Сердце бьётся
Шрифт:
– Тебе Белый… кхм… предложение, что ли, сделал?
– Нет, я ему! – закатила глаза Алиса. – Ну, так что? Будешь моей подружкой невесты?
– Охренеть. Моя маленькая подружка – невеста…
– Всем привет… И кто же у нас невеста?
Алиса обернулась к застывшей на пороге матери. Ничего удивительного в ее приходе не было. Алиса знала, что, как только переступит порог конторы, той тут же доложат о ее появлении. Удивительным было другое – что мать не примчалась сразу же.
– Привет, мама.
– Привет, милая?
– Я… собралась.
– Что? – переспросила генерал Вебер. Удивленно вскинула холеные брови, а потом запрокинула голову и рассмеялась. – Замуж. Я не могу…
Алиса освободилась из рук матери. Переглянулась с подругой. И подошла к ней поближе, будто в поисках защиты. Некрасивый смех звенел под потолком, а Алиса смотрела на мать, не моргая, чувствуя, что еще немного, и просто отравится, захлебнется ядом… Он проникал так быстро под ее тонкую кожу. Этот яд…
– За что ты так со мной? – прошептала она, не замечая, с какой силой стискиваются у нее на талии руки Лизы, замершей в бессильной ярости. – Что я тебе сделала плохого?
Смех матери оборвался так же внезапно, как и зазвучал.
– Не говори глупостей! – рявкнула она. – Я хочу тебе добра.
– А так и не скажешь, мама.
– О, вот только не надо! Забыла, кто был рядом с тобой все эти годы? Кто свою жизнь… молодость на тебя положил!
– Прекратите! – не выдержала Лиза. Алиса в отчаянии покосилась на подругу. Шумно сглотнула и несколько раз вдохнула, шевеля губами, как выброшенная на берег рыба.
– Что здесь происходит?
– Руслан! – голос, наконец, подчинился. Алиса высвободилась из Лизкиных объятий, сделала шаг, другой. Помеха в виде матери на её пути куда-то сама по себе делась. Может быть, Руслан ее оттеснил, она не знала и не задумывалась об этом.
– Привет. Все хорошо? – прошептал он ей куда-то в волосы.
– Теперь да!
– Привет. Все хорошо? – прошептал он ей куда-то в волосы.
– Теперь да!
А ведь и правда. Стоя в кольце его рук, так тесно прижатая к его сильному телу… все было хорошо.
– Подожди меня здесь, ладно? Я выйду на пару минут. – Алиса послушно кивнула. И не спросила, куда он выйдет и зачем. Надо – значит, надо. Убрала руки, вымученно улыбнулась. Не глядя на мать, вновь отступила к Лизке.
– Выйдем! – Руслан распахнул дверь в кабинет и с намеком уставился на будущую тещу. Распрямив плечи, генерал Вебер проследовала к выходу. Белый шагнул за ней и плотно прикрыл дверь. Алиса с Лизой переглянулись и синхронно рванули следом. Прижались ушами к хлипкому полотну. Слов Марины было не разобрать. Потому что она шипела подобно ядовитой змее, а вот слова Руслана доносились до них вполне отчетливо.
– Да что ты? Именно поэтому ты ее лишила единственного шанса выздороветь?! Да ты больная! Тебе нужна помощь…
– Я люблю
– Ты жить ей не даешь! Потому что здоровая она тебе не нужна. Признайся, ты до сих пор ее ненавидишь?! Ну, давай же! Хотя бы себе?! Желание от нее избавиться никуда не делось, да, Марина? Глядя на нее, что ты видишь?!
– Свою дочь!
– Или результат надругательства над тобой? Живое о нем напоминание?!
– Да пошел ты!
Алиса медленно отстранилась от двери и уселась прямо на пол, подперев спиной стену. Обхватила себя руками и, что есть сил, принялась тереть. Она чувствовала себя… грязной. Настолько грязной, что никак эту грязь не отмыть, не отскоблить, сколько бы она ни пыталась.
– Эй! Перестань, что ты делаешь, - Лиза перехватила ее руки и прижала к полу. – Ты что-нибудь поняла?
Поняла… Почему-то поняла, да. Просто все сложилось. Отца ведь она не знала. И теперь понимала, почему. Он не бросал мать, как Алиса изначально думала. Он… совершил что-то, гораздо… гораздо более ужасное. Алиса всхлипнула. Подтянула колени к груди. Обняла их, пряча лицо. Она чувствовала себя такой ужасно беспомощной. Немощной, как столетняя старуха. И не вдохнуть – не выдохнуть. Ни-че-го…
– Твою мать! – где-то на заднем плане выругалась Лизка, рывком распахивая злосчастную дверь. – Эй, вы! Прекратите! Ей плохо…
А больше она ничего не помнила. Все, как в каком-то тумане. Скорая, больница, капельницы… Все слилось и растянулось во времени. Алиса чувствовала на себе чьи-то руки, слышала вой сирен и обрывки фраз. Боль. Страх. Отрицание и ярость. Эта ярость была такой сильной, что, может быть, только за счет неё она и держалась.
Месяц… Алиса просила всего какой-то месяц рядом с ним. После стольких лет тотального одиночества и нелюбви, разве это так много?!
Будто сквозь сон Алиса почувствовала ласковые прикосновения. Кто-то гладил ее по волосам и что-то тихонько нашептывал. Алиса попыталась открыть глаза, но веки были такими тяжелыми! Словно весели целую тонну, или даже две. Но все же любопытство взяло свое. Поначалу ее ослепил льющийся из окна свет. Потом перед глазами пошли круги, и лишь после она увидела маленькую женскую фигуру. За время, что Алиса пыталась прийти в себя, женщина отошла и взялась за обрезку принесенных кем-то, может быть, даже ей самой, розовых чайных роз. Это они пахли на всю палату…
– Мать у тебя, конечно, та еще мегера. Представляешь, дала распоряжение врачам не пускать к тебе Руса. А он ей чуть шею за это не свернул. И знаешь, мы с его отцом, конечно, учили сына ни в коем случае не обижать слабых, но в той ситуации… Я была целиком и полностью на его стороне, - рассуждала незнакомка, расставляя цветы в вазе.
– Спасибо…
Женщина обернулась, всплеснула маленькими руками и, бросив свое занятие, подошла поближе.
– За что же? – улыбнулась она, деловито проверяя Алисин пульс.