Сень
Шрифт:
— Что-то не очень верится, в особенности в наших условиях. Я имею в виду климатические условия, тот же снег зимой. В Норильске, вон, поезда сто двадцать километров, бывает, по несколько суток идут: пути снегом заносит.
— Ну, вы сами виноваты.
— Я? В том, что зимой снег идет?!
— Нет, в том, что заводы, которые подвижной состав делают, долго в МПС не передавали. Не все, а те, что обслуживающую технику делают. Вот появился у МПС свой завод в Ворошиловграде — и теперь у железнодорожников есть снегоочиститель, который даже метровые заносы убирает на скорости свыше сорока километров в час.
— Они в год четыре таких построить могут…
— Они его построили, испытали, все болячки исправили — и заказали серию уже у немцев. Немцы их и быстрее сделают, и дешевле — но сами бы они до такого никогда бы не додумались: не бывает у них метровых заносов на дорогах. Но без завода и наши бы его не сделали, такие вещи на коленке не построить.
— Вы, я гляжу, товарища Бещева защищать готовы, несмотря на его ошибки и провалы.
— Борис Павлович работает, и работает хорошо, а провалы… не его вина. Советская промышленность подкладки под рельсы для бетонных шпал поставить не смогла в нужных количествах, мне об этом сказали вообще в августе. ВНИПИ, конечно, поднапрягся, ведь и нам дороги очень нужны — но… Кто сорвал план по поставкам прокладок? Надо его наказать, причем показательно и очень жестко наказать. Не за то, что план сорвал — директора химзаводов ВНИПИ производство то посмотрели, там изначально шансов на выполнение планов не было. А за то, что знал, что план сорвет, но докладывал-то руководству, что все хорошо, прекрасная маркиза… Нет, расстреливать за такое все же, пожалуй, немножко слишком, но вот отправить лес рубить куда-нибудь на Новую Землю…
— Но Новой Земле нет леса, — широко улыбнулся Сталин.
— Значит пусть сначала лес там вырастит, а потом вырубит. Будет время подумать о том, что врать — нехорошо.
— Как-то вы сурово к людям относитесь. Да, раз уж речь зашла: почему вы вдруг к Лаврентию Павловичу стали относиться… отрицательно?
— Не стала я к нему относиться отрицательно. Он для того, чтобы СССР не развалился, работает днями и ночами, и работает просто замечательно. Но вот к некоторым его идеям я отрицательно отношусь, а конкретно к идее о так называемой коренизации. Пока это просто идеи — мне на них плевать. Но если он попытается их воплотить в жизнь… такие попытки, к сожалению, с жизнью несовместимы.
— Даже так? Я ведь тоже полагаю, что следует развивать коренные народы…
— Давайте не будем путать богородицу с бубликами. Развивать — это одно, а давать кому-либо какие-либо преимущества в чем угодно лишь на основании национальности — это преступление. Причем преступление против человечества в целом и особенно — преступление против социализма.
— Я не совсем уверен, что вас понял…
— Попробую пояснить иначе. За любые попытки внедрить где-либо на территории СССР идеи коренизации необходимо таких внедренцев расстреливать. Так понятно?
— Нет.
— Ну хорошо, пойдем длинным путем. В идеологии марксизма есть несколько откровенно ложных постулатов, но сейчас откровенное вранье об экономических взаимоотношениях опустим. Рассмотрим другой постулат, гласящий, что все люди равны.
— Вы так не считаете?
— И вы так не считаете тоже. Но вы так не считаете, опираясь опять-таки на ложные постулаты. Вы считаете, что если дать людям образование…
— А вы считаете, что людям образование давать не надо?
— Надо, но образование не делает людей равными.
— Хорошо, я сформулирую иначе: все люди с рождения имеют равные права. Такую формулировку вы же не будете оспаривать?
— Она тоже ошибочна, и вы сами это прекрасно понимаете. Простой пример: бывает, что люди рождаются с синдромом Дауна — и что, по вашему, они тоже имеют равные с другими людьми права? Например, право избирать и быть избранными?
— Но это же просто болезнь…
— Нет, это генетическое отклонение. Однако проблема в том, что все люди генетически разные, однако почему-то какие-то отклонения у вас считаются достаточными для ограничения определенных прав, а какие-то нет. А ведь это — откровенная глупость. Вы, например, знаете, почему в США в начале и середине прошлого века белые поголовно считали негров просто отдельным видом скотины?
— Потому что у них рабство…
— Обратите внимание: китайцев, миллионами заводимых в США, они тоже считали человеческими отбросами, но негров и белые, и китайцы, и даже индейцы считали именно скотиной и с удовольствием их использовали в качестве рабов. Причина этому явлению вас, скорее всего, сильно удивит: негры, массово заводимые в Америку, привозились в основном из Дагомеи. Каждый пятый раб оттуда в Америку привозился, а если взять окрестности Дагомеи, то восемьдесят процентов рабов были именно оттуда через океан перевезено.
— И что?
— И то. Дагомейцы — наиболее чистая популяция кроманьонцев. Были наиболее чистой популяцией. Но дело в том, что кроманьонцы генетически не способны, скажем, распознавать буквы. То есть в принципе не способны научиться чтению. Биологически не способны — а для тогдашнего белого человека неспособность научиться читать библию однозначно трактовалось как полная дикость. То, что они при этом имели великолепную память, кучу других достоинств — никого не интересовало: если не можешь библию прочитать, или Коран, или что угодно еще — ты дикарь, животное, которое выучилось ходить на двух ногах.
— Но мы же тоже кроманьонцы…
— Я уже говорила, что раньше, многие десятки тысяч лет назад, было четыре вида людей, а сотни тысяч лет назад — пять. И все мы — результат метизации этих древних видов. У белых людей больше всего генов осталось от неандертальцев. Например, белая кожа от них досталась, и в значительной степени способность к абстрактному мышлению, и, главное, способность к распознаванию символов, тех же букв например. Но сами по себе неандертальцы тоже имели кучу генетических недостатков, я говорю с точки зрения приспособленности к среде окружающей. От кроманьонцев мы получили высокий рост, способность быстро бегать, высокий лоб, маленькие надбровные дуги… Кстати, нынешние эфиопы, допустим, тоже могут считаться «белыми людьми», только с кожей черного цвета: они ведь появились в результате обратной миграции окроманьоненых неандертальцев из Европы и вторичной метизации уже с местными кроманьонцами, обеспечивших их снова черной, защищающей от Солнца, кожей. Но это я отвлеклась…
— Продолжайте, мне интересно.
— Сейчас –я имею в виду вторую половину двадцатого века — на планете практически не осталось чистых человеческих видов, мы все — за редчайшим исключением — межвидовые метисы. Но в каждом конкретном человеке древние гены образуют собственные комбинации, и человеческие возможности и способности очень сильно различаются от человека к человеку.
— Это я уже понял…
— Я имею в виду в глобальном масштабе. И тут нужно обратить внимание на одну интересную особенность эволюции: генетические признаки, отрицательно влияющие на выживаемость объекта в текущей окружающей среды, очень быстро становятся рецессивными. То есть не проявляются в конкретном живом существе. Это при условии наличия определенного генетического многообразия. А в замкнутых генетических популяциях напротив, именно рецессивные признаки быстро становятся доминантой.