Сердца трех
Шрифт:
Он уже собирался приняться за яичницу с беконом, когда со своего места поднялся Дамблдор. Он сообщил, что первое испытание состоится в конце ноября. Он так же отметил, что в ближайшие пару недель школу посетят множество волшебников-репортеров, а потому он искренне просил студентов вести себя прилично. Его взгляд при этом определенно был направлен на близнецов Уизли. Далее следовала информация о проверке волшебных палочек, которая ждет всех чемпионов, о том, что чемпионы имеют право на собственное расписание и дополнительные тренировки, а так же об отмене квиддичных матчей.
Все это время Гарри с любопытством смотрел
— Гарри, ты в порядке? — отвлек Гарри от своего куратора тихий голос. Он с удивлением обнаружил, что это говорит Гермиона, сидевшая, как обычно, напротив него. Она тоже ничего не ела, и Гарри пасовал перед способностью девочек ходить голодными. Такое ощущение, что они с пеленок сидят на каких-то диетах.
— Ага, — ответил он и отвернулся. С радостью он нашел взглядом отца, который по обыкновению стоял за преподавательским столом. Не было сомнений в том, что Сириуса Гарри любил всем сердцем, а после вчерашнего рассказа еще и безмерно уважал. Может быть, Невилл и Драко правы, может быть, отец мог бы научить его атаковать и защищаться? Теперь идея просить помощи уже не казалась ущербной. И Гарри в приподнятом настроении принялся за десерт.
— Гарри, — подвинув Гермиону, напротив него села вчерашняя девушка из подземелий Снейпа. — У меня к тебе есть разговор. Ты не против, если я повешу завесу тишины?
— Я даже не знаю, как вас зовут, — вежливо ответил Гарри. Она отличалась от Флер: безусловно, красивая девушка обладала резкими чертами лица и уверенными движениями. Она была из тех людей, что предпочитают мыслям действия.
— Фрэнсис, — она взмахнула палочкой, после чего все шумы Большого зала словно испарились. — Мне нужно тебе кое-что сказать по поводу профессора Снейпа. Он не умеет правильно выражать свои эмоции, так что я тебе передам то, что он хотел бы сказать. Для него потерять право опеки над тобой было второй большой потерей в жизни. Не все люди с таким справляются. Но он на самом деле очень хочет… наладить с тобой отношения. Только это будет очень трудно. Или почти невозможно, — она вздохнула. — В общем, если ты примешь правильное решение, я сделаю все, чтобы он пошел тебе навстречу.
— Думаете, мне стоит попросить его… Скажем, позаниматься со мной дополнительно? — спросил Гарри. — А если он откажет?
— Я возьму в плен его драгоценные зелья. Возможно, он этого не понимает, но ты то будь взрослее. У вас больше общего, чем вы оба думаете, — и она сняла завесу. — Если надумаешь, приходи к пяти. Я буду готова к бою.
— Хорошо, я приду, — Гарри ужасно хотел помириться со Снейпом. В его еще детском представлении мира все было очень просто: он извинится и попросит поделиться знаниями. Ведь когда-то он хотел усыновить Гарри, значит, он не так ненавидит его! Все казалось довольно оптимистичным.
**
Есть Флер совершенно не хотелось. Как только она услышала о многочисленных репортерах, ей стало не по себе. Она волновалась, что не сможет
Третью ночь подряд она плохо спала. Но на этот раз ей мешало спать совсем иное чувство, от которого становилось отвратительно на душе. Она снова и снова думала, лежа в постели, что чем дальше запутывается в обоих Блэках, тем хуже прогноз для ее собственного плана и тем труднее ей будет от него отказаться. Чем ближе она к Сириусу, тем больше хотелось быть еще ближе, что было совершенно невозможно. Осложняло дело то, что вчера ее жест был принят. Как же тяжело быть зависимой от того, кто даже не знает об этом!
Она заметила, как Фрэнсис подсела к Гарри. О чем они могли говорить? Может, она пытается наладить отношения между Снейпом и Гарри? Флер было трудно понять ее выбор. В Снейпе, по ее мнению, не было абсолютно ничего достойного, даже его поступок говорил сам за себя. Но, с другой стороны, она могла увидеть то, что не было доступно остальным. Это, конечно, не Флер с ее очевидной симпатией ко всему образу Сириуса. Вероятно, бывают два пути для симпатии: на достоинства и несмотря на недостатки. Второй, конечно, надежнее, и Флер радостно выбрала бы тот же, если бы видела их в Блэке. Но это было ей недоступно. Даже его анимагические способности восхищали. Может, он хотя бы окажется извращенцем, и Флер не придется с ним мучиться?
— Можно с вами поговорить? — Флер оглянулась. К ней снова обращалась эта девочка, Гермиона. Взгляд ее был точь-в-точь как вчера, добавлялась только маленькая толика стеснения.
— Да, конечно, только у меня занятие через десять минут, — Флер поднялась из-за стола. Она уже видела своих однокурсниц возле дверей. Они нетерпеливо поглядывали в ее сторону.
— Я провожу вас, — довольно решительно заявила Гермиона, но потом заметно сникла. — Мне нужна ваша помощь, — она выглядела крайне несчастной. Флер вздохнула и помахала рукой своим подругам, мол, идите без меня. Те пошептались, но ушли вперед.
— Если я в силах, я попробую, — они двинулись в потоке студентов нарочито медленно, чтобы пропустить большую часть вперед себя. Флер краем глаза заметила Гарри. Перед ним отчетливо виднелся Патронус — красивая и незнакомая Флер птица. Прошла буквально секунда, и мальчик побежал за птицей. Что-то произошло? Что-то с Сириусом? Но Флер не успела бы за ним при всем желании.
— Я поначалу плохо отнеслась к вам, и я хотела бы извиниться за это, — Флер удивленно посмотрела на девочку. Скорее, она извинялась перед собой, потому что Флер этого не помнила.
— К тебе, — поправила она Гермиону. — Мне не пятьдесят лет.
— К тебе, — согласно повторила девочка. — Но я подумала.. Глупость я тогда подумала. У тебя и у меня разные цели, — достаточно уверенно проговорила Гермиона.
— Какие такие цели? — Гермиона пугала Флер своей излишней проницательностью. Однако, похоже, она не из болтливых.
— Вам нравится отец, а мне — сын, — разъяснила ей Гермиона. Если бы она с той же уверенностью подошла бы к Гарри, все ее проблемы определенно были бы решены. И Флер тоже, обладая она такой способностью признать очевидное.