюйма. Губы распухли, и Лука шумно дышал ртом. Повернувшись к открывшейся двери, Лука прищурился. Казалось, он силится отчетливо разглядеть и понять, что перед ним находится.
Увидев, что Вито нерешительно остановился в дверях, Саша сказал:
— Он выглядит гораздо хуже, чем на самом деле себя чувствует.
— Позвольте нам поговорить наедине, — попросил Вито. — Вы можете подождать за углом.
Саша переглянулся с Уолтером, словно сомневаясь, разумно ли будет оставлять Вито наедине с Лукой.
— Все в порядке, мистер Корлеоне, — сказал Уолтер, протягивая руку через плечо своего напарника и закрывая дверь.
— Здравствуй, Лука, — сказал Вито, когда они остались одни.
Он сам удивился, услышав, сколько горечи и печали прозвучало в его голосе. В камере сильно пахло дезинфицирующими средствами; вся обстановка состояла из каталки и нескольких простых стульев с прямой спинкой. Окон не было, и единственным источником света была голая лампочка, висевшая под потолком посреди камеры. Взяв стул у стены, Вито пододвинул его к каталке.
— Что ты… здесь делаешь… Вито? — спросил Лука.
На нем была белая больничная пижама с коротким рукавом, на несколько размеров меньше, чем нужно. Нижний край ее не доходил даже до колен. Судя по всему, Луке приходилось сглатывать слюну после каждых нескольких произнесенных слов. Он говорил отрывисто, но отчетливо, старательно выговаривая каждое слово. Когда он заговорил, Вито впервые увидел тень прежнего Луки, словно тот, настоящий Лука прятался где-то за этим изуродованным лицом с пустыми глазами.
— Как ты? — спросил Вито.
Прошло какое-то мгновение, прежде чем Лука ответил:
— Как… я выгляжу?
У него на лице мелькнуло выражение, которое можно было принять за попытку улыбнуться.
Отметив задержку между вопросом и ответом на него, Вито стал говорить медленнее, давая Луке время обработать и осмыслить услышанное.
— Выглядишь ты неважно, — сказал он.
Соскользнув с каталки, Лука пересек камеру и взял второй стул. Под пижамой у него ничего не было, а пижама была слишком мала и не сходилась на его широкой спине. Взяв стул, он поставил его напротив Вито, так, что они оказались лицом к лицу.
— Ты знаешь, о чем я… все время думаю? — спросил Лука, усаживаясь на стул.
И снова его фраза оказалась разорвана короткой паузой, словно ему пришлось подбирать следующие слова, в то же время исправляя что-то у себя в горле, однако смысл ее был четкий, как и сами слова. Вито покачал головой.
— Уилл О’Рурк, — объяснил Лука.
— Это еще почему?
— Я его ненавижу, — сказал Лука. — Я хочу… его убить.
Прошло несколько секунд, и он издал звук, который Вито расценил как смешок.
— Лука, — сказал он, — я могу тебе помочь. Я могу вытащить тебя отсюда.
На этот раз Лука определенно улыбнулся.
— Ты господь бог?
— Я не господь бог, — сказал Вито. Взяв свою шляпу, он посмотрел на нее и снова положил на колени, поверх пальто. — Выслушай меня, Лука. Я хочу, чтобы ты мне поверил. Я знаю все. Я знаю все, через что тебе пришлось пройти. Я знаю…
— Что… что ты… знаешь, Вито? — Лука подался вперед, и в этом движении мелькнула тень угрозы. — Я знаю, о чем… ты говоришь, — продолжал он. — Ты знаешь, что я… убил своего отца. Поэтому ты думаешь… что тебе известно все. Но ты… ничего… не знаешь.