Сердце нараспашку
Шрифт:
— Да.
— Хорошо, — Кайл кивает Джошу, и они отпускают меня. Бросаю уничтожающий взгляд на Арона и спешу к Селесте. Она смотрит на меня сквозь слезы. Мэди же бросает на меня сердитый взгляд, что-то шепчет Селесте на ухо и уходит.
— Ты только что обещал меня больше не пугать. Зачем ты сцепился с ним?
— Прости, милая, прости меня. Не знаю, что на меня нашло. Этот новичок мне сразу же не понравился и то, как он поступил на финише, было не честно.
— Ты поступил как настоящий придурок, Рэй. Ты только что попал в аварию, на кой чёрт тебя потянуло в эту драку, — Селеста вытирает слезы рукой,
— Прости меня, Селеста, прости. Я придурок, идиот, безмозглая тупица.
— Это точно, — всхлипывает она.
— Я люблю тебя, Селеста, слышишь? — беру её лицо в ладони и заглядываю в её прекрасные глаза. От слёз тушь у неё слегка размазалась, но она всё равно выглядит потрясающе.
— Когда любят, то не заставляют волноваться за себя. А я сегодня чуть сердечный приступ не получила из-за тебя, — бормочет она недовольно.
— Этого больше не повторится, клянусь.
— Я надеюсь.
— А ты мне не скажешь?
— Что я должна сказать?
— То, что любишь меня, конечно.
— Может я тебя разлюбила за твои выходки, тебе не приходила такая мысль в голову?
— Нет, боюсь, что наша любовь не может просто так пройти.
— О, какой ты самоуверенный.
— Разве я ошибаюсь? — улыбаюсь ей, и она наконец-то тоже отвечает мне улыбкой. Селеста обнимает меня за шею и целует в уголок губ.
— Боюсь, что ты прав. Чтобы я там не говорила, но кажется ни один твой проступок не заставит меня разлюбить тебя.
— Это обнадёживает.
— Но всё же я советую тебе не испытывать судьбу, — она обнимает меня крепче, и мы целуемся. Со всех сторон раздаются одобрительные крики и хлопки. Я и забыл, что мы всё ещё стоим в окружении целой толпы. Рядом с Селестой всегда так, она заставляет меня думать, что мы с ней одни в целой вселенной. Только мы и наша любовь.
Глава 10
Селеста
— Дорогая, может быть, ты спустишься и поговоришь со своей матерью? — Мэрион входит в мою спальню и встаёт в проходе, сурово глядя на меня. Иногда эта милая женщина может выглядеть очень грозно.
— Зачем и о чём я вообще могу с ней разговаривать? — спрашиваю я, откладывая ноутбук в сторону. Уже неделю моя мать живёт в моём доме, и всё это время я избегаю встреч с ней. И у меня это отлично получается. Если честно, то я вообще не понимаю, что она делает здесь. Отец уехал на несколько дней в командировку в Нью-Йорк, но обещал вскоре вернуться. Мог бы и её с собой забрать, ведь это он в ней снова души не чает, а не я. Почему мне приходится страдать из-за их разбушевавшихся гормонов?
— Она всё-таки твоя мама. Спроси как у неё дела, так разговор и завяжется.
— Вряд ли. Если хорошенько подумать, то я вообще не знаю эту женщину. Если раньше я хотя бы знала, чего от неё ожидать, то сейчас я вообще не понимаю с какой стороны к ней подступить. Поэтому я просто отсижусь здесь, пока она не решит снова отправиться на острова в компании какого-нибудь молодого красавчика.
Я снова ставлю ноутбук на колени и возвращаюсь к просмотру
— Селеста, так нельзя, — Мэрион подходит ко мне и захлопывает крышку ноутбука, — спустись вниз и скажи ей пару слов, большего я от тебя не прошу. Она твоя мама и пока она здесь, тебе лучше воспользоваться этим. Она изменилась, ты же видишь.
— То, что она стала одеваться, как первая леди Америки, ещё не значит, что она изменилась, — выкрикиваю я, иногда даже спокойная Мэрион может вывести меня из себя. Но, как бы мне не хотелось этого признавать, я никогда не могла ей отказать. Эта женщина воспитала меня, вырастила, в то время как моя мать кочевала с вечеринки на вечеринку. Поэтому я очень уважаю Мэрион, ведь она была со мной рядом в самые худшие моменты моей жизни. Я ей многим обязана. И когда она вот так строго на меня смотрит, я на миг превращаюсь в маленькую девочку и покорно делаю всё, что она просит. Поэтому я встаю и тихо выхожу из своей спальни. Спускаюсь вниз по лестнице в гостиную, из которой доносятся тихие звуки джаза. Моя мать всегда любила джаз, помню, когда я была совсем маленькая, она иногда брала меня на руки и танцевала. И от неё в эти моменты пахло кислым виноградом, потому что её дни никогда не проходили без бокала дорогого вина.
Медленно вхожу в комнату и вижу свою мать, сидящую в кресле. В руках у неё раскрытая книга, но она не читает её. Вместо этого её взгляд направлен в окно. Она кажется такой отстранённой, словно здесь в кресле осталось только её тело, а душа выпорхнула ненадолго. На ней спортивный бежевый велюровый костюм, что вообще не характерно для неё, а на ногах пушистые тапочки. Волосы собраны в высокий хвост, делая её лицо более вытянутым и худощавым. Я нечаянно задеваю рамку на кофейном столике, и она лишь чудом не падает на пол. Ставлю её на место и поднимаю голову, встречаясь взглядом с мамой. Она смотрит на меня так, словно видит впервые, но потом на её губах появляется какая-то печальная улыбка.
— Селеста, это ты? А я уже решила, что ты съехала из собственного дома, — она закрывает книгу и откладывает её на подлокотник кожаного кресла, — давно тебя не видела. Ты что-то хотела?
— Просто решила узнать, всё ли у тебя в порядке, может быть, что-то нужно? — чувствую себя дурой, стоя тут перед ней и переминаясь с ноги на ногу. И зачем я спустилась, сидела бы себе в спальне и ни о чём не думала.
— Это Мэрион тебя заставила? — спрашивает мама, пристально вглядываясь в мои глаза.
— Нет, с чего ты это взяла?
— Ну, может быть с того, что за последнюю неделю я тебя ни разу не видела, а сейчас тебе вдруг захотелось узнать всё ли со мной в порядке? Знаешь, я может и не была с тобой двадцать четыре часа в сутки, но я всегда знала, когда ты лжёшь. Со мной всё в порядке, можешь идти и со спокойной совестью снова избегать меня, — она бросает на меня последний взгляд и снова возвращается к своей книге. Я решаю поступить, так как она и сказала, разворачиваюсь и ухожу. Но в последний момент меня что-то останавливает. Эмоции, которые я сдерживала последнее время, рвутся наружу, и я поддаюсь им.