Сербия о себе. Сборник
Шрифт:
Первое, на чем сойдутся все партии, – это идея, что Югославия должна быть «демократической федерацией». Так, Демократическая партия в своем «Проекте национальной программы» выскажется за Югославию как демократическую федерацию, в которой будет соблюдено полное равноправие федеральных единиц и граждан [95] . Для этого (поскольку практически это означало введение двухпалатной скупщины и принципа один человек – один голос) партия предлагала принять новую конституцию, которая предусматривала бы новый государственный порядок и отменила существующий, где преобладают элементы конфедерации. Это предложение несовместимо с югославским государством, где внутренние границы между федеральными единицами сдвинуты сообразно различным и друг другу противоречащим принципам – принципу этнической гомогенности и принципу культурно-исторической идентичности. Свое неприятие конфедерации ДП объясняла тем, что речь идет об исторически отжившей и недемократической государственной системе, которая пренебрегает свободой гражданина и стесняет национальный суверенитет, а также опасением, что переход к конфедеративному устройству может спровоцировать гражданскую войну.
95
Проект
Сербское движение обновления в первом варианте своей программы наряду с требованием объединить все сербские земли допускало возможность существования Югославии как федеративного государства, но при условии изменения конституции [96] . Они считали, что только такими изменениями (о них пойдет речь ниже) можно исправить историческую несправедливость, названную в программе раной сербского народа: «Еще не перечтены все могилы сербов, погибших в войнах этого века, а многие остались безымянными и неоплаканными. Но все войны отмечены знаком Югославии. С 1912 по 1918 г. полегло целое поколение ради рождения Югославии. С 1941 по 1945 г. сгинуло еще одно поколение ради обновления Югославии. Во имя процветания унитарной Югославии мы отреклись от веры, истории и традиции, надеясь, что тем самым обуздаем ненависть тех, кто не привнес в Югославию ни государственности, ни культуры, ни законов, ни династии, ни флага, ни святынь, ибо у них этого просто не было. Югославия обернула сербские победы ХХ века в сербские поражения».
96
Из чернового варианта программы СПО, 1990.
Такие исходные пункты программы, отмеченные неприкрытыми уничижением и нетерпимостью по отношению к другим югославским народам, означали, что дальнейшие межнациональные отношения в Югославии сведутся к воображаемому «историческому счету», который подразумевает «плату» других народов за право вхождения в состав Югославии, а также справедливую «расплату». Фактически речь шла о концепции сербской Югославии, где по праву большинства доминировал бы сербский народ, как об ультимативном предложении другим югославским народам [97] . Последние же не были готовы принять такой проект.
97
В программе есть и следующее: «Очевидно, что сербскому народу больше нечего жертвовать во имя идеала югославского единства, и он не желает продолжать фатальное самобичевание».
Программа Сербской радикальной партии [98] была единственной, где отбрасывалась идея сохранения Югославии. Национальная цель здесь была сформулирована следующим образом: «Обновление свободной, независимой и демократической сербской державы, которая охватит все сербство, все сербские земли. Это значит, что в ее состав войдут (помимо сербской федеральной единицы в узком смысле и Черногории) сербская Босния, сербская Герцеговина, сербский Дубровник, сербская Далмация, сербская Лика, сербский Кордун, сербская Бания, сербская Славония, сербский западный Срем, сербская Бараня и сербская Македония».
98
Сербская радикальная партия – когда в мае 1990 г. распалось Сербское движение обновления, отделившаяся фракция некоторое время существовала под названием Сербское четническое движение (СЧД), основателем и лидером ее был самый молодой доктор юридических наук титовской Югославии Воислав Шешель. Затем с частью краевых и региональных комитетов Народной радикальной партии (НРП), самым многочисленным из которых был крагуевацкий комитет, Шешель организовал Сербскую радикальную партию (СРП), принявшую участие в бойкотированных выборах 1992 г. в федеральный парламент и получившую 1 200 000 голосов избирателей. – Прим. переводчика.
Демократическая партия Сербии и Гражданский союз Сербии появились во времена, когда уже начался процесс распада Югославии, поэтому в их программах не было конкретных предложений относительно ее сохранения.
СДО и ДП признавали югославскую федерацию при условии существенных конституционных перемен. Программа ДП 1990 г. предусматривала обеспечение конституционных возможностей для образования территориальных автономий в рамках отдельных федеральных единиц по результатам референдума среди населения с особым этническим составом или культурно-исторической идентичностью. Окончательное решение об образовании автономных областей оставалось за скупщиной федеральной единицы.
Драголюб Мичунович, председатель ДП
СДО в своей программе, датируемой маем 1990 г., по тому же принципу, но называя конкретные территории, предлагало формирование автономных областей Сербской Крайны, Истры и Дубровника в Хорватии и четырех автономных областей в Боснии и Герцеговине. Спустя несколько месяцев события в Хорватии стали развиваться именно в этом направлении.
Наряду с этими проектами появляются и концепции устройства югославских территорий в случае распада страны. Будущие оппозиционные лидеры первыми в Сербии поставили вопрос о проведении в таком случае этнических границ, задолго до того, как этот вопрос был затронут в программе правящей партии. На внеочередном съезде Союза писателей в начале 1989 г. Вук Драшкович коснулся проблемы границ югославских народов: «Если начнется раздел, где западные границы Сербии? Это надо установить. Их определил Анте Павелич. Они там, где сербские ямы и могилы.
99
Ясеновац – концентрационный лагерь, основанный усташами летом 1941 г. по образцу нацистских лагерей смерти. В нем проводилось систематическое уничтожение узников, хотя перед общественностью усташи отрицали этот факт. В Ясеновацкий лагерь с 1941 по 1945 г. заключали сербов и хорватов-антифашистов, затем евреев и цыган. В начале 1945 г. усташи ликвидировали лагерь, заметая следы своих преступлений. – Прим. переводчика.
Через год, 7 января 1990 г., при образовании первой своей партии Сербского народного обновления (СНО) Драшкович даже не упомянул возможности сохранения Югославии, назвав целью своей партии «создание демократического и многопартийного сербского государства в его исторических и этнических границах».
В программе СДО, как уже отмечалось выше, допускалось сохранение демократической федеративной Югославии, однако было предусмотрено: «От нынешней Югославии нельзя отделить или в ущерб сербскому народу конфедерировать территории, которые на 1 декабря 1918 г. были в составе Королевства Сербии, а также области, где большинство населения до геноцида усташей составляли сербы. Эти территории являются неотчуждаемой, исторической и этнической собственностью сербского народа». Таким образом, сербские территориальные притязания основывались на двух различных принципах: историческом (по которому в будущее сербское государство должна была войти и Македония, в 1918 г. являвшаяся частью Королевства Сербии) и этническом (по которому, на основании естественного права, сербскому государству должны принадлежать области с сербским большинством населения).
В 1991 г., когда начались войны, которые можно было бы назвать «югославскими», Драшкович существенно сменил направление политической деятельности и предложил проект разрешения кризиса мирным путем. Этот проект вошел в программу партии 1994 г., где повторялось, что неминуемо проведение границы с Хорватией на основании этнической карты от 6 апреля 1941 г. Раздел югославской территории предполагалось осуществить следующим образом: «Часть Барани, западный Срем и сербские области восточнее Славонии должны войти в состав Сербии, а оставшаяся часть нынешней Сербской Крайны – в состав Боснии и Герцеговины. Хорватия взамен получит Западную Герцеговину, правее р. Неретвы». Вместе с кантонизацией Боснии и Герцеговины программа также предусматривала и создание объединенного государства Боснии и Герцеговины, Сербии, Черногории и Вардарской Македонии, что сходно с более ранней формулировкой насчет исторических и этнических сербских границ.
По сути программа СДО осталась неизменной. Только теперь она составлена в модернизированной форме и модернизированным политическим языком, не столь эпическим, как раньше. Программно эта партия осталась верна принципу новой компоновки территории бывшей Югославии, который оставался прежним – создание государства, в котором должны жить все сербы независимо от того, обозначались ли границы изначально «сербскими черепами» или, во второй фазе, основывались на современных экономических, рыночных или политических резонах.
Комиссия Демократической партии, сформулировавшая в 1990 г. «Проект национальной программы», видела национальный интерес сербов в том же ключе – в образовании сербского национального государства. «Демократическая партия считает легитимным стремление любого народа объединить как можно большее число соотечественников в одно государство … Национальная политика сербского государства, равно как и других национальных государств, должна придерживаться курса объединения всех территорий, населенных по преимуществу сербами, в единое государство». В случае выхода тех или иных народов из состава Югославии «необходимо уведомить их, что в случае выхода из состава Югославии и создания независимых государств они лишаются прав на территории, населенные югославским народом другой национальности». Последняя фраза программы звучала так: «Эта политика сербского государства должна руководствоваться понятным национальным интересом: весь сербский народ или большая его часть должен жить в одном государстве». Итак, ДП, политический дискурс которой отличался от СДО и которая придерживалась центристских позиций, фактически приняла актуальную тогда национальную программу и тем самым подтвердила, что между властью и влиятельнейшими оппозиционными партиями по этому ключевому вопросу различий нет. Опасаясь изоляции и осуждения за недостаток национализма, партия поддержала национальную программу, противоречившую демократическим принципам, и уже с самого начала постепенно дрейфовала в сторону правых. Это являлось также и последствием необходимого компромисса в идейно разнородном партийном руководстве, впрочем, оказавшегося недостаточным, чтобы удержать всех тринадцать основателей в едином строю. Первым ряды партии покинул Слободан Инич, и именно вследствие несогласия с уклоном в национализм. Этот уклон, однако, оказался недостаточен для тех членов руководства, которые во главе с Костой Чавошки и Николой Милошевичем организовали правонационалистическую Сербскую либеральную партию, а также для тех, кто именно из-за этого (хотя были и иные причины) отделились в 1992 г. и основали Демократическую партию Сербии (лидер – Воислав Коштуница). Наконец, конфликт на почве национальной политики послужил одной из причин смены председателя партии Драголюба Мичуновича (1994), после чего крен в сторону национализма усилился, а новым шефом стал Зоран Джинджич. Эти размолвки и расколы в ДП демонстрируют суть программных блужданий сербской оппозиции, которая под давлением обстоятельств все больше отдалялась от своих демократических и гражданских принципов, принимая национальный критерий в качестве единственного политического мерила и тем самым постепенно смещаясь с позиций умеренного центризма.