Сердце беглеца

Бейкер Мэдлин

Большая смуглая рука неожиданно нежно погладила стройную шею Рэйчел. Обняла за плечи, притянула ближе… «Рука убийцы…» – подумала Рэйчел. И эта мысль тотчас погасила огонь в ее жилах.

Полная отвращения к себе, она вырвалась из крепких рук и стремглав убежала в тишину и безопасность своей комнаты. Оказавшись внутри, Рэйчел захлопнула дверь, но все еще слышала эхо язвительного смеха Тайри.

Конец недели Тайри провел, знакомясь с расположением ранчо. Он объехал границы владений Хэллоранов, изучая каждый холм, каждый овраг, каждое ущелье, запоминая вехи, выискивая кратчайшую дорогу отсюда до земель Уэлша. Он отмечал самые удобные укромные места на случай, если понадобится укрытие, а также уголки, где можно будет переждать опасность, если возникнет такая ситуация.

По утрам он стоял на вершине холма, откуда открывался вид на дом Уэлша, наблюдая за дежурившими около него вооруженными охранниками. Он отмечал, когда и куда направлялись ковбои, и запоминал распорядок дня Джоба Уэлша, никогда не покидавшего ранчо без вооруженных до зубов телохранителей.

Времяпрепровождение это было скучным и монотонным, но Тайри знал по опыту, что оно непременно окупится. Охотиться на человека все равно что выслеживать зверя. Тут не обойтись без изучения его излюбленных маршрутов, привычек, мест, где он может залечь. Ведь у большинства животных, как и у человека, есть обыкновение есть, пить и охотиться в одно и то же время суток.

Хэллораны никогда не спрашивали Тайри, где и как он проводит время. Но по мере того как оно шло, отец и дочь испытывали все большее беспокойство. Это было все равно что сидеть на пороховой бочке с подожженным фитилем и не знать, когда произойдет взрыв.

Наконец Хэллоран не выдержал.

– Когда? – спросил он за обедом однажды вечером. – Когда вы это сделаете?

– Завтра утром, – ответил Тайри спокойно. – Около десяти часов.

Отсутствие Тайри за завтраком на следующее утро они обошли молчанием: слишком хорошо им было известно, где он пропадает. Пока Рэйчел готовила завтрак, Хэллоран сидел один за большим деревянным столом, с отсутствующим видом барабаня пальцами по красной клетчатой скатерти. Обычно аппетит у него был отменным, но в это утро его не привлекали ни ветчина, ни яйца, ни бисквиты. Слегка поковыряв вилкой в своей тарелке, Джон быстро проглотил кофе и направился к задней двери.

Вздохнув, Рэйчел отдала свой завтрак собакам, наполнила мойку в кухне горячей водой, гадая, как обычно действуют наемные убийцы. Подъезжают и расстреливают свои жертвы хладнокровно или дают им шанс на спасение?

Рэйчел грустно улыбнулась своим мыслям. Да уж, шанс на спасение! Это даже звучит смешно. Учитывая стремительность Тайри, шанса не могло остаться ни у кого. И хотя она не питала любви к Джобу Уэлшу, Рэйчел содрогнулась при мысли о его незавидной участи.

У Рэйчел все валилось из рук, и она слонялась по дому, переходя от одного занятия к другому до тех пор, пока наконец в ее поле зрения не оказалась корзиночка с нитками и иголками и она не занялась починкой одежды, расположившись на веранде. Но мысли ее были далеко – на ранчо Уэлша. Она словно воочию наблюдала, как Тайри подъезжает к большому белому дому. Затем короткий разговор с Уэлшем, взмывшие вверх оружейные стволы охранников. И свинцовый дождь из «кольта» Тайри, косящий одного за другим. Всех до единого…

Джону Хэллорану тоже было невмоготу заниматься обычными делами. Его душа была полна сомнений, и он размышлял о возможных последствиях затеянной авантюры. Он купил смерть человека за пятьсот долларов, но если умрет не Уэлш?

Внезапно Хэллоран похолодел от страха: он подумал, что, если убьют Тайри, Уэлш явится на их ранчо, полный жажды мести, и месть его будет кровавой. Да, затевая все это, он был не прав, кругом не прав.

Наконец, как и Рэйчел, Хэллоран перестал притворяться, что этот день во всем похож на другие, и присоединился к дочери на веранде. Он напряженно глядел на равнину, на ту самую землю, которую так отчаянно старался удержать, которую так любил. Акры и акры прекрасных пастбищ простирались так далеко, как только мог видеть глаз. Позади дома были построены просторные и прочные загоны для скота. Там же расположилась конюшня, рассчитанная на полдюжины лошадей, в которой он держал и своего мерина, и очаровательную чистокровную гнедую кобылку Рэйчел. Рядом находилась мастерская, за ней сарай, где хранились инструменты. На травянистом холме за коптильней было небольшое кладбище.

Двухэтажный дом Хэллоранов был выстроен из дерева и местного камня. В нем были и большая гостиная, и просторная солнечная кухня, и столовая для торжественных случаев, и три большие спальни… Элен так хотела иметь большой дом! Он вспомнил, как волновалась и радовалась Элен, когда наконец дом был построен. Ночами они сиживали на передней веранде, слушая пение сверчков и держась за руки, и мечтали о том, что со временем этот дом будет полон детей. Они хотели иметь сильных сыновей и красивых дочерей. Но лишь когда Рэйчел исполнилось десять лет, Господь благословил их сынком. Томми прожил недолго – всего несколько лет. Больше детей у них не было, и Рэйчел стала для них дороже прежнего.

Погруженный в свои мысли, Хэллоран нашел взглядом кресты на холме, отмечавшие места последнего упокоения жены и сына. Если бы только Элен была жива! Ему так не хватало тихих разговоров с нею, ее советов! Она была спокойной, разумной женщиной, мудрой не по летам и одаренной редким пониманием людей, способностью предвидеть их мысли и поступки. И когда ему требовалось принять решение, он сначала непременно советовался с Элен.

Хэллоран бросил взгляд на Рэйчел. Она сосредоточенно зашивала одну из его рубашек. Он улыбнулся с отцовской гордостью. Она унаследовала несравненную красоту Элен, но на этом их сходство кончалось. Элен была спокойной, миролюбивой и ясной. Рэйчел выросла борцом и могла иногда быть упрямой, как мул. Она никогда бы не согласилась продать ранчо Уэлшу, он это знал, и эта мысль вселяла в него силу. Черт возьми, они будут держаться за свой дом до последнего, даже если на них обрушатся все силы ада, землетрясение, наводнение, а если Логану Тайри не суждено справиться с Джобом Уэлшем, что ж, разрази их гром, они найдут другого, кому эта задача будет по плечу.

Вскоре после полудня Тайри въехал во двор. Спешившись, он привязал лошадь к коновязи, поднялся по ступенькам на веранду и остановился, прислонившись к перилам. Его усмешка показалась им холодной как лед, когда он объявил бесстрастно:

– Уэлш никогда больше не причинит вам вреда. Слова его повисли в воздухе, как погребальный звон. С минуту Рэйчел и Хэллоран молча смотрели друг на друга. Затем Рэйчел тихонько вскрикнула и убежала в дом.

– Похоже, ваша дочь не одобряет ваших методов, – заметил Тайри сухо.

Джон Хэллоран отшатнулся, будто ему дали пощечину. Теперь, когда смерть Уэлша стала фактом, он ощутил безмерную пустоту и бесконечное иссушающее душу чувство вины.

– Я их тоже не одобряю, – пробормотал Хэллоран потерянно. – Черт возьми, Тайри, я тоже…

Рэйчел и Тайри в тот же день встретились в кухне. Когда она взглянула на Тайри, ее прекрасные синие глаза сверкнули горьким и жгучим презрением, а губы сжались в прямую линию.

Тайри сам подошел к плите и налил себе чашку кофе, затем стал медленно пить его маленькими глотками. Повисшее между ними напряжение было столь сильным и ощутимым, что он бы не удивился, если бы в воздухе заплясали искры.

Безмерное, хоть и невысказанное презрение Рэйчел почему-то сильно задевало Тайри, и он со стуком поставил на стол чашку с кофе, так, что тот выплеснулся через край и на свежевыстиранной клетчатой скатерти расплылось коричневое пятно.

– Давайте выкладывайте, – проворчал он, – что вас гложет. Тот факт, что я убил Уэлша, или то, что ваш старик нанял меня для этого?

Рэйчел повернулась к нему с яростью, достойной загнанного на дерево кугуара.

– И то и другое, – гневно бросила она. – Я не хочу участвовать в убийстве даже такого человека, как Джоб Уэлш.