Сэр Евгений. Дилогия
Шрифт:
'Это жизнь такая! И никуда от нее не деться. Пусть искаженное понимание истины, но в какой-то мере, все сейчас происходящее может быть названо восстановлением справедливости. Может я и не прав, но сомнений почему-то не испытываю. К тому же понимание, что такое 'хорошо', а что такое 'плохо' в разные времена воспринимаются по-разному. Вот так-то! А если взять…'.
Мои мысли прервала неожиданно наступившая тишина. Повернул голову. Главарь, что-то шептал сорванным голосом, наклонившемуся над ним Джеффри. Судя по довольному лицу последнего, он явно рассказывал ему, как добраться
– Ну, что Джеффри? Насколько мы еще разбогатели?
Телохранитель довольно ухмыльнулся:
– Еще не знаю, господин. С вашего разрешения, вместе с Ляо, мы пройдемся до этого места.
– Возьмите Лю. Мы с Чжаном пойдем к лошадям.
– Милорд, разве мы не здесь будем ночевать?!
– Не собираюсь спать с трупами в обнимку!
– Как скажете, господин. Мы придем туда.
Только мы вышли на поляну, где были привязаны пленники, как их разговор, до этого оживленный, мгновенно стих. Подойдя к мальчишке, достал из ножен кинжал, чтобы разрезать веревки, но тот превратно понял мои действия и испуганно заорал: - Милостивый господин, пожалейте!! Не губите невинную душу!!
– Дурак! Я разрежу веревки, а потом иди куда хочешь!
Не успел я освободить паренька, как тот упал на землю и начал слюнявить мои сапоги, при этом бормоча: - Милостивый господин! Хороший господин! Век Бога благодарить за вас буду!
– Все, хватит! Мне еще твоего приятеля развязать надо!
Он резко поднял голову:
– Ваша светлость! Он настоящий выродок! Это он убил девочку! Ни у кого рука не поднялась, а он взял и убил! Маленькая совсем, только ходить начала!
Я застыл на месте, услышав эти слова, затем медленно развернулся к разбойнику, привязанному к соседнему дереву.
– Милостивый господин! Не слушайте этого выкормыша крысы!! А-А-А!!! Гаденыш!!! Убью!! Зубами загрызу!! А-А-А!!! Тварь!!
Его глаза выкатились, на глазах выступила пена. С каждой секундой он все сильнее рвался из пут, дергая руками и ногами, выгибая тело. Подошел к нему. Секунду смотрел ему в глаза. Не знаю, что он там увидел, но сразу перестал кричать и заскулил на собачий манер, жалобно и противно. Какое-то время я стоял и молча смотрел на этого выродка, но видел сейчас не его, а истерзанное тело замученного разбойниками человека. Тяжелая волна ненависти, смешавшись с кровью, ударила в голову, зашумела в ушах, застучала в висках. И уже кто-то другой, а не Женька Турмин, сейчас стоял и смотрел на убийцу маленьких детей. Я даже не сделал попытки сдержать себя, когда рука потянулась за кинжалом. Выхватив его, я вонзил тонкое острое лезвие в человеческую плоть. Вытащил и снова ударил, только тут убийца, словно очнулся и взвыл, чуть ли не по-звериному. Я отступил на шаг. Мгновение смотрел на расплывающееся пятно крови на его рубашке, затем резким движением отсек часть подола его рубашки, с силой вбил кусок жесткой
'Я все сделал правильно. Покарал убийцу и разбойника. Главное, чтобы в будущем не перегнуть палку с восстановлением справедливости. А то глядишь, войду во вкус и…'.
Из раздумий меня вывели непонятные звуки: шорохи, звяканье и стук. Джеффри и китайцы появились на поляне с добычей из тайника разбойников. Три заплечных мешка и сума, наподобие тех, что носят нищие и паломники, даже на вид, были тяжелы. Поднялся, подошел. Перехватив взгляд телохранителя, брошенный на бандита, привязанного к дереву, сказал:
– Этого отвяжите… и бросьте в кусты! Где-нибудь подальше. Мальчишку накормить и отпустить. Джеффри, дашь ему денег! И не меди, а серебра!
– Понял, господин.
Когда разбор и упаковка награбленного разбойниками закончилась, я выступил перед своим маленьким отрядом с короткой благодарственной речью: - Джеффри, ты молодец! Хью! Ляо! Чжан! Лю! Вы, парни, отлично поработали! Благодаря вам одной бандой головорезов в этих лесах стало меньше! Предлагаю это дело отметить! Где у нас там бурдюк с вином?!
Через час я уже готовился отойти ко сну, как ко мне подошел телохранитель. Присев на корточки, протянул мне деревянный тубус: - Извините, господин, только сейчас о нем вспомнил. Лю нашел его среди вещей в лагере и передал мне. Возьмите.
– Спасибо, Джеффри. И еще. Я очень ценю твою службу.
– Спасибо, господин.
Только он поднялся и собрался идти к своему месту, как луна выскользнула из-за туч и осветила деревянный футляр. Печать! Печать!! Точно такая же печать стояла на тубусе аббата, которым тот запечатал письмо, которое я вез его хорошему знакомому во Францию. Оно сейчас лежало на дне из одной из переметных сумок.
Я даже подскочил от неожиданности, потому как за всеми этими приключениями, и думать забыл о письме аббата. Джеффри замер, глядя на меня в недоумении.
'Тот. Убитый. Он…'.
– Тот, которого пытали… Где Хью? Живо ко мне!
Тот уже спал, когда Джеффри поставил на ноги и приволок ко мне. Сейчас тот моргал сонными глазами и зевал во весь рот.
– Что случилось, сэр?!
– Он что-нибудь сказал?!
– Кто господин?!
– Тот несчастный, которого я приказал… прикончить.
Лицо Хью виновато вытянулось:
– Так приказа не было слушать. А так только несколько слов… сказал неразборчиво. Что-то насчет хранителей… и про замок. Ле- Бокапер, что ли?
– Может, Ле-Бонапьер?
– Точно, господин.
– И больше ничего?
– Нет, господин.