Семья по контракту
Шрифт:
Я смотрел на него обреченно, понимая, что проиграл. Шансов найти девчонок был небольшой. Никто не давал гарантии, что они сейчас не под толщей снега. Я еще раз посмотрел на его морщинистое лицо, после на джемпер и неаккуратно закрученные рукава. Из-под них торчали дешевые наручные часы.
— Вы любите часы? — спросил я.
— Да, — ответил он, делая глубокий глоток, — это моя маленькая страсть.
Я замотал головой, все парень ты попал. Я поднял руку и поспешно стал снимать свои часы и сунул ему в лицо.
—
Он прищурился, как оценщик, рассматривающий золотую цепочку, принесенную пьяницей. Давай мужик, если ты так любишь часы, то сразу поймешь, что за побрякушку я тебе подсовываю. У Михалыча округлились глаза. Он дрожащей рукой взял у меня часики и положил их на большую свою ладонь.
— Это настоящий Rolex, — сказал он, не веря своим глазам.
— Да, — ответил я, — теперь они ваши при условии, что Вы мне поможете.
Его лицо стало наивным, детским и глупым. Часы превратили мужика в настоящего ребенка. Он мой подарок спрятал в ящик, что несколько раз открывал — проверяя.
Я согласен, — сказал он и забегал по своему дому, собирая инструменты, и даже вытащил огромный канат из-под кровати.
— Это зачем? — спросил его я.
— В горах все понадобится. Говорят, что сошла лавина, и перекрыла трассу. Если Ваша жена успела ее перескочить, значит, она в городе. Если нет, то на трассе.
Я стоял и кивал, соглашаясь со всем, что он говорил. Мужик тем временем что-то кидал в сумку, и когда все было готово, Михалыч протянул мне фонарь.
— Понадобится, — сказал он.
Я согласился, и мы вышли из дома. Метель усилилась. Я не видел ничего на расстоянии вытянутой руки.
— Давненько таких ураганов не было, — воскликнул Михалыч, прикрываясь рукой от ветра. Я ему кивнул, идя за ним. Мы уперлись в гараж и после его манипуляций с замком, он распахнул ворота. Моему взору представился огромный ржавый грузовик, что давно надо было сдать на металлолом.
— Мы поедем на этом? — спросил его я.
Мужик удивленно посмотрел на меня и похлопал по машине.
— Это неплохой папин грузовик. Не переживайте, он скрипит, пыхтит, но едет. Я его каждую весну перебираю. Вот этими руками.
Михалыч показал мне свои огромные ладони. Я с ним согласился — выбора не было. Я открыл дверь в кабину и увидел продавленные сиденья, покрытые коврами. Хозяин уселся на водительское место и попытался завести машину. Получилось не с первого раза, но машина завелась.
— Помчались!
Я кивнул. Колымага вырвалась из курорта, и под стук мотора мы оказались на трассе. Кабину сильно раскачивало, стоял едкий запах гари. Я держался за ручку, убеждаясь, что это моя последняя поездка в жизни.
51 Глава
Михалыч улыбался, вертя огромный руль. Он выворачивал машину и входил в повороты, что мы чуть не перевернулись.
— Главное, чтобы мы не заглохли! — орал он, пытаясь перекричать мотор.
—
Михалыч гнал. Машина рассекала валящий снег. У меня все внутри сжалось. На дороге творилось настоящее безумие. Мои девчонки оказались тут совершенно одни. Я их отпустил, мне надо было бежать и хватать машину, звонить и орать, чтобы они вернулись. Нет, если что-то с ними случится, я никогда себе это не прощу.
Мы ехали на ощупь. Фары освещали пару метров. Невозможно было ничего рассмотреть. Я пытался увидеть машину на обочине. Мужик достал рацию, но она не работала. Меня мотало по кабине, и я несколько раз ударился об гнилую железку. Пока машина резко не затормозила.
— Лавина перекрыла дорогу, — сказал он, отпуская руль.
Я посмотрел вперед. Видя, как перед нами выросла огромная гора снега. Не проехать. Я открыл дверь и выпрыгнул. Что если они там под ней. В отчаянии я достал телефон и надеялся дозвониться. Связи нет. Тогда я закричал:
— Катя!
Михалыч подошел сзади с фонарем. Он осматривал последствия лавины.
— Кричать бесполезно, мы не услышим. Большая сошла. Плохая была идея ехать в ураган.
— Что нам делать? — я обернулся к нему.
— Они либо проехали лавину или повернули в сторону деревни.
Слово «повернули» мне очень понравилось. Катя использовала навигатор, и могла увидеть поворот. Может она наткнулась на лавину и решила проскочить.
— Там всегда полно туристов, и есть пару отелей. Рядом большой водопад. Я туда езжу водицу набрать из источника, — признался Михалыч.
— Тогда поехали, — сказал я ему.
Я старался не думать, что они похоронены под огромным слоем снега. Им должно было повезти. Другого варианта нет.
Мы уселись в машину и развернули ее. Мотор застучал и потянул нас вперед. Михалыч щурился, всматриваясь в лобовое стекло. Он лихо повернул на повороте. Теперь машина оказалась на проселочной дороге. Нас тряхануло, и мы покатились разглядывать обочину.
Я молился — признаюсь. Не зная молитвы, я несколько раз просил, чтобы они остались в живых. Машина непреклонно спускалась вниз, пока мы не въехали в деревню.
— Как зовут твою жену? — спросил Михалыч.
— Катя, — ответил я.
Деревня была занесена снегом. Мы, разделившись, стали их искать. Машины ее не было. В отелях никто не селился, а в домах ее не видели. Наступило полное отчаяние. Если она не успела проехать и ее накрыла лавина?
— Может мы ее не заметили на дороге? — спросил я.
— Проехали — сказал Михалыч, пожав плечами. Мы решили сесть в машину.
— Что ты думаешь? — спросил я, взглянув в его зеленые глаза.
— Дела плохи, дорога до трассы крутая. Много оврагов, она могла слететь. Я помню в том году, одну парочку вытаскивал. Они тогда сильно разогнались и вылетели.