Сердце Пустоты
Шрифт:
«Я должна что-то сделать. Его еще можно спасти! У меня есть способности. Я знаю, как ими пользоваться. Но он ведь запретил. Осмелюсь ли я нарушить приказ?»
Вторя ее сомнениям и лишь больше усложняя выбор, земля содрогнулась. Край утеса стал рушиться и осыпаться прямо в море, туда, где сейчас бушевала непонятная стихия, засасывающая в себя саму Пустоту. Еще немного и их обоих тоже затянет в воронку.
«Нужно уходить. Срочно!»
Но Аврора не могла бросить бога здесь одного. Все еще не веря, что он умер, она не хотела оставлять его тело этому… сверхъестественному
Бог был очень тяжелым для слабой хрупкой девушки. Но прикладывая последние усилия, цепляясь то за одежду, то за части тела, в общем, за что придется, выдыхаясь и валясь с ног от усталости, она все же доволокла его до более безопасного места и рухнула почти без чувств рядом.
— Что ж ты не мог в стрижа превратиться! — посетовала она вслух.
Ответа, конечно, не было.
— Ничего, — дрожащим, прерывающимся на всхлипы голосом продолжила она. — Я поставлю тебя на ноги! Ты не можешь умереть! Только не сейчас, когда я… когда я только поняла, что… что люблю тебя!
Аврора склонилась над телом бога и, уже не в силах больше сдерживать эмоции, горько разревелась. Осознав, что чуда не произошло, рыдания ее лишь усилились. Это только в сказках так бывает, когда признаешься любимому, находящемуся на грани между жизнью и смертью, в своих чувствах, и он находит в себе силы открыть глаза и сделать вдох — самые приятные моменты для того, кто верит и ждет. Но бог, как лежал неподвижным, так и остался лежать.
— Ты сказал, что в нашем мире правят сказки, — шептала она ему на ухо. — Твое царство — сказка! Так почему же ты не можешь очнуться?!
Она не знала, сколько времени так пролежала с ним в обнимку, не выпуская из рук. Но в конце концов отстранилась, вздохнула, вытерла слезы и огляделась.
Мир снов рушился прямо на глазах. Теперь у него не было якоря, не было хозяина, способного его восстановить. Возможно, именно удар по Царству Грез так повлиял на самого бога снов. Они ведь неразрывно связаны.
У Авроры в голове крутилась лишь одна мысль: «Я ведьма. Единственная в своем роде. Я должна что-то сделать. Только я могу все исправить… Я многое могу...» Но что именно следует сделать, она не понимала.
Девушка осознала, что совершенно бессильна перед тем, что неизбежно грядет. Еще немного, и она рассеется, как дым, унесется в эту жуткую воронку вместе с этим прекрасным лесом и бездыханным телом Царя Грез.
И это вовсе не тот конец, которого стоило бы желать, пусть даже это будет смерть с любимым человеком. Она ведь даже не переродится в Пустоте, как все души, потому что там сейчас происходят какие-то непонятные аномалии. Конец непредсказуем. Безысходность — вот все, что она сейчас чувствует.
Не отдавая себе отчета в том, что делает, Аврора вдруг запела. Это был неизвестный ей мотив, немного напоминающий похоронную колыбельную, что они разучивали на уроках. Но слова были совсем другими. То, что прежде у нее никогда не получалось, сейчас выходило само собой. И уверенность в том, что
Слова на древнем, давно забытом даже самими ведьмами языке складывались в грустную песню о любви, чудесном спасении, в которое так отчаянно хотелось верить, о прекрасной сказке, которая не должна так плохо закончиться…
В груди ее горел пожар из чувств и нежелания прощаться со всем тем, к чему она успела так сильно привязаться. И все же сейчас она была готова отдать даже самое дорогое, самую важную часть себя, лишь бы только услышать вдох любимого мужчины, лишь бы только знать, что Царство Грез цело и невредимо, пусть даже она больше никогда его не увидит и не появится здесь вновь.
И правда, в какой-то момент девушка почувствовала внутри себя что-то странное, как будто потеряла что-то важное. Низ живота кольнуло сильной болью, но она лишь поморщилась и продолжила петь. Боль стала усиливаться, но она упорно продолжала цепляться за слова, которые теперь отказывались идти ей на ум. До этого они будто сами лились из ее уст, исходили от души, из сердца. А теперь все пропали. Теперь там було пусто.
— Тише, девочка. Достаточно, — чья-то рука коснулась ее плеча.
Аврора обернулась.
Перед ней стояла красивая черноволосая женщина в белом платье. Девушка сразу ее узнала — это Шарра, богиня ночи и луны.
— Помогите мне! Пожалуйста! — взмолилась Аврора.
— Ты и так уже сделала достаточно. Даже я не смогла бы справиться лучше. Взгляни сама, — богиня кивнула на море.
И правда, море успокоилось, утес хоть и немного, но восстановился. Воронка в Пустоте по-прежнему была, но она ослабила свое воздействие и теперь была едва заметной.
— Это все я?!
— Да, ты молодец, Аврора, — богиня ласково погладила ее по голове. — А теперь позволь мне позаботиться о сыне. Тебе же следует пойти отдохнуть, восстановить силы. Возвращайся к себе в явь.
— Но…
— Не спорь, — мягко, но настойчиво потребовала Шарра. — Больше тебе тут нечего делать. Иначе я не гарантирую твою безопасность, учти.
Бросать Царя Грез не хотелось, тем более, что он так и не очнулся, и неизвестно, очнется ли когда-нибудь еще. Но Шарра права. Если останется, обязательно захочет помочь и тогда… Кто знает, не сделает ли она этим только хуже и для себя, и для него, и для такого хрупкого, как оказалось, мира сновидений.
Возможно из Сомны она сможет помочь больше. Будет молиться за здоровье бога каждую свободную минуту. Подговорит других ведьм делать то же самое. Пусть они высмеют ее, назовут сумасшедшей, но хотя бы поддержат молитвами. Ведь вера их столь же сильна, сколь и ее, если они верные жрицы своего бога.
Интерлюдия
Стать богиней, стать музой!
Солнце над Северными Королевствами заходило за горизонт, озаряя небо алым и окрашивая снег яркими красками. В подступающих сумерках лица проходящих вокруг людей темнели — и не только из-за приближения темноты.