Сердце Изнанки
Шрифт:
Парни промолчали, а Надя взяла вторую галету, уже с меньшей жадностью. Влад подхватил пачку лапши, помял её в руках, вскрыл упаковку и высыпал внутрь приправу.
— Дикарь, — Егор смотрел круглыми глазами, как поисковик запрокидывает пачку и хрустит сухой вермишелью, щуря глаза от удовольствия.
— Аристократы могут жевать свои галеты, — беззлобно огрызнулся Влад, глядя как Надя следует его примеру.
Одарённый сдался когда поделенная на троих, улетевшая почти незаметно тушёнка улеглась, а жевать сухие галеты впустую стало совсем грустно. Влад радостно оскалился, когда Егор, старательно
— Кайрат Салаватович думает, что вы сбежали, — вдруг подала голос Надежда, до этого задумчиво крутящая в руках яблоко. — Я должна была встретить вас у разлома и увязаться следом, но когда пришла, увидела только двух мёртвых ликвидаторов.
— Мёртвых? — поражённо переспросил Влад, переглядываясь с Егором. — Когда мы… разминулись… эти парни были живее всех живых.
— Не знаю, — девушка судорожно вздохнула, заново переживая страшные воспоминания. — Они лежали почти у самого разлома. Я в таком не разбираюсь, но кажется, их застрелили.
Влад с Егором ещё раз многозначительно переглянулись, но перебивать Надежду не стали.
Учитывая, что ни у одного из них огнестрельного с собой не было, ликвидаторов оприходовал кто-то третий. К тому же в это время они как раз летели на нижний уровень. Да и виделись они с законниками последний раз в лесочке довольно далеко от разлома.
— Я вернулась к Кайрату Салаватовичу, а он разозлился и отправил меня назад. Вас искать. Я говорила, что не умею ходить по Изнанке, а он всё равно… — окончание фразы утонуло в судорожном всхлипе. Впрочем, продолжения никому в комнате не требовалось.
Надежда обладала нескончаемым запасом удачи. Потому что брошенная на произвол судьбы прожила дольше, чем некоторые опытные поисковики.
— Всё будет хорошо, — Влад неловко потрепал девушку по волосам, зная, что нагло врёт. Ничего не будет хорошо, пока на их шеях защёлкнуты ошейники Хромого.
— Ты сможешь показать по карте, где мы находимся? — толстошкурому Егору на состояние Надежды было плевать. Его интересовали вопросы приземлённые и практичные.
Девушка быстро замотала головой в отрицательном жесте и одарённый весьма красноречиво закатил глаза. Ценность спасённой барышни для него катастрофически быстро катилась к нулю.
Влад пнул чёрствого засранца, поймав его недоумённый взгляд и тут же обернулся к Надежде:
— Давай мы с тобой завтра посмотрим карту, может ты вспомнишь какие-нибудь ориентиры? — и не давая девушке возможности ответить, добавил. — День был тяжёлым, предлагаю разделить время дежурства и отправиться на боковую.
Егор пытался возражать, но в этот раз Влад был быстрее — попросил разбудить его через пару часов, джентльменски уступил даме освобождённую от пустых банок куртку и выпихнул одарённого с обустроенного им лежбища.
— Кто же дежурит лёжа? — резонно ответил поисковик на невысказанный вопрос. — Освобожу твоё гнездо, когда придёт моё время дежурить.
Следуя примеру самого Егора, Влад подгрёб под голову рюкзак и отвернулся к стене, всем своим видом говоря, что претензии не принимаются.
Пусть одарённый отплачивает ту ночь у костра и не важно, была она по-настоящему, или только им приснилась.
Глава 11
На этот раз сон был честным и совершенно не пытался походить на реальность.
Перед глазами мелькал калейдоскоп разрозненных кадров, толком не отпечатываясь в памяти. Влад рассеянно отметил знакомый силуэт кудрявой девушки, почему-то качающей на руках младенца, аляпистое строение, похожее на замок из детской песочницы, увитое шипастым кустарником, хмурые изнаночные небеса в самый разгар грозы. Видел вынырнувшую из почерневших облаков узкую чешуйчатую морду. Змей был ослепительно бел. Тянущиеся от ноздрей тонкие усы мазнули по верхушке здания. В толще туч шевельнулось едва различимое бесконечно длинное тело и мир утонул в обжигающем сетчатку отсвете перечеркнувшей небеса молнии.
Картинка сменилась резко. Дернулась словно кадр на проекторе.
Серость мира налилась красками, исчезли низкие давящие тучи. Над линией горизонта заплясало пронзительно-яркое закатное солнце, бросая алые отблески в окна низкорослых домишек. Скорее всего, это был дачный поселок. Возможно, если бы Влад напряг память, он бы даже вспомнил, откуда его подсознание выкопало эти места. Но, как нередко бывает во сне, мозг был ленивым и неповоротливым.
Облюбованный ребятнёй участок, судя по его виду, был давно и безнадёжно заброшен. Неухоженная трава по пояс, остов дома, щурящий пустые провалы окон и стыдливо сверкающий лысой крышей.
Дети часто лишены возможности уединиться даже в собственном доме, поэтому их магнитом тянет к таким вот местам — заброшенным, принадлежащим только им.
Ребятня была разновозрастной — две девчонки начальных классов, мальчик чуть постарше и совсем ещё мелкий карапуз, с выгоревшими до белизны волосами. Дети были чумазыми, загорелыми практически до черноты, в аляпистой, дачного вида одежде — не по росту, явно найденной в недрах бабушкиных сундуков.
Те, что постарше, спорили. Яростно, до сорванных голосовых связок, но Влад не слышал ни звука. Только видел искажающиеся в немом крике рты и гневный румянец на щеках. Одна из девчонок — обладательница толстющей чёрной косы — определённо была одарённой. Чем сильнее распалялись дети, тем отчётливее становилась окутывающая её тело лёгкая искристая завеса силы. Влад никогда не видел ничего подобного вживую — сам-то он даром не обладал — но сейчас с непоколебимой уверенностью сновидца знал, что девочка близка к прорыву. Детский стихийный выброс — это страшно. Яркие, чистые эмоции, помноженные на одолженную Изнанкой мощь способны на что угодно.
Вторая девочка нервно теребила покрывающий её голову платок. Он был натянут по самые брови и девчонка словно бы пряталась в нём, поминутно проверяя, достаточно ли надёжно ткань прикрывает голову. Карапуз хлопал глазами, глядя на всех по очереди. Видимо, не мог решить, стоит ли ему разреветься.
Старший мальчишка махал руками, распаляясь всё сильнее. Чувствовалось, что ещё мгновение, и он налетит на одарённую с кулаками. Та тоже это чувствовала. Когда мальчик сделал шаг, сокращая расстояние между ними, реальность пошла по швам. Она расползалась, словно сшитая гнилыми нитками, выпуская наружу свое тёмное нутро. Это было красиво и страшно одновременно. Мир утратил краски и посерел. Дети рухнули на Изнанку.