Сердце Лета
Шрифт:
– Когда Насрин спросила, сколько тебе лет, почему у тебя в голове всплыло именно это? Ты ведь ответила не задумываясь.
– Не могу сказать, как это произошло, – развела руками девушка, – ответ возник сам собой, будто я это всегда знала.
– Хм-м-м… – призадумался Фарот, – выходит, память у тебя есть. Полтора миллиона… а в каких годах и сутках?
– Это важно?
– Ну, если в общегалактических, то полтора миллиона увеличиваются до вовсе астрономической цифры, хотя и сами полтора миллиона звучит достаточно
– Абсолютно. Можно я умоюсь?
– Думаю, ты можешь здесь искупаться, что, в принципе, нам бы всем не помешало. Залезай в ванную, а я пойду, постараюсь поскорее напоить хозяйку, чтобы она уснула и прекратила к тебе приставать, красавчик.
Лета улыбнулась, сняла куртку Уги и бросила ее на блестящий черный пол. Фарот вышел, плотно притворив за собою дверь.
А в красной комнате уже распечатали вторую бутылку амрата. Злой и красный Преал то и дело проводил пятерней по своим гладко зачесанным волосам и на грани нервного припадка уверял, что не помнит ни единого своего творения, но Кусон с Насрин настаивали на вечере поэзии.
– И чего вы к нему пристали? – Фарот плюхнулся на тахту. – Давайте я вам свои стихи почитаю, раз уж так приспичило.
– А ты что, тоже поэт? – Насрин качнула башней прически и уставилась на него хмельными глазами.
– Да, писал какую-то муть глубоководную в глубоком детстве.
– Я тоже писала стихи! – Насрин слезла с колен Кусона, перебралась в соседнее кресло и эффектно забросила ноги на стол. – Хотите, прочитаю?
– Какая разница, хотим мы или нет, – поощрительно улыбнулся Фарот, – ты же все равно прочитаешь.
– Вот, – она снова пощелкала пальцами, – первое: Когда ты приходишь, я вся горю.
После продолжительной паузы Фарот сказал:
– Ну?
– Что «ну»?
– А дальше? Или это всё?
– Всё.
– И это стихи? – уточнил Преал.
– Конечно, – удивилась такой непонятливости Насрин, – что же еще.
– Действительно, – пробормотал Преал, – что же еще…
– Хотите еще прочитаю?
– Разумеется!
– Погодите, – Насрин обвела взглядом комнату и всех присутствующих в ней, – кажется, вас было больше…
– Лета в ванной, он решил искупаться, ничего?
– А нельзя к нему присоединиться? – хихикнула Насрин.
– Исключено, красавица, исключено.
– Это что я такое слышу? – почти искренне возмутился Кусон.
– А, ты все равно не ревнивый.
– Ревнивый, еще какой ревнивый!
Вернулась Лета, она выглядела очень довольной. Присев рядом с Фаротом, она зевнула, положила голову ему на плечо и моментально уснула.
Принялись распечатывать уже третью бутылку, когда приоткрылись двери красной комнаты и на пороге возникли Уга с Тротилом. Лица у обоих были даже не бледными, а землисто-серыми. С Кусона мигом слетела вся веселость.
– Что? – сдавленно прошептал он. – Что?..
– Мы сделали всё, что могли… – Тротил одно за другим расстегивал крепления рубашки на шее, словно ему было неимоверно душно.
– Ты так не говори! – подскочил Кусон.
– Да жив он, – Тротил прислонился к дверному косяку, глядя тусклыми глазами куда-то в пространство. – Говорю, все что могли, сделали, остальное будет зависеть от того, насколько сильный у Терея организм, выкарабкается он или нет.
– У него сильный организм!
– Я бы так не сказал, Необарбитал ощутимо подорвал его ресурсы.
– Все равно организм вервольфов гораздо сильнее, намного выносливее и живучее обычного!
– Хотелось бы верить. Теперь остается только ждать.
– Можно я присяду? – произнес Уга непослушными губами. – Кажется, я прямо сейчас в обморок отъеду.
– Конечно, чего вы стоите!
Кусон бросился к туалетному столику Насрин и вынул из ящика еще два бокала. Наполнив их доверху амратом, он вручил бокалы упавшему на тахту Уге и севшему в кресло Тротилу.
– За успешную операцию, коллега, – Тротил поднял бокал, глядя на Угу.
– Ага, – слабо отозвался он. – Вот уж не думал, что ковыряться в человеке, а потом его зашивать это так… так… своеобразно.
– Я ужасно хочу спать, – пробормотала Насрин, глаза ее слипались. – Вы же у меня остаетесь, да?
– Пока что выходит – остаемся, – развел руками Кусон.
– Ну и хорошо, – она попыталась самостоятельно выбраться из кресла, – будет кому еду готовить. Вы же умеете готовить?
Ее поспешили заверить, что готовить умеют все без исключения.
– Здорово, – зевнула она, – спите тут, а я пойду в синюю спальню. Кусон, ты меня проводишь?
– Конечно.
Он помог ей вылезти из кресла и увел.
– Так, как будем располагаться? – почесал затылок Фарот. – Лета положим на тахту, а мы все рядком на этом красном ложе страсти?
– Лично я могу поспать и на сдвинутых креслах! – пробухтел пьяный Преал. – Лишь бы от вас подальше!
– Отлично, – кивнул Фарот, – втроем мы на кровати отлично поместимся.
– Еще Кусон, – напомнила Лета.
– Я очень надеюсь, что он останется с Насрин, вчетвером все-таки будет тесновато.
Однако надежды Фарота не оправдались, Кусон вернулся в общество. Все из того же столика он извлек комплект постельного белья и застелил тахту. Затем сдвинул кресла и устроил гнездо для Преала. Приглушив свет, друзья стали готовиться ко сну.
– Как это все-таки неправильно, – бормотал Преал, пытаясь раздеться. – Мы всех обокрали, нас все ненавидят, мы ото всех скрываемся, и теперь вот живем у какой-то проститутки!
– Насрин не проститутка, – Кусон снял с кровати покрывало и, аккуратно сложив его, повесил на спинку кресла, – она танцует, деятель искусств, можно сказать.