Сердце дракона
Шрифт:
Черные альвы поглядели на камень, на Брана — и вдруг отступили на несколько шагов, — уверенности у них вдруг явно поубавилось. Воспользовавшись их растерянностью, Бран поспешно бросился к камню и едва не упал на него в поисках поддержки. На миг ему почудилось, что массивный камень едва заметно шевельнулся, точно колыхнувшись от его толчка — глупости, конечно, ведь основание камня прочно вросло в каменистую почву.
Черные альвы кружили вокруг него, точно свора злобных псов, ищущих слабое место, чтобы ударить. Их вожак шепотом посовещался со своими дружками, затем осмелился подойти
— Ты здесь чужак, верно? Если только мы не ошиблись, ты из другого мира. Кто-то, за кем ты следуешь, оставляет для тебя послания. Мы и сами идем за ним, от вершины к вершине, по прямой. Это правда, что у скиплингов нет врожденной Силы и они не могут защищать себя?
— Не знаю, — искренно ответил Бран, гадая, о какой это врожденной Силе может идти речь.
Вожак отступил с шипением, делая своим спутникам знак приблизиться.
— Как по-вашему, это он и есть? Схватим его?
Прочие отозвались неуверенным бормотанием.
— Знаешь ведь, что бывает, если раздражить Хьердис.
Вначале убедись, что не ошибаешься.
— Может, оставим его на поживу Призрачным Всадникам? — с мерзким хихиканьем предложил один из альвов. — Не нравится мне что-то, как он липнет к этому камню, точно там еще осталась Сила. Пускай себе Всадники горят, а не мы.
— Что ты скажешь на это? — обратился вожак к Брану. — Оставить тебя Призрачным Всадникам? Или ты без шума пойдешь с нами и, быть может, спасешь свою шкуру? Хьердис всего только и хочет задать тебе пару вопросов насчет Ингвольд. Бояться нечего, — прибавил он, приближаясь еще на шаг.
Бран понемногу подбирался к Перову мечу, проклиная в душе его хозяина, который дрых так беспробудно, точно получил от богов право не вскакивать при каждом шорохе и шепоте, как делал это Бран. Шажок — и пальцы его ноги наткнулись на рукоять меча. Бран сомневался, что от этого будет прок, но если уж суждено погибнуть, так по крайней мере с оружием в руках.
— Нет, спасибо, — бросил он, быстро нагнувшись и схватив меч. — Неохота мне отвечать на вопросы Хьердис. Вот меч, а вот камень, и вам не так-то легко будет до меня добраться, так что убирайтесь подобру-поздорову туда, откуда явились.
На черных альвов его меч не произвел особого впечатления.
Они наскоро пошептались, и один из них воскликнул:
— Да ведь это камень, и больше ничего!
— Вот ты и сразись с ним, — отвечал другой. — Такой вот проклятый камень растопил моего дедушку. Будто ты не знаешь, что в древних камнях и Линиях все еще сохранилась Сила!
— Не могу же я сражаться. В этом месяце звезды ко мне неблагосклонны.
— Да ведь у этого парня Силы ни на гран! — провозгласил вожак, воинственно вскинув меч. — Нам же хуже будет, если он попадет в руки Миркъяртана. Уж лучше попытаться схватить его и погибнуть, чем потом объяснять, почему мы его не тронули.
Черные альвы согласно заворчали, затем выставили вперед секиры и подступили к скиплингу. Бран прижался спиной к шершавой теплой поверхности камня и моргнул, смахивая капельку пота, что сбежала по переносице. Двумя руками стиснул
Пер с криком проснулся, обежал камень, вырвал меч из рук не сопротивлявшегося Брана и приготовился отражать нападение.
— Они уже удрали, — сообщил Бран с немалым раздражением.
— В жизни не видал, чтобы кто-нибудь так крепко спал, когда его жизнь в опасности!
— Болван ты! Я бы мог их поймать! В следующий раз я сам буду нести стражу, и уж тогда нас никто не застигнет врасплох. Почему ты не защищался, Бран? Почему ты такой… — Пер осекся и попятился прочь от груды одежды и доспехов, которая все еще дымилась в черной слизистой луже. Пер осторожно потыкал останки носком сапога, чтобы понять, что же это, собственно, такое, и перевел на Брана совершенно бессмысленный взгляд.
— Что… кто… — начал он.
— Это сделал камень, — поспешно ответил Бран. — Я только…
— Камень! Хорошо же ты разговариваешь со своим старым другом и благодетелем! — Пер развернулся, чтобы уйти.
— Да ты дослушай! В камне есть Сила…
— Если не желаешь говорить мне правду, так и нечего нагромождать горы лжи. Вот уж никогда не думал, что между нами могут быть секреты — мы же выросли вместе, как братья!
— Я и пытаюсь тебе все рассказать, а ты, как всегда, не слушаешь, — огрызнулся Бран. — Если ты мне не хочешь верить, тогда и слова тратить незачем.
— Вот именно. Чем врать, лучше уж помалкивать. — Пер повернулся спиной к Брану, предоставив ему сторожить до утра. На следующий день они не разговаривали друг с другом. Ночью Бран без единого слова вновь стал на стражу, надеясь, что ему все же удастся не заснуть. Пер сладко спал, а Бран то и дело клевал носом и задремывал, а потом вскидывался и, виновато озираясь, гадал, что же его разбудило. После четвертого такого нервного пробуждения Брану почудился какой-то звук, донесшийся из расщелины в двух шагах от стоянки. Всякая дремота мгновенно улетучилась, и глаза его прояснились, точно звезды в ночном небе. Он долго и терпеливо выжидал и наконец заметил во мраке какое-то движение. Волосы встали дыбом при мысли о доккальвах, которые, верно, явились отомстить за гибель своего собрата.
Одинокий пришелец бочком проскользнул в лагерь и принялся нагло рыться в мешках, то и дело бросая опасливые взгляды на казавшегося сладко спящим Пера.
Бран подполз ближе и услышал, как зубы пришельца плотоядно вгрызаются во что-то съедобное. Чужак так усердно набивал рот, что Бран сумел подкрасться к нему незамеченным и внезапно обхватил сзади.
Пер с воплем подскочил и, схватившись за меч, с громким звоном обнажил его перед самым носом у обжоры.
— Ага, шпион доккальвов, попался! Я все время следил за тобой, негодяй! Держи его крепче, Бран.