Сердце ангела
Шрифт:
И Эрик понял: он умрет раньше, чем Торвальд. Эрик попытался ухватиться за нож, торчащий из груди, но ослабевшие руки лишь скользнули по рукояти и повисли безвольными плетями.
В глазах у Эрика уже темнело, когда барон отшатнулся и разжал руки. По всему телу струились голубоватые змейки – молнии, от которых Торвальда трясло как в лихорадке. Взревев смертельно раненным зверем, барон тяжко грянулся оземь.
Кашляя и растирая горло, рядом осел Эрик. Чувствительность в тело вернулась, но все случившееся было настолько необычным,
Дитус, мелькнула догадка. Конечно же это был он! Вот только следует ли радоваться такому спасению? То бишь вмешательству Дитуса? И означает ли это, что от него и впрямь есть польза?..
Его мучительные раздумья прервал подошедший маг. Между пальцами Берсеня медленно таяли голубоватые искры.
– Это было великолепно, – похвалил его маг, отряхивая ладони как от налипшего песка. – Я рад, что не ошибся в тебе.
– Спасибо, – прохрипел Эрик, а затем чуть тише добавил: – И тебе, Дитус, тоже…
«Ты бы подобрал меч барона, – посоветовал Дитус, – хорошая итанийская сталь, поправить, наточить, будет как новый. А нам сейчас не помешает».
Кивнув, Эрик подхватил меч, и в этот миг от распахнутых наспех ворот донесся топот копыт. Обернувшись, Эрик и Берсень увидели всадника, медленно переезжающего опущенный мост. Бедно одетого мальчишку лет десяти-двенадцати, верхом на старой облезлой кобыле. Глаза мальчишки были круглые как блюдца.
– О дьявольщина, – буркнул Эрик. – Откуда его принесло?
Мальчишка наконец натянул поводья, повернул и ударил голыми пятками по лошадиным бокам.
– Убили!!! – истошно взвизгнул он. – Барона убили!!!
На другой стороне опущенного моста горячили лошадей еще несколько мальчишек.
– Колдуны! Колдуны! – донеслись отчаянные крики. – Колдуны убили барона!
Эрик стоял бледный как смерть. Глаза мага опасно блеснули, он растер ладони и вытянул руки в сторону удаляющихся всадников.
– Нет! – Эрик оттолкнул руки мага. – Это ребенок!
Берсень окатил его ледяным взглядом, в котором, однако, промелькнуло нечто вроде удивления.
– Это свидетель. – Он покосился вслед беглецам. – Я все еще могу остановить их.
Эрик вытер пот со лба.
– Это ведь дети. Они ни в чем не виноваты.
Берсень пристально изучил его лицо.
– Мне все равно, виноваты или нет, – уронил маг, – мне просто не нужны лишние неприятности.
– Ничего у них не выйдет. Они из крестьян или из ремесленников. Их слова против моего – ничто. Я потомственный дворянин. И как дворянин я считаю своим долгом доложить о происшедшем здесь властям.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Но запомни, толкнешь меня еще раз – убью.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Имя святого Адальберта неразрывно связано с другим не менее известным именем. Я говорю о рыцаре Адриане. О нем сложено столько легенд и мифов, что из них можно составить многотомный труд. Но, надо заметить, все эти легенды повествуют о его деяниях исключительно до изгнания. Как полагают многие исследователи, спустя десять лет в Арманию под именем Адриана вернулся совершенно другой человек.
В камере было очень темно, сыро и холодно. Не спасали ни грязный тюфяк с одеялом, ни стеганка, ни физические упражнения. Стоило на какое-то время прилечь или присесть, как по телу начинали бегать мурашки, а зубы принимались выбивать дробь.
Дарелу никогда и в голову не приходило, что однажды он окажется в подземелье по другую сторону решетки. Он и сейчас с трудом верил в происходящее. Но холод умел убеждать. И еще – кандалы на руках и ногах.
В дальнем конце коридора громыхнула тяжелая дверь, загремели кованые сапоги, и по проходу меж камер поплыл огонек факела. Тюремщик остановился напротив Дарела, зазвенела связка ключей, заскрежетала решетка.
– Выходи.
Покинув камеру, Дарел медленно побрел к выходу. Тюремщик двигался следом, позвякивая ключами, свет от его факела выхватывал из-за решеток грязных, оборванных людей с равнодушными, отрешенными лицами. Смотреть на них было неприятно. Дарел плотно стиснул челюсти. Возможно ли, что его постигнет та же судьба? Возможно ли, что его тоже превратят в такое же жалкое существо?
Дарел подходил к лестнице, когда в одной из камер звякнули кандалы и свет факела выхватил из тьмы женское лицо.
– Капитан, помните меня?
Он задержался, вглядываясь в нее. Тут же получил ощутимый тычок в спину, от которого едва не упал, и был вынужден двинуться дальше.
– Вчера вы доставили меня сюда, – донеслось до него, – а сегодня пожаловали сами. Рада вас видеть, капитан. Повеселимся на пару? И как насчет адвоката?
Скрипнули ржавые петли входной двери, и тюремщик вновь подтолкнул капитана.
– Бегите отсюда, капитан! – ударило в спину. – Вы сможете, я знаю. Пока не слишком поздно! Слышите меня? Не ждите…
Сзади громыхнула дверь, отсекая ее голос, заскрежетал замок. Дарела повели вверх по лестнице. Он хорошо знал этот путь. Он проделывал его не раз. Провожая особо опасных заключенных в комнату для допросов. В пыточную, как ее чаще называли.
Громыхая кандалами, капитан переступил порог пыточной, медленно огляделся. Посреди комнаты полыхал огонь жаровни, на стене в ряд блестели железные инструменты – разнообразные клещи, пилы, иглы, еще что-то. О назначении большинства из них Дарел мог только догадываться – в его обязанности не входило присутствие на допросах, а сам он не горел желанием пополнить багаж знаний.