Сердце Дракона. Книга 14
Шрифт:
– Скорее – за себя, – процедила Таш. – Принцесса, мы уже далеко от Рубинового Дворца. И никто не узнает, если венок вы вручите мне.
– Спасибо за беспокойство, моя верная подруга, – чуть иначе – куда теплее – улыбнулась Тенед, – но я не могу нарушить традиции. Только не во время посольства и не до того момента, как…
Тенед запнулась и замолчала. Видимо, слова о том, что когда-то ей придется занять престол, были для нее сродни обсуждению вопроса, когда же уже скончается ее венценосный батюшка.
Принцесса действительно обладала добрым и теплым сердцем.
Идиома о том, что лучшие правители получаются из тех, кто не стремится к власти, верна лишь на малую толику.
– Ну и к тому же, – легкая скорбь и печаль в голосе Тенед вновь сменились беззаботным радушием и игривостью, – ты, Таш, лучше всех должна знать, как сильно я люблю сказания о принцессе и герое. Я всю жизнь мечтала занять это место.
– Разумеется, моя принцесса, – склонила голову Таш. Судя по ауре, драконице было не меньше трех эпох. Невероятно почтенный возраст для смертного или простого человека, но для дракона – самый расцвет сил. – Однако не забывайте, что тот, кто стоит перед вами, не имеет ничего общего с героем Травесом, да будет его заточение окончено.
Лицо Тенед слегка помрачнело.
Интересно, каково это – жить на сказках о подвигах того, чью жену и ребенка убили по приказу твоего отца, а самого героя бросили в темницу где-то в удаленном уголке региона Белого Дракона?
Сам же Хаджар внезапно понял, что та история, которая, как ему когда-то казалось, произошла невероятно давно, имела непосредственно живых свидетелей и даже жертв в нынешнее время.
И это заставляло посмотреть под иным углом не только на свой малый срок жизни – всего один век, но и на историю Черного Генерала.
Да, ту эпоху, когда произошла битва за весь мир с его Врагом, нельзя было сравнивать со временами Травеса и первого посольства. Но тем не менее что-то в этом да было.
– Пойдем, мой герой. – Тенед протянула руку, и Хаджар ответил на это отставленным локтем. В тот момент, когда нежные, теплые пальцы драконьей принцессы опустились на его твердые, натруженные мышцы, Эзир и Таш потянулись к оружию. Но им хватило сдержанности не делать глупостей. – Приключения ждут нас.
Вместе они отправились к границе земель Красного Тумана, когда Таш продемонстрировала, что действительно приходится сестрой Сину.
Как и ее брат, изменив тон на максимально серьезный и даже смертельно-серьезный, она произнесла:
– Я увидела человеческий браслет на твоей руке, Хаджар Северный Ветер, – ее слова вонзались в спину ничуть не хуже ледяного тяжелого меча, – и если с головы принцессы хоть волос упадет, то я сделаю все, чтобы те, кто тебе дорог, каждый из тех, кого ты любишь, о ком заботишься, встретили свою смерть. И, видит Высокое Небо, это будет самая страшная смерть из всех, что знает наш мир.
Перед внутренним взором Хаджара пронеслись лица сестры, племянника, Эйнена, его сына, Доры, Париса…
Аркемейя…
Остановившись, Хаджар медленно повернулся к Таш.
– Когда я вернусь, – его слова звучали подобно мерным ударам военных барабанов, так же тяжело и неотвратимо свидетельствуя о том, что прольется чья-то кровь, – мы сразимся вновь и на этот раз – не до первой крови.
– Буду ждать, – хищно улыбнулась Таш’Маган.
Вплоть до самой границы земель Красного Тумана принцесса драконов и Хаджар шли в абсолютной тишине. И только когда до деревьев с кровавыми кронами оставалась всего ничего, Тенед внезапно произнесла:
– Я бы могла подумать, что ты хочешь сломать мне руку.
Хаджар, вынырнув из собственных мыслей, обратил внимание, что все это время сжимал запястье принцессы. Так сильно, что ее слегка когтистые пальцы успели побледнеть.
– Простите, моя принцесса, – искренне извинился и поклонился Хаджар.
Тенед только тепло улыбнулась и отрицательно покачала головой. Она кинула быстрый взгляд на браслет Хаджара, а затем в ее звездных глазах вновь промелькнула печаль.
– Не держи зла на Таш, мой герой, – прошептала Тенед. – Она не знает, что такое потеря родных, семья Маган уже давно не воевала. А последняя битва с Алым Фениксом, к счастью, не унесла никого из их числа.
Хаджар вгляделся в глаза принцессы. Говорят, что они – зеркала души. И это было действительно так. И не только для человека, но и для любого другого живого существа.
Глаза никогда не врут.
И поэтому, если не хочешь, чтобы твои мысли прочитали, никогда не смотри в глаза волшебнику или магу.
Хаджар ни разу не слышал об императрице драконов и не видел мать Тенед во время празднования Рубина и Дракона.
– Я слышала от Сина… – Хаджар этому не удивился. Видимо, та короткая заминка была предназначена, чтобы глава воинов дал принцессе короткий инструктаж. – Что ты всю жизнь прожил среди людей.
– Это так, моя принцесса.
– Он, – Тенед кивнула на браслет, который Хаджар и не скрывал, хотя Чин’Аме настаивал на обратном (может, и глупость, но это было тем немногим, что Хаджар мог сделать для своего сына), – принадлежал человеческой женщине?
– Принадлежит, – поправил Хаджар. – И… это трудный вопрос, моя принцесса.
– Принадлежит, – повторила Тенед. В свете клонящегося к закату солнца ее черты были еще прекраснее, чем прежде, но в то же время – мягкими и нежными, как бутон нераспустившегося цветка. – Однако я чувствую печаль на твоем сердце. Что случилось?
Она потянулась к браслету, но Хаджар отдернул руку и спрятал ее за полой своих простых одежд из холщовины.
– Слишком длинная история, принцесса, – чуть резче, чем хотел изначально, произнес Хаджар. – Позвольте попросить венок, и давайте отправляться в путь.
Наследница Рубинового Дворца вновь тепло улыбнулась, но в глазах ее все так же затягивала в темный омут печаль. Очередное израненное сердце, скрывавшее за внешней добродетелью, открытостью и радушием глубокую рану.
Хаджар достаточно видел подобных душ и судеб.