Сент-Женевьев-де-Буа
Шрифт:
Так вот, эту пошлость вам очевидно говорит каждый. Кто имеет честь быть представлен вам или уж по крайней мере каждый второй Станете ли теперь утверждать, что я не прав?
— Не стану Но зачем же вы говорите пошлости?
— Не обидитесь, если скажу честно?
— Нет, обещаю — От лени Лень думать над серьезной фразой Хотя вы ее заслужили — Что такое я заслужила, господин пиит?
— Чтобы о ваше красоте говорить серьезно без пошлых дифирамбов и жалкого рифмоплетства. Вы чертовски, именно чертовски красивы Бог не стал бы творить женщину такой — слишком велик соблазн страсти, именно страсти — не любви, а страсть — грех по его, божьему разумению Признайтесь вас ведь не любит никто и вам любовь не ведома? А вот страсть к вам сжигает дьявольски огнем не одну смертную душу, увлекая ее в геенну безвозвратно, заметьте И вам страсть известна давно и в разных ее проявлениях Вы — и есть сама страсть, явленная несчастным перед страшным концом их, вот что скажу я вам, бедный пиит И это уже не пошлость Видите ли теперь разницу?
— Да вы то откуда про все то знаете, не из пошлых ли слухов обо мне?
— И снова лукавите вы, исчадие ада! Но вам и полагается быть лукавой, иначе вам и быть нельзя Разве похож я на того, кто живет пошлыми городскими слухами, тем более касаемо женщин? Зачем мне слухи, все, кто интересуют меня приходят ко мне сами и сами рассказывают все то, о чем я знать хочу А если умалчивают о чем, либо лукавят, вот как вы сейчас, то я просто вижу, то что хочу увидеть Однако полно об этом Стива сказал, что вы просили достать кокаина, я сейчас принесу Угодно ли?
Она лишь кивнула. Недолгая речь Рысева произвела на Ирэн сильнейшее впечатление Она не замечала более его унылой внешности и уродливых рыбьих глаз за толстыми стеклами очков Голос его проникал в нее и звучал там, переливаясь и вибрируя,
Дверь снова ненадолго и нешироко отворилась впустив волну шума и тех же отвратительных запахов еды, вина и дешевого табака, что витали в соседней комнате, но тут же ее плотно прикрыли, как бы желая оградить ее от всего, что происходило там. Рысев, мягко ступая по ковру, приблизился к тахте. В руках он держал маленькую серебряную табакерку и небольшое круглое зеркальце в серебряной же оправе с причудливо изогнутой короткой ручкой:
— Здесь все что, вы просили, Ирина Аркадьевна. — обратился он к ней крайне почтительно. И через несколько мгновений ее дрожащие ноздри уже вдыхали ровную мастерски отмеренную белую рассыпчатую дорожку, туманя легким дыханием тускло поблескивающую поверхность маленького зеркала, которое Рысев услужливо придерживал перед нею — Благодарю Вас, — она действительно благодарна была ему и за тепло и относительный уют этой небольшой комнаты, и за кокаин, который уже через несколько минут принесет ей облегчение и наполнит больное и вялое тело свежей горячей силой, а голову шальными звонкими мыслями, и за то, что он освободил ее от общества всех этих чужих, отвратительных ей людей, что шумели и буйствовали сейчас за дверью, и даже Стивы, с его пьяным смехом Ей хотелось снова и снова слушать его потому что сейчас ей начинало казаться, что ему известно о ней и всей ее жизни, да и о жизни вообще, что так мало занимала ее и была так скучна и несносна последнее время, что-то такое, что возможно заставит ее усталое и холодное сердце забиться как-то иначе, тревожно и трепетно, в предчувствии неведомой пока радости, которая непременно должна быть, и скоро, как бывало в далеком детстве, когда едва проснувшись и не размежив еще сомкнутые сном веки, она испытывала приступ такого необъяснимого беспричинного счастья, что остатки сна отлетали стремительно вместе с отброшенным сильными маленькими ножками одеялом и звонкий смех маленькой Ирочки, заставлял старую няньку, вздрогнув и уронив вязание, мчаться в детскую, улыбаясь и радуясь тоже неведомо чему.
Она была уверена, что сейчас он будет именно говорить с ней, а потом…
Потом, когда начнет действовать наркотик, она уже совершенно точно знала что почувствует и чего немедленно захочет, и конечно же получит, как получала всегда Но предчувствие и желание того, что непременно и скоро произойдет между ними не так сильно занимало ее, как обычно Сейчас она хотела слушать его завораживающий голос и поджав под себя ноги в промокших атласных туфельках, ( снимать их самой было лень — а он не предложил этого сделать), она поудобнее прислонилась спиной к стене, действительно сплошь покрытой огромным тяжелым ковром ниспадающим едва ли не с потолка и прикрыла глаза, приготовившись внимать Однако он хранил молчание. Она слышала его легкие шаги, он аккуратно перемещался по комнате где-то рядом, что-то доставал из-за какой-то дверцы — она услышала ее слабый скрип, потом легкий перезвон, похожий на тихое позвякивание бокалов « Господи, неужели он просто предложит вина и все произойдет как всегда и как обычно Нет, я не хочу так… Он не должен вести себя как все» — капризно подумала она и открыла глаза Рысев стоял подле тахты и в руках у него действительно было нечто похожее на бокал, но скорее это был все-таки кубок Большой старинный, на массивной бронзовой, а быть может и золотой, старинного темного золота ножке. Сама же чаша кубка была выполнена из темного, почти черного необычно огранки стекла. Оно однако было прозрачным, поскольку свет, проникая через него, заставлял чашу отливать глубоким и темно — фиолетовым цветом и видно было что до половины она наполнена какой-то жидкостью Присмотревшись, она разглядела, что литая ножка кубка исполнена была как толстый витой ствол диковинного растения, ветви же его, выполненные из того же потемневшего о времени металла — то ли золота, то ли бронзы, тянулись ввысь и оплетали стеклянную чашу причудливым узором, достающим почти до ее краев, как если бы она была плодом этого диковинного растения, который скрывают извивающиеся змееобразно ветви. Вещь была завораживающе красива и Ирэн невольно залюбовалась ею, забыв даже о своим мимолетном раздражении. Рысев же, словно угадывая ее мысли и отвечая им, заговорил — Кубок этот старинный, достался мне по случаю, и уж потом я узнал, насколько древняя и ценная это вещь Возможно из него пили еще римляне и, кто знает? — возможно сама великая царица Клеопатра касалась его краев своими божественными губами Кстати заметили ли вы, стекло, из которого выполнена чаша удивительного фиолетового цвета, почти как ваши глаза Теперь мне кажется — это не просто так Но как бы ни было это и какой знак не посылала нам судьба — выпейте это Вам сразу станет много легче и вы отдохнете, это необходимо вам теперь — я вижу А позже, если будет вам угодно, мы еще поговорим Я многое имею сказать вам, поверьте — Но я не хочу спать!
— О, это будет не сон, вы просто ненадолго перестанете ощущать все, что вас так раздражает теперь Прошу вас, выпейте это Вы ведь не думаете, что я желаю вам зла?
— Зла? Нет, об этом я думала менее всего Но что это? — Ирэн, действительно, совершенно не боялась предложенного ей напитка, ей было просо любопытно и еще она испытывала некоторое раздражение от того, что все между ними происходит не так, как задумала она несколькими минутами раньше Однако он был настойчив, хотя и мягок, как прежде и безупречно вежлив и почтителен по отношению к ней В конце концов она решила что согласится попробовать его напиток Кто знает, возможно это окажется забавно и подарит новые до селе неведомые ощущения? Ирэн слыхала что-то о травах, настоями которых потчует своих посетительниц придворный « Старец», после чего те впадают в гипнотическое состояние и делаются совершенно покорны его воле Это Ирэн не пугало нисколько — Настой из разных трав, целебных в большинстве своем Он приготовлен по рецепту очень древнему почти такому же древнему как это кубок Отведайте, Ирина Аркадьевна, вы не пожалеете — И вам он тоже стал известен по случаю?
— Вы напрасно изволите насмехаться, именно так — по случаю Жизнь человеческая, Ирина Аркадьевна, вообще состоит сплошь из различных случаев приметных и не очень. Проблема человека состоит-то, как раз в том, что очень часто он проходит мимо случаев ниспосланных ему и полезных, а то и фатальных, уделяя слишком много внимания и переживаний своих совершенно зряшным.
— Что ж, будь по-вашему, давайте сюда ваш случайный напиток Но знайте, если случиться со мной что-нибудь скверное, Стива непременно убьет вас — он меня любит безумно и бывает очень несдержан, про то весь город знает, — она говорила это легко смеясь —
Монастырские, а после — больничные строения были не столь ветхи как показалось с первого взгляда — забор, хоть и зиял несколькими внушительных размеров проемами и не имел уже ворот, был тем не менее высоким и сложен в свое время добротно — в два кирпича Два одноэтажных длинных дома-барака сохранились тоже довольно неплохо-разрушены были и то лишь частично перегородки внутри, которые торопливо возводились видимо в ту пору, когда монастырские помещения требовалось спешно преобразить под больничные В целом же, лишенные внутренних архитектурных решений, оба здания теперь походили на два просторных и довольно крепких еще сарая — и это было вполне подходяще В одном из строений, где видимо ранее располагалась монастырская кухня и трапезная, а позже — блок питания психиатрической больницы сохранилась даже большая закопченная печь, которая по-старинке топилась дровами и значит, вполне могла быть использована, если потребуется и теперь Кроме этих двух, вполне подходящих для их целей, как решил, пока правда про себя Ахмет, строений, было еще два — хорошо сохранившийся небольшой домик, разделенный внутри на две половины, каждая с отдельным выходом, здесь видимо жили врачи, а ранее, какое-то монастырское начальство, название которого он так и не вспомнил, хотя и напрягал память и возможно священник, хотя Ахмет и не был уверен, что православный священник мог жить женском монастыре. Но христианство, а особенно православие представлялось ему очень терпимой и многое прощающей и разрешающей религией, в отличии от ислама и даже католичества, поэтому здесь могло быть и такое Со вторым строением все было как раз наоборот-его уже почти не существовало Когда-то это была церковь, совсем маленькая, возможно просто монастырская часовня, или, как там это называется, он тоже толком не помнил Но как бы там она не называлась, от нее практически ничего не осталось сегодня — всего лишь каменный остов фундамента и близко вокруг него разбросанные каменные же осколки разной величины. Некоторые из них удивительным образом сохранили на себе фрагменты росписи, украшавшей когда-то своды маленького храма Теперь казалось. что вокруг развалин валяются окаменевшие человеческие останки — отсеченные головы, руки с тонкими маленькими ладонями, куски тел, облаченных в странные расписные одежды Зрелище запрокинутого к небу, темного продолговатого лица, на котором различимы были лишь огромные белые глазницы, которые смотрят прямо на тебя с валяющего под ногами каменного обломка, могло любого нормального человека повергнуть если не в ужас, то уж по крайней мере в оторопь, впрочем эти трое были привычны и не к таким зрелищам Однако было любопытно. Ахмета на некоторое время занял вопрос, почему именно церковь пострадала так сильно, врятли большевики, даже беснуясь уж совсем по-варварски разрушали ее каким-то особым образом, отличным от того, каким крушили остальные монастырские строения Графа заинтересовали осколки камней, сохранившие фрагменты росписи и он сосредоточенно поддевал носком ботинка каждый не очень тяжелый обломок часовни и, пиная как футбольный мяч, вертел его во все стороны, отыскивая следы живописи " Свинья, — без особого раздражения подумал Мага, наблюдая за манипуляциями Графа, — ведь изображает из себя верующего. Все русские так — вера для них — просто мода, как шестисотый «Мерседес» или джинсы от « Версаче» Волосатую грудь Графа, выставленную напоказ в расстегнутой едва не до пояса светлой джинсовой рубашке, действительно украшал массивный золотой крест, щедро усыпанный довольно крупными бриллиантами и еще более внушительным темным сапфиром в центре, а всякий раз, проезжая мимо храма или даже маленькой деревенской часовенки, если не забывал, конечно, увлеченный беседой или забойной песней, передаваемой по радио, он истово троекратно крестился, бормоча что-то отдаленно напоминающее «Господи, помилуй»
Впрочем осмотр монастырских развалин они практически завершили и остались довольны Это было вполне подходящее место для того, чтобы сделать привал перед последним броском за русскую границу — к себе, здесь можно было даже принять короткий бой, если случится такое и продержаться некоторое время — под обоими уцелевшими зданиями сохранились просторные подвалы, и дышалось в них даже несколько легче чем наверху под палящим полуденным солнцем Проблем возникало только две — вода и электричество Последнее не подавалось сюда с момента закрытия больницы, столбы, по которым тянулись некогда электрические провода, были повалены и частично сгнили, частично исчезли вовсе, растащенные видимо на хозяйственные нужды рачительными казаками из окрестных станиц Но эту проблему легко решал маленький, но мощный переносной генератор, из тех, которыми пользовались российские военные и которые с удовольствием продавали за бесценок, а то и просто бросали в ходе боевых действий, посему эти нехитрые, но весьма практичные в случае чего устройства, стояли сейчас едва ли не в каждом чеченском дворе.
С водой было сложнее. Водопровод здесь тоже когда-то был, и ржавые обломки труб торчали в некоторых местах, погнутые, занесенные песком и заросшие колючим и пыльным степным бурьяном. Извлечь из них воду было совершенно невозможно, да и небезопасно. С собой же необходимого количества воды тоже было не привезти, а то, что она потребуется здесь и в изобилии было ясно — Воды пойдет много — все будут пить, и если еще будут раненые…. и в жару — хорошо облиться — так легче, — все понимали это без слов, просто Мага делился вслух своим богатым боевым опытом — еще до их войны, он воевал и в Карабахе, и в Абхазии — там везде было жарко и он знал, что такое вода — Да, вода фактор еще и психологический, люди легче смиряются с отсутствием еды, тем более в жару, но сознание того, что вода ограничена может породить любые всплески эмоций и даже панику — Ахмет не сказал этого вслух, мысль была слишком сложной для восприятия его спутниками, он хорошо знал, что таковые лучше оставлять при себе — солдаты не любят умников, даже если уважают их за личную доблесть или в силу каких других обстоятельств, он просто кивнул, соглашаясь с Магой — Ну, граф Орлов, — не находя решения и начиная от этого заводиться, Мага переключился на Графа, зная, что тому ничего не остается, как сносить все, — какие будут ваши предложения? А то смотри, придется работать водовозом, — Мага даже засмеялся, представив как придется вертеться графу, если его и впрямь заставят доставлять воду через оцепление местного ОМОНа или какой-нибудь " Альфы ", которую возможно пригонят из Москвы, засевшему в монастыре отряду боевиков — У монахинь источник был, или колодец — вода там, говорили святая, — мрачно и не очень уверенно ответил Граф. Он-то хорошо понимал, что Мага почти не шутит Крутой нрав полевого командира Магомеда Хапсирокова, известного более как Мага Дербентский, потому что он родом был из этого прикаспийского городка, был широко известен Он не понимал слово «нет» ни на каком из известных ему языков, а их кроме русского, знал еще несколько, из числа языков и наречий народов Северного Кавказа Воевал он отчаянно, но как поговаривали крови при это пролил раза в три больше, чем требовали того боевые задачи, просто он не терпел, когда кто-либо перечил ему, а способ наказать виновного знал только один, как и аргумент в любом споре — так получалось. Теперь перспектива оказаться единственным виноватым в глазах Маги Графа почти парализовала Рафинированный интеллигент, эстет и философ, Ахмет, которого за глаза авторитетные полевые командиры, не очень обидно, правда, звали Хайямом, имея ввиду великого поэта, вряд ли сможет, да и захочет вступиться за него если Мага осатанеет всерьез, как это иногда с ним случалось Хайяма никто не посмел бы упрекнуть в трусости — он воевал честно и рисковал жизнью наравне с другими. К тому же с именем его, а точнее с его изощренным умом и изобретательностью молва связывала знаменитые операции на российском финансовом рынке, которые принесли Ичкерии необходимые перед войной миллионы, а говорят — и миллиарды долларов И все же то положение, которое он занимал теперь определено было не этим — Хайям был ближайшим другом и братом( говорили, что обряд братания они совершили едва ли ни в детстве ) одного из самых серьезных и влиятельных молодых чеченских генералов, который собственно и разрабатывал сейчас ту самую операцию, ради которой они находились теперь в мрачных стенах старого монастыря, и которая вдруг оказалась под угрозой срыва, потому что вода в этих руинах вряд ли отыщется скоро И это могло стоить ему, графу Орлову, жизни ( мелкий бандит Васька Орленок так полюбил ниспосланную ему буквально как дар божий новую кличку, что и про себя называл не иначе).