Сен. Развеять скуку
Шрифт:
— То есть ты решил остепениться? — В разговор влез Ботан.
— Нет, рановато мне. Лет этак через сто подумаю. — Я затянулся. — Просто она на шпионку похожа, данные на нее я Виктору передал. Пусть разберется. Так что, Кабан, может, еще и увидишь ее у себя в застенках.
— У нас нет застенков, мы работаем исключительно законно! — Кабан врал неубедительно.
— Кабан, я похож на целку, чтобы мне так мозг лечить? — Я сделал оскорбленное лицо. — Ты еще расскажи, что твои дознаватели информацию добывают без физического
— Хорошо. Надо бы пожрать! — сказал Кабан и подозвал официантку.
— Кабан, на хрена ты нас сюда притащил? Места поприличнее не нашлось, что ли?
— Здесь хорошо жарят стейк! Ха-ха… — Кабан заржал. — Я серьезно говорю. Попробуйте, не прогадаете!
— Нет, спасибо, — ответил Ботан. — Мне, видишь ли, эти милые девушки, которые в данный момент на сцене выступают, отбили аппетит.
На мой аппетит лесбиянки повлиять не могли, поэтому я присоединился к Кабану и заказал хорошо прожаренный стейк.
— Ботан, твои ребята что-нибудь интересное придумали? — Во мне проснулся хомяк, который требовал, в случае положительного ответа, тащить все в дом.
— Нашел где спрашивать, — буркнул Кабан, доставая прибор для подавления прослушки.
— Да, есть парочка законченных наработок, — произнес Ботан, дождавшись активации прибора. — Приезжай завтра в сорок третью лабораторию, там все и покажу. Однако пока это не стоит передавать в промышленное крыло. Переходить на массовый выпуск рановато.
— Заинтриговал. Буду завтра около трех, — ответил я и отключил подавитель прослушки.
Интересно, что же такое они опять наковыряли, что не стоит пускать на рынок? В реальности, корпорация «Ардер», впрочем, как и другие корпорации, специально не выпускала на рынок новые технологии, которые могли слишком сильно изменить мир. Взять, к примеру, реаниматоры: рыночная цена как на космическую яхту, а себестоимость на четыре порядка ниже. Но если начать массовый выпуск, встанет проблема перенаселения, так как реаниматор позволяет проходить процедуру омоложения, в результате которой можно сбросить лет пятьдесят. Так что омоложение в нашем мире — прерогатива исключительно влиятельных людей. Несправедливо, но в жизни так устроено.
Наконец принесли наш заказ, и мы с Кабаном приступили к еде. Стейк оказался выше всяких похвал: хорошо прожаренное мраморное мясо, достаточно сочное и со специями. Вкусная еда окончательно примирила меня с окружающей действительностью, состоящей из почти голых официанток и совокупляющихся лесбиянок. После того как мы подкрепились и заказали напитки, разговор пошел по накатанной мужской колее: о женщинах, спорте и, наконец, о политике.
— Слышали, наши объявили территорию Зимбабве исконно русской землей? — сказал Ботан. — Интересно зачем?
— Знаешь, почему коты яйца лижут? — Вопрос в духе Кабана, да что скрывать, и в моем тоже. — Потому что могут. Сам понимаешь: плюнуть в лицо всему миру — что может быть приятней? Только каждый день плевать в лицо всему миру.
— Не забывай, что у них золотые и алмазные шахты, — вклинился я, — да и место под космический лифт идеальное. Так что через полгодика там уже развернутся наши базы.
— Опять будут бунты подавлять… Накладно.
— У молодого императора советники далеко не дураки — все просчитано.
— Между прочим, один из них — твой отец, — заметил Ботан.
— Он не мой отец! — резко ответил я.
В этот момент за соседним столиком громко заулюлюкали. Я обернулся и увидел четверку особей полубандитской наружности. Пока я смотрел, Кабан встал и направился к ним.
— Кабан, мать твою, забей, — только и успел сказать в спину, — как раз потасовки нам и не хватало для полного счастья.
— Не волнуйся, Леха, я буду вежливым и аккуратным, — пробасил Кабан, не оглянувшись.
— Да ладно, пусть развлечется… — Ботан устроился поудобнее.
Драки с участием Кабана всегда красочные, но мне они, если честно, приелись.
— Слухайте, придурки, сюда. Заткнулись, и сидите тихо. Четко поняли? — сказал Кабан, наклонившись над столиком.
Им не стоило плевать Кабану под ноги и тем более говорить: «Вали отсюда… пока ходульки не сломали». Ребята явно отморожены наглухо. Я бы не рискнул так, с ходу послать личность типа Кабана. Он после этого напоминает взбешенного вепря. Кабану хватило полминуты, чтобы доказать ошибочность чужих суждений. Логика, это правый хук, и аргументация, она же левый апперкот, у Кабана всегда были точно поставлены. Краем глаза я следил за охраной: а у них интеллекта явно больше, чем у четверки, — даже не дернулись.
Кабан вернулся назад.
— Вообще шпана офигела, совсем автори…
Синхронно сработали коммуникаторы — у меня и у него.
Звонил Виктор в режиме конференц-связи:
— Проверили девушку. Сегодня она встретилась с представителем Западного Содружества. Его сейчас ведем, а ее взяли. Дознаватели уже работают.
— Спасибо, Виктор. — Кабан прервал связь.
Я тоже отключился и подколол приятеля:
— Вали на работу, толстяк. Заодно и с девушкой познакомишься.
— Ты мне уже не начальник, так что иди-ка, уважаемый, на… э-э-э, в общем, тут недалеко, буквально за углом, — отбрил Кабан. — Хотя что-то в твоей идее есть. Ладно, съезжу в штаб, гляну что и как.
Кабан резво собрался и, коротко попрощавшись, отбыл.
— Да… На него слова «Западное Содружество» действуют, как красная тряпка на быка, — сказал Ботан. — Кстати, не знаешь почему?
— Смутно. Что-то с девушкой связано, погибла вроде. А Западное Содружество в этом замешано было.