Сердце напополам

Резник Юлия

Я же трусливо сбегаю в гостиную. Под ногами вьется Мурка. Наклоняюсь, чтобы почесать кошку за ухом. Это немного успокаивает, но все равно я возвращаюсь к Дэну немного взвинченной. Тот стоит лицом к распахнутому настежь холодильнику.

– Что ищешь?

– Не ищу, – оборачивается Дэн. – А продукты раскладываю. Батя как всегда. Глянь, сколько всего припер… Похоже, наша макаронная диета отменяется.

Подхожу ближе и, удивленно приподняв брови, изучаю поистине впечатляющий ассортимент. Балыки, колбаса какая-то, рыба красная, мясо, сыр. Консервы… Оливки-маслины, каперсы.

Зелень, овощи и пакет шикарных, будто нарисованных слив. Тут мое сердечко, конечно, екает. Что глупо, потому как Батя навряд ли мог знать, что это мои любимые фрукты. Но именно эти чертовы сливы схлопывают мою злость. Накрывая на стол, я, если честно, даже недоумеваю, почему вообще так странно отреагировала на появление этого человека. Все-таки я довольно уравновешенная барышня, чтобы вывести меня из себя, надо постараться, а он слова поперек не сказал. Неужели меня так задело его снисходительное отношение к Денису?

– Светишься как лампочка, – замечаю я, ставя на плиту тяжелую сковородку. Помимо прочего, Батя додумался купить и готовый шницель, который мне остается только пожарить.

– Ты ведь в курсе, что для меня значит этот человек.

– Угу. Помоешь овощи? Я салат на гарнир приготовлю. Он ест салат?

– Да. Ты просто прелесть, Свет, слышишь? – Денис целует меня в плечо. Праздник продолжается, поэтому я пока не стала переодеваться. Конечно, для домашних посиделок я выгляжу слишком нарядно, но с другой стороны, если моему мужчине нравится…

– Еще бы.

– Ты же не против, если Батя перекантуется какое-то время у нас?

– Хм. А зачем? Кажется, у него нет проблем с деньгами.

– Ему незачем. Это я предложил. Точнее, предложу. У нас есть свободная комната, и так будет правильно.

– Я не в восторге от этой мысли, но если ты не можешь иначе... – пожимаю плечами. В конце концов, у этих двух свои представления о гостеприимстве. Не мне их переучивать. К тому же у Бати будет гораздо меньше шансов втянуть Дэна в какую-нибудь историю, пока они оба у меня на глазах.

– Да он, скорее всего, откажется, но мое дело – предложить, – окончательно разгоняет мои страхи Денис. – Свет, а перец тоже мыть?

– Ага.

К моменту, когда благоухающий Денисовыми духами Батя выходит из ванной, стол уже накрыт. А в морозилке своего часа дожидается запотевшая бутылка водки.

– Присаживайся, Бать. Давай по одной за встречу.

– Если только по одной. Ты помнишь, я не особо любитель.

И на том, как говорится, спасибо. Хоть пьянок можно не опасаться, а то я и впрямь уже не знаю, чего ожидать.

– Свет, а ты?

– Я не буду, не хочу мешать. Мы с Денисом в ресторане вино пили, – максимально вежливо отказываюсь.

– Мась, да мы по одной. Что тебе от рюмашки будет? За встречу сам бог велел.

Идиотская традиция, но чего уж, не мы ее придумали.

– Ладно, – вздыхаю я, – только половинку.

Водку разливает тоже Рустам. Он вообще негласно берет на себя командование. И как у него это получается – черт знает. Вроде уважительно. Особенно по отношению ко мне. А все ж и мысли не возникает, что это он у меня в гостях.

Чокаемся,

выпиваем. Рюмки, согласно всем известному правилу, тут же наполняются по второму кругу. По мере того, как вечер превращается в ночь, разговоры о том, как добрался, и обсуждение последних новостей с зоны, сменяются шутливыми воспоминаниями из разряда «а помнишь…». Я, разомлев, особенно не прислушиваюсь. Краем сознания отмечаю только, что о делах мужики говорить не спешат. Оно, наверное, и правильно. У людей праздник. Юбилей у Дениса. И первый день на свободе у Бати – повод тоже более чем достойный. В какой-то момент меня просто вырубает на плече у Дэна.

– Мась, иди-ка ты в кровать. Я тоже скоро.

– А со стола убрать?

– Разберемся.

– Постельное Рустаму Данилычу помнишь где взять? – зеваю, уткнувшись лицом Денису в грудь. А тот сыто урчит, расчесывая пятерней мои волосы, тот смеется…

– Тебе ж Батя сказал – просто Рустам.

– Так что? Найдешь? Погладить я не успела.

– Не переживай, Свет. Я посплю на неглаженом, – чужой голос тревожит уже осевшие было мысли. И они опять принимаются лениво кружить в голове. Может, это и к лучшему, что нас теперь трое? Не знаю. Но если наш холодильник будет забит едой так, как сегодня, я определенно не против такого квартиранта. Мне уже надоели яйца и лапша. Если так продолжится, я сама скоро закукарекаю. Эта глупая мысль заставляет меня пьяно улыбнуться. К тому же, помнится, был еще один важный аргумент за… Ах, да! Эти двое будут у меня под присмотром.

– Тебя совсем развезло, мась. Пойдем-ка, я тебя уложу. Бать, я на минуту, ага?

– Не торопись. Я все равно собирался на перекур выйти.

Голоса отдаляются… Отдаляются…

– Моя ты пьянь, – смеется Дэн, раздевая меня, как ребенка.

– Сам виноват. Сказала ведь, что не хочу мешать, – шепчу я, послушно поднимая руки. Лифчик мое платье не предусматривает. Это, конечно, не проходит мимо внимания Дэна. Его горячие пальцы касаются мягких сосков, превращая их в тугие камешки.

– Ты мне нравишься пьяненькой. Такая сразу покладистая…

– Дэн, Дэнчик… Перестань.

– Почему? – на смену пальцами приходят губы. – Пахнешь своими сливами – сдохнуть можно!

– Мы же не одни, – вяло уворачиваюсь. – А сливы… Так это твой Батя купил. Представляешь, какое совпадение.

– Вряд ли.

Я совсем уплываю в его руках. Между сосками, которые Дэн поочередно посасывает, и моим лоном натягиваются золотые раскаленные струны. Что вряд ли? Он вообще о чем? Боже, как хочется… Хочется… Нет. Нам же нельзя!

– Все, Дэн, не надо. Пожалуйста, давай, иди...

– Ты чего? Из-за Бати, что ли? Да он на балконе курит.

– Все равно! Он же догадается, что мы тут… – с трудом ворочая языком, скорее больше даже от усталости, чем от выпитого, шепчу я.

– И что, мась? Нам с тобой не трахаться? Иди сюда.

– Нет, нет. Это ты иди… Иди, Дэн, я серьезно. Он же только с зоны, это будет как-то негуманно.

– Ладно, – посмеивается Денис в темноте, и откатывается к краю, шурша простынями. – Гуманная ты моя. – Шлепает легонько по попке.