Сентябрьская луна
Шрифт:
– Неужели вы променяли прекрасную Долорес на эту невзрачную худышку? – заметил он нарочито оскорбительным тоном.
Эль-Тигре переводил испытующий взгляд с Хантера на Камиллу и обратно. Человек, назвавшийся Монтесом, очень хорошо держался и умело скрывал свои чувства, но его выдавали глаза: в них бушевала неистовая ярость. Эль-Тигре был почти уверен, что перед ним муж Камиллы, но ему нужно было последнее доказательство. Он протянул руку и привлек к себе Камиллу.
– Я отдам вам Долорес, Сегин Монтес, раз вы предпочитаете ее этой синеглазой богине.
Глаза Хантера горели
– Долорес! – позвал он зазвеневшим от гнева голосом. – Эль-Тигре говорит, что отныне вы принадлежите мне, если таково будет мое желание. Что вы на это скажете?
Хорошенькая мексиканка пулей вылетела из спальни. Она подслушивала у дверей, и полыхавшая в ней ревность почти не уступала по силе чувству Хантера.
Подбоченившись и яростно сверкая глазами, она выпалила:
– Я скажу, что Эль-Тигре не имеет права отдавать меня кому бы то ни было! Меня нельзя выбросить на помойку, как будто я ничего не стою!
Хантер подошел к ней и изо всех сил прижал к себе.
– Каждый чего-нибудь да стоит, сеньорита!
С этими словами он наклонил голову и впился в ее губы, а Долорес обвила руками его шею и приникла к нему всем телом. Когда долгий поцелуй наконец прервался, она заглянула в лицо незнакомцу.
– Мое желание совпадает с вашим, сеньор. Я готова принадлежать вам, раз вы умеете так целоваться!
Камилла почувствовала, что ее тошнит от разыгранного Хантером спектакля. Как он смеет ее унижать?! Ну, разумеется, он сердит на нее за то, что она отправилась в Мексику… Но он не имеет права обращаться с ней подобным образом! Гнев заставил ее позабыть о благоразумии и осторожности.
– Сеньор! – воскликнула она, переходя на испанский. – Откуда вам знать, кто чего стоит? Люди годами ищут то, что им нужно, а когда находят, перестают это ценить!
– Иногда человек точно знает, что ему нужно, но никак не может найти, – ответил Хантер, пронзая ее взглядом.
На глазах у Камиллы выступили слезы.
– Может быть, он недостаточно усердно ищет? – бросила она с горечью.
– Может быть, – согласился Хантер.
Ему стало ясно, что дальше притворяться не имеет смысла: Эль-Тигре наверняка уже все понял. Кроме того, он не мог вынести, что кто-то на его глазах обнимает Камиллу. Стремительным движением Хантер сунул руку за пазуху, вытащил маленький «дерринджер» и навел его на Эль-Тигре.
– Очень вам советую, сеньор, держать руки подальше от моей жены! – проговорил он сквозь стиснутые зубы.
Долорес в испуге попятилась, а Эль-Тигре спокойно улыбнулся, не выпуская Камиллы из объятий.
– О том, кто вы такой, я догадался почти сразу, Хантер Кингстон. Но вы ошибаетесь, если думаете, что вам удастся удрать, убив меня.
С этими словами он выхватил нож из-за пояса и приставил лезвие к горлу Камиллы.
– Не бойся, Хантер! Эль-Тигре никогда не причинит мне вреда! – крикнула она.
Но Хантер не знал того, что было известно ей. На мгновение он застыл в оцепенении, а потом отбросил пистолет и сделал шаг вперед.
– Нет, Эль-Тигре, не трогайте мою жену! Возьмите меня, но отпустите ее!
Эль-Тигре, прищурившись, взглянул на Камиллу.
– Вы говорили, что он придет, и я, как видите, не забыл ваших слов. Но кое-чего я не понимаю: почему вы мне не сказали, что знаете испанский?
Камилла пожала плечами.
– Мой отец когда-то советовал мне не раскрывать врагу всех своих карт.
– Так вы считаете меня врагом? Но вы же говорили, что восхищаетесь тем, что я делаю! Вы мне солгали?
Хантер молча прислушивался к разговору. Он не трогался с места, боясь, что Эль-Тигре, по-прежнему сжимавший в руке нож, может ранить Камиллу.
– Нет, я вам не лгала. Я действительно восхищаюсь вами. Но могу лишь повторить: я хочу вернуться домой со своим мужем!
Эль-Тигре понял, что настало время принять решение. Он мог бы убить Хантера и удержать возле себя женщину, похитившую его сердце. Это было в его власти, но над любовью Камиллы он был не властен. Эль-Тигре прекрасно знал, что если поступит так, она навсегда возненавидит его. В сущности, у него был единственный выход: отпустить Камиллу и ее мужа и помочь им в целости и сохранности добраться до техасской границы.
Эль-Тигре сунул нож за пояс и улыбнулся Хантеру.
– Вам очень повезло, сеньор Кингстон. Вы отважились проникнуть в мой лагерь под фальшивой личиной, и вас ждала неминуемая смерть. Но, к счастью для вас, я питаю огромное уважение к вашей жене.
Хантер одним прыжком пересек комнату и обнял Камиллу. Глядя поверх ее головы, он встретился глазами с Эль-Тигре.
– Если вы к ней прикасались, я все-таки убью вас!
Предводитель повстанцев грустно усмехнулся.
– Если бы я к ней прикоснулся, она бы меня убила! Не беспокойтесь, амиго, ваша жена вернулась к вам невредимой. Если кто и пострадал в этой истории, то только я один… Вам следовало бы мне посочувствовать!
– Это почему же? – не удержался Хантер.
– Ваша жена очень красива, сеньор Кингстон. Думаю, вы поймете меня, если я скажу, что, уехав отсюда, она увезет с собой частицу сердца Эль-Тигре.
Камилла вдруг почувствовала, что у нее подкашиваются ноги, и опустила голову на грудь Хантера. Наконец-то он нашел ее! Теперь все будет хорошо. Она вовсе не была уверена, что Эль-Тигре отпустил бы ее, если бы не появился Хантер, и прекрасно понимала, какое мужество он должен был проявить, чтобы проникнуть в укрепленный лагерь. Конечно, Хантер это сделал не ради великой любви к ней (она не собиралась обманываться на сей счет), просто он считал, что никто не смеет отнимать что бы то ни было у Хантера Кингстона. Но сейчас это было неважно…
– Значит, вы нас отпустите? – спросил Хантер. Эль-Тигре с улыбкой перевел взгляд на Камиллу.
– Я вас отпущу… Но, как вы, очевидно, догадались, я не склонен заниматься благотворительностью. Я вас отпущу за определенную плату.
– Какую плату? – насторожился Хантер.
– Камилла мне сказала, что вы очень состоятельный человек и готовы заплатить за ее свободу.
– Разумеется! И какова ваша цена?
Эль-Тигре сел верхом на один из деревянных стульев, зажег сигару и внимательно посмотрел на Хантера.