Сердце крейсера

Гончарова Галина Дмитриевна

Такой же полноватый парень расплывается в довольной улыбке и поспешно возвращает скорбное выражение на лицо.

— …Моему дворецкому Леригу Радесу я оставляю пятьдесят тысяч галактов…

Пожилой мужчина сморкается в платок, никого не стесняясь.

— …Моей экономке Фелисии Графе я оставляю пятьдесят тысяч галактов…

Вторая тетка плачет от души. Кажется, она была привязана к Карлайлу? Не важно. Уже ничего не важно…

— …Моей племяннице по линии бабушки со стороны отца, Дамарис Винарт,

я оставляю своих скаковых лошадей, а также сумму пятьсот тысяч галактов, которая будет положена на счет и должна расходоваться только на содержание конюшен…

Миниатюрная брюнетка не выглядит расстроенной. Наоборот.

Аврора напрягает память и вспоминает. Дамарис Винарт — крупнейшая коннозаводчица на планете. Славится на весь НОПАШ. Но денег много не бывает. И лошадей тоже.

— …Моей внучке Авроре Иридине Вайндграсс, в настоящее время — Висен, я оставляю все, что мне принадлежит. С тем условием, чтобы она выделяла деньги на лечение своего дяди, Алиента Видрасё. Если же упомянутая Аврора не сможет по каким-либо причинам вступить в права наследования — все деньги переходят к ее детям, в случае если будет доказано их генетическое родство с ней и со мной.

Аврора едва не фыркнула. Ну да. Деньги — ей. А если она не может стать наследницей — ее детям.

Длинный список имущества, земли, счета, акции Интаро слушает как песню… Перебьется. Точно перебьется.

— …До достижения оными совершеннолетия деньгами будет распоряжаться комиссия…

И имена… теперь это не важно. Совсем не важно. Интаро выглядит как обожравшийся сметаны кот.

— …Моему зятю Интаро Висену я оставляю ровно один галакт, с пожеланием помнить старую поговорку: «Повадился кувшин по воду ходить, там ему и голову сложить».

Аврора невольно рассмеялась. Интаро словно пыльным мешком из-за угла прибили. Нотариус покосился неодобрительно, и она взяла себя в руки. Хотя это было сложно.

Карлайл, гад такой!

Так и поверишь, что родственники!

Интаро кипел от гнева, но старался сохранить лицо.

Стерва, сволочь, гадина!!! Нет, это же надо! Один галакт и издевательское пожелание.

Чтоб ты сдох!

Хотя ты и так сдох, старый мерзавец!

Ну ничего, мы с твоей внучкой сегодня за все посчитаемся… этой же ночью!

Аврора не подозревала о кровожадных планах Интаро.

Она просто провожала гостей с поминок — и думала, что девять дней им обломятся. Инферы предусмотрительно обходили ее стороной. После того как президент лично посочувствовал бедной девушке: «Даже в такую страшную минуту у инферлистов не хватает такта не трогать вас…», она могла бы не то что в унитазе инфера искупать, а даже спустить в канализацию — и на это закрыли бы глаза. Так что… от греха.

Интаро тоже пока ее не трогал. Ждал момента.

И момент настал, когда ушел последний соболезнующий. Исчезли слуги. Отправился спать дворецкий.

Аврора без сил сидела в кресле в гостиной.

И тут Интаро возник за ее спиной:

— Как ты себя чувствуешь:

— Омерзительно.

Сил не было даже на раздражение. Болели ноги в неудобных туфлях. Болела голова. Болело все тело… Аврора чувствовала себя сплошным сгустком боли. И мечтала только добраться до кровати.

— Выпей. И пошли спать. — Интаро протянул ей чашку.

— Это что? — Аврора отлично помнила о своей реакции на алкоголь. Сейчас поди и не откачают.

— Тархи с медом. Натуральным, с Земли… спорим, ты такого еще не пробовала?

Звучало соблазнительно.

Горячая чашка согрела ладони. Аврора благодарно прикрыла глаза.

— Неужели ты можешь быть человеком?

— А так я кто? — искренне обиделся Интаро.

— Шантажист.

Аврора пригубила напиток. Сладко. И пахнет незнакомо. Сладким. Но приятно. Вкусно.

— Карлайл знал о нашем уговоре?

— Он же не дурак. Сразу заметил. А когда спросил — я не стала отпираться.

Еще глоток. И еще…

— А ведь это — нарушение договора. Ты включила в него свою мать, но не Видрасё.

— И что? — В голове у Авроры внезапно зашумело.

— А то! Если ты нарушила договор, я могу сделать то же самое!

— Да неужели? И как?

Аврора подняла глаза на Интаро. И встретила наглый, спокойный взгляд. Он ухмылялся.

— А так. Знаешь, что было у тебя в чашке?

Аврора разжала пальцы. Чашка покатилась, заливая остатками содержимого черное платье.

Хотела встать, но тело сделалось странно непослушным. Зато разум был холоден и спокоен.

— Наркотик?

— Угадала. Киртан, слышала о таком?

— Да.

Аврора и правда о нем слышала. Это был не наркотик в полном смысле слова. Киртан просто превращал человека в безвольную куклу. Более того, сексуально озабоченную куклу. Изнутри уже поднималось знакомое желание. В ближайшие несколько часов она будет абсолютно послушна. Будет выполнять, что ей прикажут. Хоть под взвод солдат ляжет. А прикажет Интаро…

— Я же сдохнуть могу! Тварь!

— Не можешь, — осклабился Интаро. — Я проверил на совместимость. Ты будешь реагировать, как все.

Аврора в отчаянии прикрыла глаза:

— Гнида.

— Закрой рот. И не смей больше со мной разговаривать.

Аврора изобретательно послала его семиэтажным. И замолчала. А о чем тут говорить? Убеждать отказаться от своего плана? Обещать деньги?

Ага, поймал тигр антилопу, а та ему и говорит человеческим голосом: «Не ешь меня, травка вкуснее…» Смеяться после слова «травка»?