Сердце ночи
Шрифт:
— Прошу, — только и сказала она и пригласила нас жестом в квартиру.
Когда мы вошли, Дима протянул ей букет хризантем. Изольда зарделась совсем как девочка и тут же спрятала лицо в цветы.
— Благодарю, Димитрий!
— А это Лада, — представил он. — Я вам говорил по телефону.
— Очень приятно, - сказала она, пристально изучая мое лицо.
– Проходите в гостиную.
— Извините, Изольда Игнатьевна, - ласково произнес Дима.
– Но меня девушка ждет, так что я вас покидаю.
— О, мой друг!
– взволнованно произнесла она и протянула ему руку, унизанную сверкающими кольцами. — Не смею задерживать! Любовь — главное в жизни!
Дима поцеловал ей руку, улыбнулся, подмигнул мне и покинул квартиру. Я ощутила легкое волнение, так как просто не знала с чего начать. К тому же Изольда вводила меня в трепет. Она казалась музейным экспонатом, как и все в ее гостиной. Она предложила мне присесть. Я остановила взгляд на антикварном диване с деревянной резной панелью вверху спинки и деревянными подлокотниками. Он был завален подушечками, расшитыми разноцветным шелком явно вручную.
— Вам там будет не совсем удобно, — заметила Изольда и показала на кресло рядом.
Я примостилась на нем.
— Чаю? — вежливо предложила она.
— Спасибо! — ответила я и смешалась.
— Спасибо да или спасибо нет? — не унималась она.
— Благодарю, я не хочу чая, — уточнила я.
— Не смею настаивать, — улыбнулась Изольда и, наконец, уселась на диван.
Мне показалось, что она приготовилась к длительной беседе, но это в мои планы не входило, поэтому я решила сразу приступить к делу.
— Дима сказал, что у вас есть уникальные вещи, — начала я, глядя в ее когда-то голубые, а сейчас сильно выцветшие глаза.
— И что? — спросила она, как мне показалось, насмешливо.
— Дима сказал...
— Мало ли что вам наговорил Димитрий! — оборвала она меня и поправила сползшую с плеча шаль.
Я замолчала, чувствуя все возрастающую неловкость. Затем начала изучать гостиную, уставленную всевозможными вазочками, статуэтками, резными этажерками с причудливыми вещицами. Картины висели вперемежку с фотографиями и занимали все стены. Причем никакого общего стиля не наблюдалось. Самурайские мечи, скрещенные в простенке между огромных окон, соседствовали с тонкой нежной вышивкой какого-то пасторального сюжета, старинная китайская напольная ваза стояла рядом с ультрасовременным сосудом из разноцветного стекла причудливой формы, фигура слона, искусно выточенная из красного дерева, находилась на деревянном полированном сундучке с палехской росписью.
«Чего я тут сижу? — вдруг подумала я. — Старуха явно не расположена что-либо мне предлагать!»
И я встала. Изольда вскинула на меня глаза с явным удивлением.
— Вы хотите пройти в дамскую комнату? — уточнила она, понизив голос.
Я растерялась и кивнула. Она тут же поднялась, и мы вышли в коридор. Проходя мимо приоткрытой двери рядом с гостиной, я невольно заглянула в нее и остановилась. Распластанное чучело летучей мыши на стене выглядело впечатляюще под ним находился раскрытыйгроб из чёрного полированного дерева, рядом стояли зажженные свечи.
— Что это? — прошептала я.
— Какая вы любопытная девушка! — недовольно заметила Изольда. — Это спальня моего покойного мужа.
— Ах да, он же был вампиром!
Видимо, в моем голосе было что-то такое, что заставило Изольду более внимательно на меня посмотреть. Она задумалась.
— Интересуетесь? — после паузы спросила она совсем другим тоном.
— Да. Вампиры — моя тема.
— Вы, молодежь, так сейчас выражаетесь, что не всегда понятно, что имеете в виду, — пробормотала она. — Но, кажется, вас я поняла. Прошу! — И, к моему удивлению, распахнула дверь в комнату. Мы вошли. Это был самый настоящий склеп, а не спальня. На невысоком постаменте стоял гроб, крышка лежала на полу. Увидев на дне гроба алое постельное белье, подушку и стеганое одеяло, я не смогла сдержать улыбки.
— Неужели ваш муж так и спал в гробу? — спросила я.
— Как и положено всем вампирам, — невозмутимо ответила Изольда. — Вы же сказали, это ваша... тема. Так что должны быть... хм... в теме.
— Современные вампиры не спят в гробах, — заметила я и подошла к низкому деревянному столику, опорой которому служили черепа, выглядевшими настоящими.
На нем находились интересные вещи. Я увидела связку чеснока, на вид из серебра, набор ножей, тоже как будто серебряных, бутылочку с крестом, видимо, для святой воды, несколько вкусно выточенных кольев, несомненно, осиновых, бархатные мешочки. Раскрыв один из них я поняла, что он набит обычным просом.
— Зашита от вампиров, - констатировала я. — Если рассыпать на пути вампира что-то
мелкое, он не уйдет с этого места, пока не пересчитает.
— Именно так! - довольно произнесла
Изольда.
– Рада встретить девушку, вооруженную знаниями.
— Вампиры обречены считать все, что рассыпалось, их цель дойти до числа 666, — продолжила я. — Только тогда они сравнятся по силе с князем Тьмы.
— О, да! — закивала старуха. — Именно так мне муж и рассказывал.
— Но если он был вампир, почему собирал средства уничтожения и защиты?
— На самом деле, это все подарки, — улыбнулась она. — Но вы, я вижу, и правда в теме.
— Изольда Игнатьевна, — серьезно начала я, — хочу вам сообщить, но под большим секретом, об этом не знает никто, даже Дима и его подруга Лиза, что мой любимый настоящий вампир. Думаю, вы в состоянии меня понять.
Она отступила на шаг, скрестила пальцы, выпрямила спину и пристально посмотрела мне в глаза. Я не отводила взгляда и оставалась серьезной. Я понимала, что если она мне поверит, то захочет помочь с подарком. После паузы Изольда моргнула, ее лицо просветлело, глаза увлажнились.
— Я долго живу на свете и многое повидала, — сказала она. — И многие люди здесь перебывали. Были и не вполне нормальные, вообразившие себя вампирами или оборотнями, или бог знает чем. Появлялись и весьма интересные личности. Я вам верю, Лада, и ваши слова меня не удивляют. Будьте предельно осторожны. Я любила своего мужа, но он не был вампиром, он был просто цирковым. Однако мечтал им стать. И даже общался с настоящими вампирами, а в Москве их было немало. Как понимаю, они по-прежнему здесь обитают. Хотя почему бы и нет? Потребность зла всегда велика. Это заложено в человеческой природе. И как ни тривиально звучит, чем было бы добро без наличия зла? Но все это сложные философские вопросы, а вы ведь здесь не за этим. Не так ли?