Сердце Дракона. Предпоследний том. Часть 1
Шрифт:
Анализ характера повреждения…
Анализ завершен.
Повреждение санкционировано.
Структура системы сохранена. Угрозы носителю нет.]
Хаджар дернулся и помотал головой. Как нейросеть могла быть повреждена даже хотя бы тысячу лет назад, если он столько даже и не жил.
Или, может, Павел Коваль, тот врач в мире Земли, что устанавливал ему эту непонятную железяку, предварительно запустил в ней какое-нибудь огромное количество циклов обучения.
Вроде так писали всякие рекламные буклеты об очередных успехах искусственного интеллекта. Что-то об очередном цикле обучения.
Но если это так, то…
— Кто санкционировал повреждение и какой объем поврежден?
[ Запрос принят… Обрабатываю запрос… Запрос обработан…
Повреждение целостности данных изначально — 99.95%ов.
Текущий уровень повреждений — 8.4%
Целостность данных почти восстановлена.
Целостность данных. Санкция — носитель.
Повторение сообщения для носителя.
Санкция — носитель.
Санкция — носитель…
Санкция — носитель….
Санкция — носитель……
* * *
Он стоял посреди широкого плато. Дул ветер. Тот верным псом кружил вокруг своего товарища, иногда облизывая ладони и лицо холодным, слегка влажным языком.
Над головой плыли облака. Безмятежные и спокойные они омывали изнуренную зноем земли ласковыми слезами весенней капели. Она неуловимой, тонкой мелодией звучала на листьях и травах.
Солнце — Ирмарил, вечно бегущий за своей возлюбленной, сражался с натиском наступавшей ночи. Ведь он пока еще так и не догнал свою суженную и не хотел отступать. И так каждый день. Год за годом. Век за веком. Эпоху за эпохой.
Наверное из всех богов, лишь к Ирмарилу он мог проявить сострадание.
— Учитель…
Он обернулся. Позади него стоял воин почти двух метров ростом, покрытый сотней шрамов, в грубой броне и с широким мечом в ножнах у бедра. Сколько тысяч лет минуло с тех пор, как мальчишка стоял рядом с ним и стучал палкой по обломку каменной скалы.
И сколько тысяч лет минуло с тех пор, как этот мальчишка обрел Терну и отправился странствовать по миру, сражаясь с тем, что он считал несправедливым и недостойным. И сколько тех, кто встал под его штандарты и тоже начал стучать палкой по обломку скалы.
Как же он назвал дом, куда привел всех их? Что-то связанное с яростью и клинком.
— Я тебе не учитель, — покачал он головой и вернулся к созерцанию долины.
Они редко виделись. Их пути почти не пересекались на просторах Безымянного Мира. У Черного Генерала — свой путь, у мальчишки, ставшего воином и главой дома — свой. Но удивительно, как часто находили сопряжение их дела. И вот сейчас, перед началом второй войны с небесами, они снова, как и многие тысячи лет назад, стояли здесь.
Потому что так было надо.
Потому что другого пути не было.
Он посмотрел вниз, под холм. Там уже собрались его офицеры, а позади них — вплоть до самого горизонта, армия тех, кто отважился выступить против гнета… даже не узурпаторов и тиранов, а тех, кому было просто все равно. Наплевать.
Нет, за свою немалую жизнь, он понял, что нет нужды страшится дорвавшихся до власти псов. Их рано или поздно сожрут те кто злее и сильнее. Но куда страшнее ленивые и жадные неумехи, которые просто напросто влачат свое существование из старого дня — в новый. И так год за годом, век за веком, эпоха за эпохой.
Вот они — опасны. Ибо не совершают столь великого зла, чтобы вскипела кровь угнетенных мужей, но при этом вся та гниль и тлен, что они взращивают, всё копятся и копятся, пока не обрушатся потопом на головы тех, кто искусился теми же ленью и жадность.
Не начал ли он говорить так же, как Ляо Фень.
— Держи, — он кинул под ноги мальчишке камень. Старую скрижаль. — Здесь все, что тебе надо знать.
Мальч… нет. Воин кивнул и поднял камень, убрав тот за пазуху.
— Как прекрасны эти горы, — выдохнул он, окидывая взглядом просторы, омытые дождями и светом Ирмарила.
— Да, — согласился воин и спустя несколько секунд добавил. — если мне суждено умереть, я хотел бы лежать здесь… Как думаешь, Учитель…
Он не стал перебивать воина, чтобы в который раз напомнить, что не является его учителем. Да и смысл — воина это, кажется, нисколько не заботило.
—… какое у них название?
Он лишь пожал плечами.
— Не думаю, что у них оно есть.
Воин прикрыл глаза и погрузился в шум ветра.
— Тогда я буду тем, кто их назовет. И раз уж сейчас над нами тень, то пусть будут — Черными.
— Не слишком оптимистично.
— Нет, Учитель. Наоборот. Там, где самая тяжелая тьма, где непроглядный мрак, где нет ни намека на свет, всегда загорается самая яркая искра надежды.
Он хмыкнул. Слова достойные Ляо Феня.
— И кто тебя этому научил?
Воин только улыбнулся.
— Вы, Учитель. Тогда, когда показали мне, простому деревенскому мальчишке, первый удар меча.
Он ничего и никому не показывал…
* * *