Серая ограда
Шрифт:
Примерно это зрелище и приходило на ум, когда он слышал слово «лаборатория». Множество небольших помещений набитых сложным и незнакомым оборудованием. Если бы Дэна попросили на спор угадать назначение хоть одной машины, он бы неизбежно провалил все попытки.
Некоторые помещения были больше похожи на хорошо обставленные больничные палаты, с белой отделкой на стенах и прикроватными тумбочками. На этом, правда, сходства заканчивались. В центре стояли модифицированные многофункциональные койки, окруженные высокотехнологичными медицинскими аппаратами, повсюду стояли мониторы, следящие за показаниями пациентов, аппараты ИВЛ, дефибриллятор, приборы ЭКГ и многое другое. Можно было разглядеть и шкафы с препаратами и прочими медицинскими принадлежностями. От взгляда Дэна не ускользнуло то обстоятельство, что на койках были крепления, блокирующие движения пациента.
– К сожалению, животные не могут пересказать впечатления о загробном мире. Мы начали испытания на добровольцах, готовых пойти на такое за деньги. Чтобы не перегрузить их организм и не вызвать фатальных последствий, мы сперва разработали медикаментозную базу, которая позволила повысить выживаемость среди пациентов, подвергаемых реанимационным процедурам до ста процентов, – прокомментировал доктор Гайдер, уловив направление взгляда Дэниела. – Первоначальная задача нашей группы заключалась в том, чтобы лишь подтвердить или опровергнуть многовековые подозрения людей о существовании загробной жизни, – продолжил мужчина. – Тогда процессом руководила лауреат нобелевской премии по медицине, доктор Алания Вонг.
Именно она стояла у истоков разработки революционного способа реанимации с помощью комбинации сложных химических компонентов. Сами понимаете, не было лучшей кандидатуры для того, чтобы возглавить наше предприятие. Я не буду вдаваться в медицинские подробности, в общих словах мы уже описали, как удалось подтвердить гипотезу. Настоящий прорыв произошел два года назад, когда доктор Вонг начала экспериментировать с введением в состояния посмертия сразу нескольких подопытных. Ее теория заключалась в том, что при наличии определенных стартовых факторов двух людей можно отправить за один и тот же барьер. Это было беспрецедентно смело даже для нашего проекта. Воспользовавшись методами из области генной инженерии, ей удалось добиться того, чтобы один испытуемый побывал в посмертии другого. А теперь представьте, какое окно возможностей тогда открылось перед нами. – Гайдер внезапно умолк и вздохнул. Дэн вопросительно посмотрел на него. – К сожалению, доктор Вонг покинула нас при достаточно загадочных обстоятельствах некоторое время назад, и работа сильно затормозилась, хотя мы пытаемся двигаться вперед собственными усилиями.
– И ее лучший ученик, Микаэль, достойно продолжает нашу научную деятельность, – подбодрил его Аш.
– Что чувствуешь, когда оказываешься там? – неожиданно для себя спросил Дэн.
– Тут я лучше передам слово нашему общему другу Ашу, как действующему агенту, у которого было, сколько, семь, кажется, вылазок за грань?
– Пока всего шесть, Микаэль, ты немного торопишь события, – с улыбкой ответил тот. – Хотел бы я рассказать красивую байку про свет в конце тоннеля, парение в облаках и встречу с кумирами детства, но если ты решишь сам на это посмотреть – то будешь на меня потом обижен за столь наглый обман. Проще всего это описать так. Ты засыпаешь и просыпаешься в совершенно другом месте, но все вокруг исключительно серое. Преимуществом для тебя будет то, что на той стороне твоя нога будет полностью функциональна. У нас нет подтверждения, что посмертия разных людей как-то связаны и что это все разные участки одного мира, но мы точно знаем, что можно проникнуть к умершему человеку, если конечно удастся добыть достаточно его генетического материала.
– И задача заключаются в том, чтобы добыть информацию?
– Верно, людей мы там точно не убиваем, – хихикнул Микаэль. Несмотря на улыбки доктора, Дэн не мог отделаться от ощущения, что перед ним карикатурный злодей из старых научно-фантастических фильмов.
– Но зачем эти задания? Если проект существует более трех лет, он же наверняка профинансирован сполна по правительственной линии?
– Это резонный вопрос. Отвечу уклончиво. Это как раз то, о чем вы спросили в начале беседы. Изначально нас профинансировали определенные люди, но проект слишком дорогостоящий, и мы пока не можем раскатать губу. Международные и государственные гранты для нас закрыты ввиду постоянной отчетности заказчикам и полной передачи прав на изобретение. Думаю, вы прекрасно понимаете, что искать частное финансирование для нас тоже не вариант, это не стартап с очередной вариацией соцсети, использующей виртуальную реальность. После открытия возможности заходить на территорию чужого посмертия, мы пришли к выводу, что это может найти спрос среди разведок и спецслужб как дополнительный метод борьбы с международной организованной преступностью и терроризмом. Мы не прогадали. Наш проект помогает добывать эксклюзивные сведения, которые другие разведслужбы раздобыть уже физически не могут.
– Торговля инсайдом, только наоборот, – хмыкнул Дэниел.
«Вот вы и обнаружили себя, обычные коммерсанты». Ему доводилось видеть цифры контрактов на операции, и, исходя из простой математики, он отлично понимал, сколько стоит заказать политическое убийство основателя корпорации или свергнуть режим в стране третьего мира. Знал также немало о баснословных деньгах, которые государства бесконечно тратят на разработку суперсовременных средств слежения и сбора данных, включая финансирование международных агентурных сетей и подкуп высокопоставленных должностных лиц по всему миру. Разумеется, от этого везде были выгодоприобретатели. Разработки средств связи, химического оружия или просто военные лоббисты, с пеной у рта выбивающие очередные триллионы оборонных бюджетов. Типичный бизнес, прикрываемый вуалью государственных потребностей. Эти ребята просто смогли найти свою рыночную нишу.
Он решил не афишировать свои измышления этим двум людям:
– Но каким образом добывать сведения? Допрашивая и пытая их? Сдается мне, это не слишком эффективно подействует на мертвеца.
– Вы безусловно правы, Дэниел. Но я уже проделывал это на той стороне и знаю определенные методы. Я все покажу в ходе экспедиции туда. Никаких пыток и убийств! Работа с мертвыми снимает определенные проблемы, но требует порой креативного подхода, – закончил Аш задумчиво. – Ну, что вы скажете? Готовы попробовать себя в тестовом погружении? Не бойтесь, я пойду с вами в качестве наставника и проводника.
Они оба воззрились на Дэна.
«Они многого не договаривают, очень многого». Даск был не дурак, чтобы понять это. Вопрос в том, насколько эти утаиваемые сведения могут ему навредить. Например, не превратить овоща в ходе такого прыжка или ошибки дока. Или не сделать удобным козлом отпущения в моменте, когда их маленькое предприятие пойдет прахом. Он же никто для них. Его не сильно страшила сама идея войти в состояние клинической смерти, он уже был там. Если Аш сделал это неоднократно и выглядит так хорошо, то, вероятно, это относительно безопасно. Но войти на территорию мертвых, где есть целый мир и творится хер знает что… Ему вспомнились ужастики про людей, преследуемых демонами из загробного мира. Его родители любили смотреть такие по вечерам, после того как им удавалось уложить маленького Дэниела в кровать. Иногда ему тайком удавалось подсмотреть самые страшные моменты, подглядывая с лестницы второго этажа их большого дома. Сейчас смеяться не хотелось.
Внезапно одна маленькая мысль тихо засвербила внутри его. Мама, отец… Они что же, могут быть там? Но он и не думал пытаться развивать эту тему. Что закрыто, то закрыто напрочь. Не хотелось давать волю воображению. Потом он будет горько сожалеть, в любом случае.
– Мой ответ – нет, – выдавил он из себя. Акулья улыбка Гайдера в момент исчезла, выражение лица Аша сразу обернулось камнем. Глаза мужчины сузились.
– Вы уверены, мистер Даск? – холодно произнес он.
«Ага, бесишься значит. Да пошел ты в жопу со своими фокусами».
– Полностью, господа.
– Вы даже не хотите спросить про сумму выплат за переходы туда?
– Срать я хотел на ваше предложение, уж простите за мою бестактность. Прыжки к мертвым в голову или сознание, или куда бы то ни было. Это вообще что? Это как? А международные конвенции, законы морали?
Конец ознакомительного фрагмента.