Серая Дружина-2: Доспехи для шута
Шрифт:
– Веслав, – я уже чуть не плакала, – Веслав, перестань нести чушь. Неужели ты совсем… ты совсем не…
Алхимик, который как раз делал очередной глоток, поперхнулся и воззрился на меня.
– Деточка, а ты-то что делаешь в компании моих глюков? Для них у тебя слишком вменяемый вид. Конечно, можно было бы расценить тебя как мой идеал женщины и всё такое, я бы так и расценил, если бы ты не была настолько не в моем вкусе. Ах, пардон, ты, то есть, вы, наверное, врач… или медсестра лечебного учреждения, в коем я, конечно и нахожусь, а попала ты сюда просто случайно. Ладно, хоть ты и
Тут произошло уникальное, редчайшее на моей памяти покуда явление – Эдмус и в самом деле онемел. Не просто замолчал, потому что разговаривать не хотелось, – у него язык отнялся!
В общем-то, все мы не отличались в этот момент склонностью к красноречию.
– Что с ним? – поинтересовалась Милия, склоняя голову набок.
– Потерял память от твоего удара, – хмуро ответил Йехар. – И я не знаю, можно ли ему помочь.
– Это просто – отойди с дороги, и…
Жезл странницы нетерпеливо заплясал в ее руках, но рыцарь не двинулся с места.
– Я сказал уже – нет!
– Почему ты защищаешь его? Взгляни на его ауру – ты что, не видишь?
Я послушно взглянула. Кажется, в первый раз за все время – раньше как-то не удосужилась.
И не увидела ничего необычного.
У Веслава была аура обычного человека. Ну, правда, не очень хорошего человека: темные тона в ней все-таки мелькали чаще. Склонность к нервности и агрессии отмечалась алыми вспышками; не сочетаемые с нервической натурой педантичность и занудность – ровными и четкими контурами льдисто-серого возле головы… Мягко скажем, смешанная личность – прямо-таки буйство красок; удивляет только то, что он собирался творить магию с такой неоднородной аурой. Стихия в ней точно не обозначена, хотя у нейтралов, которые еще не обращались к своему медиуму, бывает и такое.
– И за это его следует убивать? – мой голос прозвучал немного разочарованно. Милия на несколько секунд онемела, потом взглянула свысока и процедила:
– Ах, да. Ученица…
Я не обиделась. У меня нет привычки обижаться на людей, которые могут щелчком пальцев стереть меня в порошок.
– Убивать меня? – некстати влез Веслав. – Дамочка, чем я вам не угодил? Я, когда не буйствую, бомжик мирный…правда?
Ответом ему было оглушительное, полное сомнения молчание, которое раздалось со всех сторон сразу. Йехар взглянул на алхимика и скрипнул зубами так, словно намеревался остаться вовсе без них.
– Довольно. Он нужен нам, хотя бы потому, что призван в Дружину. Надеюсь, ты знакома с законами Арки?
Милия потерла подбородок. Стало очевидно, что со законами Арки она знакома, но не ставит их ни в грош, а в нужности алхимика очень сомневается.
– Мы благодарны тебе за спасение, – рыцарь никак не мог выбрать вариант количества себя любимого и перескакивал с единственного числа на множественное. – Однако кто знает, что ждет нас дальше, и его помощь, несмотря на то, что мы… я сам… поверь, не питаю к нему нежных чувств!
– Это ты меня успокоил, – отозвался алхимик, который становился все рассудительнее и задумчивее по мере того, как пустела фляжка. – Я уж начал побаиваться… кстати, что это за мерзость в кармане? И-эх! Мне кажется, или там секунду назад была скала?
Скала действительно была, но только до выкидывания в ее сторону «мерзости» из кармана. После этого камень, спокойно пролежавший на своем месте тысячи лет, попросту перешел в жидкое состояние. Милия вскинула брови. Йехар подошел, взял алхимика за шиворот и одним резким, но осторожным движением вытряхнул его из пальто.
– Эй! – обиделся Веслав. – Медсестра! – это он мне. – Скажите ангелу с мечом, пусть вернет одежину, она не его, она казенная! Наверное… вообще, странный покрой, ладно, пусть оставит себе. Но хоть одеялко мне пожертвуют?
Йехар, больше не обращая на него или Милию никакого внимания, развернулся ко мне.
– Это можно исцелить, Ольга?
Поближе подтянулся Эдмус. Виола тоже придвинулась, и на всех лицах изобразилось одно: отчаянный вопрос.
Так начался наш консилиум, основным признаком которого была его чрезвычайная поспешность.
– Никак. Я, во всяком случае, не знаю способа.
– Тресни его по голове, вдруг пройдет, - предложила Виола, недолго думая.
– Если Йехар кого треснет – тут никаких милий не надо, спасибо, Виола, мы тоже не любим Веслава! – шут смерил выразительным взглядом внушительные кулаки странника.
– Если ему рассказать что-нибудь о его прошлой жизни – может, он вспомнит? – вмешалась я.
– А ты многое знаешь о его жизни до Дружины? – резонно поинтересовался Йехар.
Пришлось признаться, что в подробностях Веслав нам ничего не рассказывал. Оставалось только изложить повесть о Дружине, что и вызвалась сделать Виола, мотивируя это тем, что мысленно быстрее. Но все ее старания и потуги вызвали у алхимика только восхищенное прищелкивание языком:
– Эва, как коротнуло. Цветное кино с юношами-готами и электрическими лошадками.
– Юноши – кто? – справедливо озадачилась Виола.
– Это он про Тано вспомнил, – пробормотала я. – И…что?
Мы честно выждали десять минут. За это время коньяк во фляжке закончился, а Веслав успел поинтересоваться, нет ли у нас еще «чего такого» и когда начнется хоть какой-нибудь экшн. Потому что ему прискучили такие статичные галлюцинации.
– Не хотите между собой драться – сплясали бы или спели, – предложил он напоследок.
Млея от нежелания устраивать кордебалет в такой час, мы повернулись к Йехару.
– Невероятно, – пробормотал светлый странник. – Он не верит!
Это было очевидно. Каким-то образом логическая натура алхимика взяла верх и упорно диктовала ему собственную искаженную волю. И рассказами о наших путешествиях ограничиться не получалось. Вот если бы он увидел все своими глазами, почувствовал…
Пропустил сквозь себя…
– Хайя, – в один голос вырвалось у нас с Йехаром.
Веслав приободрился и заявил, что названия такой песни не знает, но, судя по названию, – это что-то японское и про самураев, так что намерения наши он одобряет всецело. Йехар умоляющим жестом попросил Эдмуса отвлечь чем-нибудь алхимика хоть на минуту. Консилиум продолжился, так же поспешно, но уже не столь безнадежно.