Сердце беглеца
Шрифт:
Она резко обернулась. Его желтые кошачьи глаза удерживали ее взгляд, они были полны желания, и Рэйчел почувствовала, что ее колени вот-вот подогнутся. А он протянул руку и дотронулся до нее. И вновь ее охватила паника: она знала, что не в силах противиться ему. Она почувствовала, что ступни ее будто приросли к полу, и качнулась к нему, не в силах укротить мощный порыв своего сердца.
Поцелуй Тайри был нежным, руки его слегка касались ее плеч, когда он легонько потянул ее к себе. Казалось, время остановилось, и Рэйчел хотелось еще растянуть это мгновение, хотелось оставаться в его объятиях навсегда.
Чертыхнувшись, Тайри отвернулся, отошел к задней двери и вышел. Рэйчел провожала его взглядом, не в силах вымолвить ни слова, потом опомнилась и выбежала за ним следом, выкрикивая его имя.
Тайри подождал, пока она поравняется с ним. Тогда он повернулся к ней, и лицо его было холодным.
– Я люблю вас, – стремительно выпалила Рэйчел. – Пожалуйста, не возвращайтесь к Аннабелле.
– Не тратьте свою любовь на меня, Рэйчел, – резко перебил ее Тайри. – Я ее не стою.
– Стоите!
– Нет. Я именно такой, каким вы меня считали с самого начала, когда я только здесь появился.
– Не верю этому. Больше не верю.
– Но тогда-то верили.
– Пожалуйста, останьтесь, Тайри! Я сделаю вас счастливым. Я буду жить ради вас и умру за вас. Только не уезжайте!
– Рэйчел, я…
Он тихонько чертыхнулся. Любовь, светившаяся в ее глазах, согревала его, проникала в его душу до самого дна, как лучи летнего солнца. Рэйчел походила сейчас на ребенка, который верит, что если очень сильно чего-нибудь пожелает, то случится чудо и он получит это.
Тайри смотрел в ее умоляющее лицо. Он не собирался заниматься с ней любовью. Он хотел только увидеть ее, убедиться, что она и ее отец живы и здоровы. Даже когда в первый раз поцеловал ее вечером, не ожидал ничего, но она была полна страсти, ее руки обвились вокруг его шеи. То, что случилось в ту ночь, а затем и в следующую, тогда казалось правильным, естественным и неизбежным. Но теперь, когда он должен был вернуться к Аннабелле, все происшедшее представлялось ошибкой.
Чувствуя себя презреннейшим из негодяев, Тайри отвернулся и поспешил к конюшням. Рэйчел за ним не последовала.
Когда Аннабелле стало известно, где Тайри пережидал бурю, она пришла в ярость. Она бушевала три дня, называя его такими словами, которых порядочным женщинам и знать-то не положено, не говоря уж о том, чтобы произносить их вслух. Тайри дал ей возможность излить свой гнев, пока она не выпустила весь пар.
Утром четвертого дня он сказал ей:
– Я еду в город. Тебе что-нибудь нужно?
– В город? – подозрительно осведомилась Аннабелла. – Зачем?
– Не думаю, чтобы тебя касалось, как я провожу свой досуг, – ухмыляясь, процедил Тайри, отчего в глазах ее снова вспыхнул гнев.
– Ну, тут-то ты заблуждаешься, – вскричала Аннабелла. – У тебя не может быть никакого досуга. Я купила все твое время, стрелок. И заплатила за него. Не забывай об этом.
– Ладно, – пробормотал Тайри, смущенный ее правотой. – Я рано вернусь.
Морт Уокер был маленьким человечком с румяным лицом, круглыми голубыми глазами и бачками табачного цвета. Он бросил на Тайри подозрительный взгляд, но тот вложил ему в пухлую маленькую ручку пачку купюр и попросил считать, что долг Джона Хэллорана выплачен полностью, а также помалкивать, откуда взялись деньги.
– Да, мистер Тайри, – согласился Уокер смиренно. – Я не стану с вами ссориться.
– Мы и не поссоримся, пока ты будешь держать язык за зубами.
Лью Харрис, напротив, был высоким и полным чувства собственного достоинства джентльменом с гривой серебряных волос и глазами цвета олова. Он с готовностью принял от Тайри в счет долга Хэллорана, но запротестовал, когда Тайри предложил ему хранить в тайне их источник и не упоминать его имени.
– Мне придется как-то объяснить мистеру Хэллорану, откуда деньги, – с жаром возразил Харрис.
– Можете сказать ему что угодно, – ответил Тайри с кривой усмешкой. – Все, кроме правды.
– Но не потребуете же вы, чтобы я лгал? – вспыхнул возмущенный Харрис.
– Меня это не касается, – предупредил Тайри. – Главное, чтобы Хэллоран не знал, откуда взялись деньги. А если он все-таки дознается, я к вам вернусь.
Угроза Тайри вернуться произвела надлежащее действие.
– Хорошо, – кротко согласился Харрис. – Я что-нибудь придумаю.
Удовлетворенный своими успехами, Тайри заглянул в салун «У Баушер» и скоротал там остаток дня. Он знал, что Аннабелла впадет в ярость и устроит скандал, если узнает, кто помог Хэллорану, но ему было все равно. Аннабелле очень шло, когда она бесновалась. Вероятно, потому она и устраивала скандалы так часто.
Он вернулся на ранчо после полуночи. В комнате Аннабеллы горел свет, и он вошел к ней без стука, собираясь отдать полученную для нее в городе почту. Увидев вынырнувшую из-под одеяла рыжую голову Моргана Ярнелла и его лицо, хранившее овечье и вместе с тем самодовольное выражение, он усмехнулся.
– Прошу прощения, – пробормотал Тайри. Он подавил желание расхохотаться, пятясь вышел и закрыл за собой дверь.
Ранним утром следующего дня к нему подошел Ярнелл с самодовольной улыбкой на красивом молодом лице. В его глубоко посаженных карих глазах Тайри прочел вызов.
– В следующий раз стучись, прежде чем войти, – сказал Ярнелл жестко.
– Что заставляет тебя думать, что этот следующий раз наступит? – поинтересовался Тайри.
– С тобой у нее все кончено, – нагло заявил Ярнелл. – Теперь при Аннабелле буду я. А ты вышел из игры.
– Вот как?
– Ты меня слышал? – Ярнелл раздувался от гордости, как индюк.
Тайри с безразличным видом пожал плечами.
– Я слышал и то, что ты считаешься самым быстрым стрелком, но не уверен, что это на самом деле так.