Сердце помнит
Шрифт:
И Джеймс Доллингер начал ломать свой характер, начал заковывать свое сердце в оболочку, чтобы ни горе не опаляло его, ни радость не изменяла ритма его ударов. И точно надел маску - ни одна черточка на лице, ни взгляд, ни интонация голоса не говорили больше окружающим, какими мыслями занят Джеймс Доллингер.
Мог ли догадаться полковник Эдвардс, как относится Доллингер к тому, что рассмотрел он, пролетая над французским городом? В этом городе находился крупный военный завод, делавший стволы пушек для тяжелых немецких танков.
Прервав наконец молчание, Эдвардс повернулся к Доллингеру и еще раз промолвил:
– Ни черта вы сегодня не рассмотрели...
– Потом помедлил, выразительно посмотрел на бесстрастные глаза Доллингера и приказал: Напишите рапорт о результатах разведки.
На этом разговор закончился. Эдвардс не мог заметить, как на лице Джеймса Доллингера, когда он закрывал за собой дверь, скользнула сдержанная улыбка. О, с каких пор он не улыбался!.. Доллингер понял, чего от него хотят. И он сумеет оказаться полезным человеком!..
А через час на столе полковника Эдвардса лежал рапорт командира "Лайтнинга-327" капитана Доллингера. В рапорте говорилось, что военный завод в городе Н. бомбардировкой с воздуха полностью разрушен.
...Кажется, совсем недавно это было, а Джеймс Доллингер уже носит погоны полковника и сам командует авиационной частью - "крылом" тяжелых бомбардировщиков. Он наконец нашел своего босса... И сейчас к нему едет посланец босса - Каллагэн!
Была полночь. Автомобиль мчался по широкой бетонированной автостраде. Справа и слева проносились загородные коттеджи, еле различимые в зелени и сумерках ночи.
Генерал Каллагэн раскинулся на заднем сиденье с видом усталого человека. Хорошо думать в мчавшейся машине. Мысли без труда сменяли друг друга, точно отсчитывались столбами, указывающими мили. Мягко, убаюкивающе шуршали колеса.
Каллагэн думал. Перебирал в памяти свои деловые связи. И почему-то не люди вставали в его воображении, а высились перед мысленным взором небоскребы узкого мрачного, напоминающего ущелье Уолл-стрита, зажатого между старой церковью Святой Троицы на Бродвее и набережной Ист-ривер в южном углу острова Манхэттэн. Вот он, Нью-Йорк!..
Каллагэну вспомнился Бродвей - вечно хмельной, оглушенный гудками скользящих по асфальту автомобилей и лязгающей, завывающей, квакающей музыкой, которая выплескивалась на улицу из многочисленных дансингов, кафе, ресторанов, баров, ночных клубов; Бродвей - ослепленный иллюминацией пляшущих, мигающих, прыгающих световых реклам и афиш, огнями витрин и вывесок... На углу Уолл-стрита и Бродвея, рядом с фондовой биржей, стоит мрачный массивный особняк банкирской конторы "Джон Пирпойнт Морган энд компани". С конторой почти соседствует правление дюпоновского треста "Стандард ойл". У них умопотрясающая сила. И перед этой силой преклоняется он - старый генерал Каллагэн, верный слуга некоронованных королей Америки.
Правда, формально, да и фактически, он их партнер. Он держит пухлую пачку акций "Стандард ойл", имеет собственный счет в нью-йоркском банке, является собственником хотя и небольшой, но известной фирмы по изготовлению сигарет. Как и все очень богатые люди США, он приобрел дачу в Атлантик-сити - на самом фешенебельном курорте Америки. И за это свое благополучие, благополучие своей семьи, своего рода он готов служить хоть черту, хоть дьяволу. Каллагэн знал, что он один из многих агентов правления "Стандард ойл", но он гордился тем, что ему доверяют больше, чем другим, поручают самые рискованные дела. Во время войны генеральские погоны, как никогда, помогают ему.
В глаза генералу ударил яркий свет фар встречного автомобиля, потом в небе над автострадой проплыл с зелеными и красными огнями воздушный корабль. Каллагэн болезненно поморщился и переменил позу. Под его грузным телом жалобно запищали пружины сиденья. Автомобиль мчался с прежней скоростью.
Часто, когда генерал Каллагэн видит в ночном небе проплывающие огни самолета, ему вспоминается одна скандальная история, которая произошла с ним в Южной Америке. В 1941 году он тайно поехал туда с очень важным поручением. Остановился в уютном городке на берегу реки Параны. Требовалось сделать невозможное. В то время пошатнулись дела треста "Стандард ойл", все больше нарушалась связь с германским химическим концерном "И. Г. Фарбениндустри", с которым "Стандард ойл" еще до второй мировой войны объединился в компанию, носившую название "Стандард И. Г.". И теперь, когда шла война, когда Германия являлась врагом Америки, требовалось, как выразился один приятель Каллагэна, найти возможность заставить воюющие стороны (включая американцев, англичан, голландцев и немцев) улечься в одну постель. Разумеется, в этой постели должны оказаться власть имущие, учитывая, что войну ведут армии, а деловые люди продолжают свои деловые отношения. Война - это бизнес. И ни один деловой человек не мог, по мнению Каллагэна, возразить против войны.
И вот, прибыв в 1941 году в Аргентину - это было в то время, когда немецко-фашистская армия рвалась к Москве, - Каллагэн должен был улучшить организацию поставок Германии высокооктанового бензина, который в большом количестве имелся на складах "Стандард ойл" в ее южноамериканских филиалах. Ни генерала Каллагэна, ни его хозяев нисколько не смущало, что этим бензином заправляются немецкие бомбардировщики, совершающие налеты на Москву и Лондон.
В самый разгар переговоров между агентами гитлеровского химического концерна "И. Г. Фарбениндустри" и генерал-майором американской армии Каллагэном произошла каверзная история, которой затем суждено было стать международным анекдотом.
Это случилось в субботний вечер. Генерал вернулся в гостиницу после загородной поездки, где у него состоялась деловая встреча, и застал в своем номере двух субъектов. Они что-то искали. Генерал заметил, что под ковром выворочены даже плашки паркета. В первое мгновение его сковал страх. Решил, что перед ним агенты Федерального следственного бюро*. Но ведь это не в США, а в Аргентине! Каллагэн выхватил пистолет, и застигнутые врасплох субъекты подняли руки.
_______________
* Орган, осуществляющий в США борьбу против диверсионной и шпионской деятельности.
Каллагэн колебался. Вызвать полицию - значит давать показания, раскрыть самого себя. А это не входило в планы генерала и не соответствовало инструкциям, полученным в правлении треста. И когда, окинув взглядом свои чемоданы, заметил, что они не тронуты, Каллагэн спросил:
– Что вам здесь угодно?
Вскоре все выяснилось. Забравшиеся в номер Каллагэна люди оказались служащими отеля. Они сознались, что искали драгоценности. За день до приезда генерала в этом номере были арестованы контрабандисты, нелегально ввозившие в страну жемчуг. При обыске драгоценностей у них нашли немного успели куда-то припрятать. И оба субъекта были уверены, что в этом номере имеется где-то тайник, ибо контрабандисты останавливались здесь каждый раз, как только приезжали в город.