Сеньор Кон-Тики
Шрифт:
Взрыв произошел уже на следующий день, когда на утреннем построении рядовому Бейер-Арнесену приказали идти в наряд в офицерскую столовую. Он вытянулся в струнку и отказался. Сержант вытаращил глаза. Бейера вызвали к капитану. Капитан объяснил, что дежурство в офицерской столовой не наказание, а честь. Бейер стоял на своем. Бледный от ярости, капитан пригрозил вызвать военную полицию. Солдат не испугался.
Когда Бейер вышел от командира роты, туда зашел Тур. Доложил, что он, доверенное лицо «Группы „И“», хочет поговорить насчет отказа Бейера. Капитан обрадовался и попросил рядового 5268 Хейердала урезонить этого солдата, ведь не ребенок же
Капитан:
— Не в моей власти наказать его по заслугам, тут и власти командира бригады мало, дело будет передано в военный трибунал. Такой солдат нам не нужен. Попадем на фронт, я ему прикажу идти в атаку, а он откажется.
Рядовой 5268:
— Не откажется. Это вопрос принципиальный.
Капитан:
— Случись это в Германии, Бейер был бы расстрелян.
Рядовой 5268:
— По вашему, что же — нацисты для нас образец?
Капитан:
— Ну, что вы, ни в коем случае, но война есть война.
Рядовой 5268:
— Как бы то ни было, если Бейера накажут, мы все будем просить такого же наказания. Любой из нас отказался бы выполнить этот приказ.
Капитан:
— Мало ли что вы задумали, за это я не могу дать взыскания. А Бейеру хватило глупости не только подумать, но и сделать.
Рядовой 5268:
— А вы прикажите каждому из нас, мы все откажемся.
Капитан:
— Ну, нет, я не дурак, тогда у меня никого не останется…
Он сердито добавил, что никому не присвоит звания, а Бейер предстанет перед военным трибуналом.
После обеда «Группу „И“» послали сгребать листья вокруг замка. Затем пришел приказ об аресте Бейера. Он взял свой противогаз, каску, предметы туалета и отправился на гарнизонную гауптвахту.
Вскоре стало известно, что высланные из Канады бумаги «Группы „И“» пропали, и никто не знает, где они. Тогда Тур как доверенное лицо решил действовать. Бейер был знаком с сыном Оскара Торпа, занимавшего пост министра обороны в норвежском правительстве в Лондоне. И Туру пришла в голову одна идея. Он попросил разрешения посетить Бейера на гауптвахте. Ему отказали. Но тут случилось так, что двоим солдатам из «Группы „И“» приказали пойти в здание гауптвахты и провести там звонок. Вооружившись кусачками и проводом, Тур прошел мимо караульного прямо в камеру Бейера, взял у него записку на имя сына министра обороны и адрес. Получив увольнительную, он поехал в Лондон.
Лейтенант Торп тотчас свел Тура со своим отцом. Услышав избранные места из дневника Хейердала, министр был потрясен. Он заверил, что «Группу „И“» в самом деле готовили для очень важной задачи. Тут явно произошло недоразумение. Он лично переговорит с командующим сухопутными силами и с военным прокурором. Пусть группа пока не лезет на рожон. Тур еще не уехал из Лондона, когда получил письмо от Бейера, который сообщал, что выпущен по приказу свыше и до суда будет нести обычную службу.
Вернувшись в замок в Сент-Эндрюсе, Тур не увидел никаких перемен. Безделье продолжалось. В конце концов он убедил одного преподавателя попросить капитана, чтобы тот разрешил им освежить в памяти азбуку Морзе. Прошло пять месяцев с тех пор, как они занимались последний раз. Разрешение было получено, они устроили занятие и пришли в ужас. Тур не мог как следует передавать даже самой малой скоростью, принимал он тоже неуверенно. Дневник сообщает: «Подрывная работа, начавшаяся после Канады, оказалась слишком действенной. С этим нельзя мириться!»
В дневнике Тур снова и снова противопоставляет волоките, жертвой которой он оказался, боевые действия других норвежских подразделений. Его друзья из авиации давно уже воевали; отважно и умело действовали военные моряки.
А торговый флот! Министр иностранных дел Англии Иден высоко оценил его работу. Общее водоизмещение норвежского торгового флота составляло три с половиной миллиона тонн, он один перевозил сорок процентов нефти, потребляемой союзниками. Выступая по радио, британский адмирал Дикенс сказал:
— Мы потеряли много людей и кораблей. Поэтому вряд ли будет преувеличением назвать вклад Норвегии незаменимым.
И Тур спрашивал себя, почему ребят из «Группы „И“» не пошлют хотя бы радиотелеграфистами на торговые суда, если они никому не нужны в армии.
Но больше всего он мечтал о специальном задании в тылу врага в Норвегии. Ведь к этому его готовили. Там в Норвегии ребята шлют по радио союзникам важные сведения, взрывают немецкие склады и корабли, всячески противодействуют оккупантам. Сам президент Рузвельт, обращаясь к американскому народу, заявил, что, если кто-нибудь сомневается в воле демократий к победе, достаточно посмотреть на Норвегию — «побежденную и в то же время непобедимую». Равняйтесь на Норвегию!
А в «Группе „И“» все шло по-старому. Даже когда одного из ребят послали к саперам мыть уборную, которой связисты никогда не пользовались, приказ был выполнен беспрекословно: Тур обещал министру обороны, что ребята будут спокойно ждать. Двоих из восьмерки временно перевели в другое подразделение.
Перед самым рождеством Тура вызвали на допрос в военную полицию. Его спросили, продолжает ли «Группа „И“» отказываться обслуживать офицеров в столовой. Если да, всех обвинят в бунте, а это дело нешуточное. Тур ответил, что это не организованное выступление, просто каждый из членов группы в отдельности заявил о своем отказе. Так что они виноваты в такой же мере, как Бейер.
Как всегда, по утрам происходила поверка. Капитан связи не желал, чтобы его подчиненные выстраивались рядом с саперами, которыми командовал майор. Поэтому «Группа „И“» и еще два рядовых строились за замком. В сумраке вокруг здания гремели слова команды, точно речь шла о батальонах, а не об отделении в составе шести — восьми человек. Лейтенант докладывал капитану, капитан отдавал распоряжения и, светя фонариком, проверял, у каждого ли солдата есть синие и белые нашивки на рукаве, обозначающие род войск. Затем двух человек отправляли мыть лестницы, а остальные могли лежать в казарме. Дневник показывает, как Тур возмущался этим бездельем. Хотя офицеров было предостаточно, группа после отъезда из Канады ни одного часа не занималась физической подготовкой. «Мы разлагаемся заживо. С ужасом замечаю, что мне уже трудно заставить себя выйти на прогулку вечером».
Под Новый год Туру передали, чтобы он явился к капитану. Должно быть, какие-то новости…
Он угадал. Капитану пришла в голову светлая мысль. «Группа „И“» должна издавать свою газету, и Тур будет ее редактором. До сих пор он не слышал, чтобы у какой-либо норвежской части была газета. И вот теперь связисты должны выпускать свой орган, размножать его на ротаторе и рассылать всем частям. Капитан заметил, что передовую хорошо бы написать «порезче, с критикой», и вручил Туру первый материал. Это была статья о связистах, и начиналась она так: