Семья моего мужа против развода
Шрифт:
Но вернемся к главному.
– И что ты думаешь насчет обвинения в адрес своего дяди?
Рейнард поджимает губы.
– Я…это правда.
Что?!
– Ее слова показались бредом. Но проверить все же следовало. Насчет тебя я ей не поверил с самого начала! – спохватившись, добавляет герцог.
– Она оказалась права. Дядя Гордон был инициатором покушения, и Уоллис тоже работал на него. И тот недо-жених Фелисии, так или иначе его рук дело…
Вот чем он занимался после приема. Быстро, однако.
Да, непросто
– И что дальше? – спрашиваю мягко подавленного, но уже смирившегося с реальностью, Рея.
– Мне все еще не хватает доказательств. И даже собери я неоспоримые свидетельства, обвинять родного дядю в суде и начинать уголовное дело против аристократа, того, кто относится к старшему поколению моего же рода, который я обязался защищать…
Герцог качает головой.
Ну да, в романе тоже это тоже не было простым решением. Но дело было начать проще, потому что обвинения в тот раз оказались куда серьезнее нынешних.
Ничего плохого ни с кем из младших Эккартов в нынешней версии не произошло. Эдвард и Джаред живы, Фелисия тоже цветет и пахнет, тяжелые последствия для ребят не наступили.
Обвинить в покушении на убийство гораздо сложнее чем в самом убийстве.
И сейчас Рею есть, чьи интересы брать в расчет. Какая репутация сложится в обществе у него и как это коснется членов его семьи, сможет ли Фелисия выйти замуж после предания огласке ее отношений с Нейтом – год назад после похищения это удалось замять – что вообще будет дальше с фамилией Эккарт? Это серьезные поводы для беспокойства. Поступать, хорошенько все не обдумав – не выход.
К тому же, в оригинальном повествовании Уоллис был жив и ради того, чтобы смертный приговор ему заменили на пожизненное заключение, он много чего поведал следствию, это в разы упростило процесс обвинения Гордона.
Я кусаю губу.
Нет, что-то не сходится.
Вспомнить оригинал, все враги получили по заслугам и хэппи-энд был логичным финалом. Но со слов Шарлотты, конец неизменен. Почему она сказала, что ей не удалось быть с герцогом? Есть ли какой-то подводный камень в этой истории.
Думай, думай.
Честно говоря, сложно принять факт многократных перерождений главной героини. Что еще за временная петля и откуда она взялась? И как тогда с ней связано мое попаданство?
Я полагала, что после смерти меня каким-то образом перекинуло в последнюю книгу, которую я читала при жизни. Все. Без какого-либо глубинного смысла.
Но что, если на самом деле я должна обеспечить реальную хорошую концовку для всех героев и наказать всех злодеев?
Что ж, Уоллиса уже можно вычеркнуть из списка негодяев. С ним покончили давно. Остался Гордон Эккарт…
Погодите…
Но Шарлотта же в курсе, что он преступник. Она сама это герцогу и сказала. И по сюжету он получил по заслугам, и прежняя Юнис тоже. Так по какой тогда причине после титров и
Кто скрывается в тени?
Если Гордон, такая же марионетка, как и находящийся в его руках Уоллис?
Вспомнились старые подозрения.
Почему император вдруг объявил о пропаже герцога во всеуслышание?
Нет, не правильный вопрос. Почему он вообще так быстро узнал новости о кораблекрушении?
– Рейнард, а какова степень родства Эккартов с монаршей династией? – спрашиваю, прерывая очевидные размышления его светлости о том, как поступить с дядей Гордоном.
Отдать должное супругу, он не смеется и не отказывается отвечать на такой пространный, взявшийся из ниоткуда вопрос.
– Все благородные и древние фамилии связаны между собой кровью. И Эккарты с правящей династией Локвудов не исключение.
– Всего в империи три герцога, - начинаю размышлять вслух, еще не до конца понимая, к чему могут привести подобные мысли: - Один слишком мал по возрасту, другой уже старик, вдовец, у которого нет потомков, его титул унаследует кто-то из побочной ветви семьи, и третий…
Третий герцог сейчас передо мной.
Рейнард Эккарт.
– Император начал политику на уменьшение влияния аристократии спустя всего лишь год после его восхождения на престол. Откуда такая резкая смена курса?
Я читала, что прежде Доминик не смел и слова против поддерживающих издревле дворян сказать.
– После императора, титулы трех герцогов в этом сословном делении лишь на ступень ниже…
Значит ли…
– Что император может быть настоящим злоумышленником?
– Юнис! – восклицает герцог, невольно озирается и выдыхает. – Больше не говори подобного вслух, это прямая дорога на виселицу.
Я качаю головой и замолкаю.
Рейнард берет со стола какао-то предмет и щелкает на нем переключателем.
– Теперь даже если кто-то и подслушивает, ничего не услышит.
– Его поведение было подозрительным с самого начала, - продолжаю я.
– Но зачем это его величеству? Его правление на удивление спокойное, империя не вступает в войны, люди живут сыто и нет никакой угрозы. Зачем тогда Доминик вдруг решил покончит с Эккартами? Я не представляю никакой угрозы его трону, и не имею намерений становится императором. Династия Локвуд не одну сотню лет правит, и все уже привыкли…
Я смотрю в честные глаза Рейнарда. Он в самом деле не желает власти. Редкий вид мужчины, которого устраивает нынешний порядок дел и который не желает большего, а всего лишь спокойной жизни.
Личную жизнь монарха нельзя отделять от дел государственной важности. Увы, но это так. Хотя история грустная.
– У императора нет наследника. Они с императрицей уже пять лет в браке, но ребенка нет. У императрицы был выкидыш почти сразу после свадьбы…Как раз в то время Доминик и сменил курс в сторону ограничения прав дворян.