Сердца пятерых
Шрифт:
— Оррен, это моя мачеха, Эми. Эми, это Оррен Эллис.
Эми улыбнулась ему:
— Здравствуйте, мистер Эллис.
— Просто Оррен, пожалуйста.
— Приятно познакомиться с вами, Оррен. У вас очаровательные ребятишки.
— Спасибо, мэм. Они иногда доставляют уйму хлопот, но я горжусь ими.
— Вы и должны гордиться. Они все такие красивые, особенно самая маленькая.
Оррен улыбнулся.
— Это мое Солнышко. Она настоящий ангелочек. И Янси такая же. Это та, что постарше. А еще Рыжик. — Он провел рукой по волосам. — Ее зовут Джин Мэри. Я зову ее Рыжиком из-за цвета ее волос… и характера,
— Вы явно гордитесь своими детьми, — заметила Эми, взглянув на Эванса.
— Такими детьми, как мои, — серьезно ответил ей Оррен, — нельзя не гордиться.
Эванс Кинкейд откашлялся.
— Такой гордый отец должен понимать и мое беспокойство о дочери.
Оррен повернулся к нему.
— О, я прекрасно понимаю, сэр. Если помните, я звонил вам, прося разрешения нанять Мэтти, в начале лета.
Во взгляде Эванса сквозило осуждение.
— Вы позволили мне поверить, что понимаете: она слишком молода, чтобы принимать собственные решения.
— Это как раз то, что я подумал, — сказал Оррен. — Мы оба ее недооценивали. Я удивлен, что она не вправила нам обоим мозги. И до сих пор изумлен тем, что она полюбила меня.
— Мэтти очень влюбчивая.
— Правда? — спокойно спросил Оррен. — Буду стараться влюблять ее в себя каждый день.
Радостный смешок раздался с дивана.
— Кажется, ты встретил родственную душу, Эванс.
— Они похожи, как две горошины в стручке, ваше преподобие, — вздохнула Мэтти.
Оррен подошел, чтобы пожать руку его преподобию, в то время как Мэтти представила его:
— Это наш пастор и друг, его преподобие Болтон Чарлз.
— Зовите меня Болтон, — сказал его преподобие, вставая и пожимая Оррену руку.
— Спасибо. Я тоже предпочитаю звать друг друга по именам.
— Отлично. Почему бы нам всем не сесть? — Сказав это, Болтон Чарлз подождал, пока Мэтти не опустилась на диван, и сел рядом. Мэтти потянула Оррена, чтобы он сел возле нее с другой стороны. Эванс остался стоять у камина, хотя поблизости была пара деревянных стульев. Его преподобие сцепил пальцы рук и закинул ногу на ногу. — Итак, — сказал он. — Кто начнет?
Мэтти робко подняла руку, схватившись другой за руку Оррена.
— Мы с Орреном женимся, — начала она.
— Это ты думаешь, что вы женитесь! — фыркнул Эванс.
Мэтти помолчала и начала снова, на этот раз более настойчиво:
— Мы с Орреном женимся и хотели бы получить благословение моего отца. Он ведет себя неразумно, поэтому мы подумали…
— Неразумно! — взорвался Эванс. — Боже милосердный, Мэтти! Да ему нужна постоянная экономка и няня… кроме всего прочего!
— Это не так! — заявил Оррен. — Если бы это было так, то более подходящего человека, чем Мэтти, я не смог бы найти. Но она уже и так ведет мое хозяйство и смотрит за моими детьми. Мне не нужно жениться на ней ради этого!
— Значит, остается все прочее!
— Я люблю Мэтти и хочу провести
— Уверен, что вы говорили те же самые слова вашей первой жене, — мрачно заметил Эванс.
— Я совершил ошибку, женившись на Грейс, и не отрицаю этого, — вздохнул Оррен. — Но я был молод и мечтал тогда о своей собственной семье.
— Точно так же, как Мэтти — сейчас! — проговорил Эванс.
— Нет, — сказал Оррен, взглянув на Мэтти. — Я еще не встречал столь мудрого человека, как ваша дочь. И она говорит, что во многом обязана этим вам, сэр. Она говорит также, что любит меня потому, что я во многом похож на вас. Лично я этого не заметил, — пробормотал он в сторону.
Эванс покачал головой.
— И я тоже! Но если это и так, Мэтти все равно слишком молода.
— Папа, тебе прекрасно известно, что мама была не намного старше меня, когда вы поженились, — подчеркнула Мэтти.
— Но у нее было преимущество перед тобой, дорогая. Она воспитывалась под руководством матери, чего была лишена ты.
— Но зато я рано повзрослела, — возразила Мэтти.
Эванс воззвал к Эми и Болтону Чарлзу, простирая к ним руки:
— Так ли уж много времени прошло с тех пор, как она носила невообразимые наряды и крахмалила концы волос, чтобы они торчали в стороны? И это считается, что она рано повзрослела? Господи, да я приехал из Калифорнии, чтобы вырвать ее из-под влияния какого-то рок-н-ролльщика с лентой вокруг головы и с кольцом в носу!
Мэтти взглянула на Оррена. В уголках ее губ играла улыбка.
— Он был такой весь фальшивый, — доверительно сообщила она. — Даже с татуировкой.
Оррен тяжело вздохнул:
— Не хочешь ли ты сказать, что меня тоже это ждет?
— Наверняка. Больше того, я думаю, что нам повезет, если это будет самый ужасный тип приятелей, которых Рыжик будет приводить домой, пока не поумнеет.
Эми засмеялась. Оррен снова тяжко вздохнул, представив себе парад парней, которые пройдут через его гостиную в течение нескольких лет, и горестно сказал, обращаясь к Эми:
— А ведь у меня три дочери!
— Пока, — многозначительно сказала Мэтти.
— Я знал, что это произойдет, в конце концов.
— Думаешь, мы сможем оборудовать дополнительную комнату еще для одного или двух детишек? — нежно спросила Мэтти, сжимая руку Оррена.
— Конечно!
Эванс Кинкейд снова взорвался:
— Господи, Мэтти! Умоляю, скажи мне, что это не то, о чем я подумал!
— Почему? Папа, ты же знаешь, что я всегда хотела детей!..
— Я убью его!
Мэтти вскочила на ноги.
— Ты не сделаешь этого!
— Сядь. — Оррен потянул ее назад и пристально посмотрел на Эванса. — Давайте проясним кое-что прямо сейчас. Мэтти и я не совершили ничего постыдного.
— По чьим меркам? — фыркнул Эванс.
— Эванс! — предостерег его Болтон Чарлз.
Оррен вскочил на ноги.
— По любым меркам!
— Это по вашим словам. Откуда мне знать?
Оррен изо всех сил старался сдержаться.
— Вы могли бы оказать вашей дочери доверие, которого она заслуживает! У вас нет оснований особенно хорошо думать обо мне. Я могу это понять. Я совершил ошибки и откровенно признаю их. Но Мэтти выше всяких подозрений. Я полагаю, что, будучи ее отцом, вы должны были бы знать это!