Семья в законе
Шрифт:
– И с горя напилась? – тускло улыбнулся он.
– Нет, не с горя... Я его не люблю, потому и не было никакого горя. Но напилась. И пришла к тебе...
– Семен знает, что ты у меня?
– Нет.
– Но ты же спрашивала у него мой адрес.
– Давно спрашивала... После того, как ты от меня ушел. Напоил меня и ушел... Я хотела к тебе, но гордость не позволила. Хотя твой адрес я все-таки узнала. На всякий случай, вдруг сил не будет держаться. Вчера не удержалась... То, что муж мне изменил, это всего лишь предлог. Я
Павел промолчал, но Юля восприняла это, как продолжение разговора. Как будто он сказал ей, что не сможет полюбить ее.
– Я понимаю, ты всегда будешь любить свою Лену. И ни на что не претендую. Любишь ее – и люби. Только меня не гони... Если прогонишь, я не знаю, что с собой сделаю.
– Не надо ничего делать. Живи. Просто живи со мной. Если понравится...
– Мне нравится все. У тебя мне нравится все...
– А дом тогда оставь мужу. Не хочу от него ничего.
Павел засмеялся, и Юля, отстранившись, вопросительно посмотрела на него.
– Вспомнил, о чем думал, когда муж твой сел. Нечестно, думал: он сидит, а я с тобой... Может, и правильно сделал, что помог ему освободиться?
– Мне все равно, правильно или нет... Мне, правда, в платье неудобно.
Павел оставил ее на кухне, прошел в спальню, где в шифоньере хранилась одежда. Нащупав в стопке халат покойной жены, он замер, прислушиваясь к тишине, уж не послышатся ли за спиной крадущиеся шаги. Но нет, не было ничего. Значит, Лена спокойно относится к тому, что ее халат перейдет к Юле. Если та, конечно, согласится.
Юля против халата возражать не стала, хотя и понимала, чей он. Но белье Павел предлагать ей не решился. Все-таки это более интимная вещь...
Пока она принимала душ, он сидел на кухне и налегал на водку. В голове все перемешалось – Лена, Юля, платья, халаты, душ, белье. Он уже переспал с Юлей; что, и дальше продолжать в том же духе? А как же Лена?.. Кошки скребли на душе, а водка обезболивала раны...
Когда Юля вышла к нему, бутылка была пуста.
– Нельзя же так, – с упреком во взгляде покачала она головой.
– Знаю, что нельзя, – пьяно кивнул он. – А если душа просит?..
– Даже не знаю, чем тебе помочь.
– Не надо мне ничем помогать. Сам как-нибудь справлюсь.
– С чем?
– С кем. С самим собой...
Павел поднялся, повернулся к ней спиной.
– Я пошел спать. Если хочешь, пошли со мной...
Она ничего не сказала в ответ. И за ним не пошла. Засыпая, он подумал о том, что чем-то ее обидел. И еще в сознании мелькнула мысль, что Юля может из-за этого уйти. Он уже не очень хотел, чтобы она уходила. Но и удерживать ее не собирался...
Глава 14
Семен сидел в низком кресле, картинно забросив ногу на ногу. Глядя на него, Эдуард не мог понять, сочувствует он ему или насмехается над его бедой. Скорее, второе. Слишком хорошо знал
– Эдик, я же говорил тебе, будь осторожен, – вспомнил Семен. – А ты меня не послушал. Нельзя же быть таким неосторожным. Хоть бы закрылся, что ли.
– Но я закрылся, – неуверенно сказал Эдуард.
– Точно?
– Ну, вроде.
– Твой «вроде» у Карины был, когда Юлька вошла. Приехала мужа повидать после долгой разлуки, а тут половое безобразие... Я бы на ее месте тебя убил. Только вот к другому бы не ушел. Потому что с мужиками не жу-жу...
– А она что, к другому ушла? – встрепенулся Лихопасов.
– А ты не в курсе? – насмешливо посмотрел на него Семен.
– Это что, правда?
– Правда. Но это наша, семейная, правда. Юлька ушла к другому, но об этом знать должны только мы. И ты никому не должен говорить об этом...
– Да какая разница, кто и что кому-то может сказать! – вспылил Эдуард. – Юля наставила мне рога?! Я не могу в это поверить!
– А ты в стену головой с разбега ударься. Если рога не отвалятся, значит, все путем... А если серьезно, то ты все это должен пережить.
– Она что, правда, с другим живет? – не на шутку разволновался Лихопасов.
Вот уже неделя прошла с тех пор, как исчезла Юля. Бросила детей на его мать и не появляется. Он думал, что жена ушла к своему отцу: дом у него большой, места много. Надеялся, что со временем она успокоится и позволит попросить у себя прощения. Он, конечно же, настраивал себя на то, чтобы извиниться перед ней. Все-таки он очень зависел от нее... И тут вдруг выясняется, что Юля живет с другим. Он чуть не волосы рвал на себе, пытаясь показать, как страдает без нее, а Семен с легким сердцем сообщает ему, что у него выросли рога.
– Да, правда.
– И ты так спокойно об этом говоришь?
– А сердцу, братец, не прикажешь. Вот если бы ты ушел, я бы тебе вправил мозги. А Юлька – моя сестра. Моя упрямая сестра... Любого сломать могу. Тебя, надо будет, сломаю. Мента сломал, который тебя за узду держал... Ну, может, и не совсем сломал, но, точно, сделал... Он, кстати, не плохой мужик. Посильней тебя будет. Не поверишь, я его даже уважать стал. А знаешь за что?
– Зачем он мне нужен, этот мент?
– А затем, что он спит с твоей женой! – словом, как плеткой, полоснул по сознанию Семен.
– Как так? – опешил Эдуард.
– А как положит, так и спит... Юлька ему очень понравилась. И на него запала.
– Врешь!
– Ты не шипи, не надо. Пока ты сидел, она его домой к себе приводила. Накушалась прилично. Как в песне: напилась – и вся твоя. Только он ее не тронул. Потому что мужик. А как только ты вышел, так он ее и приголубил...
– Прямо в тот же день?..
– Ага, прямо в ту же ночь... Она увидела тебя с Кариной и к нему побежала. На тебя жаловаться. Ну, он ее и утешил...