Сердце Пустоты
Шрифт:
— Пойдем, нас уже ждут.
Не переставая удивляться самой себе, Аврора не стала ни о чем спрашивать — вложила руку в его ладонь и доверчиво последовала за ним в таинственный лес.
Шли они недолго, и вскоре впереди показалась небольшая белокаменная часовня.
— Святилище Шарры? — удивилась Аврора. — Как же так? Но ведь…
— Что, думаешь, я не смогу найти обходные пути, чтобы жениться на тебе? — весело усмехнулся Иллар. — Побрезгую явиться в чужую часовню?
— Но к чему такие старания? — спросила она, с трудом отводя взгляд от его светлой улыбки.
«Уму
Вместо ответа Иллар взял девушку за талию и закружил, словно в танце. Он казался в этот момент таким счастливым. Аврора совсем не могла понять, что за чудесные изменения с ним произошли. Миг — и перед ней совсем другой человек.
Его эмоции чистой и звонкой музыкой играли в ее собственной душе, и были они столь прекрасны, что ей хотелось смеяться. Она чувствовала все то же, что и он, и это было так чудесно! И не разобрать, где ее собственные эмоции, а где его — они так тесно сплелись и уже были неразличимы.
Когда мужчина выпустил ее из объятий и повел дальше, она обратилась к нему:
— Ты сказал, нас ждут. Значит, ты планировал сюда прийти? Знал, что я могу все испортить?
— Догадывался, — признался он. — Не могу сказать, что меня не задел твой поступок, но я тебя понимаю. И все же, дело вовсе не в том, знал я или нет. Мы бы в любом случае сюда пришли.
Теперь все казалось еще таинственнее и непонятнее. А не сон ли это? Может, она все еще спит в лодке и купается в сладких грезах? Слишком сладких, чтобы быть правдивыми.
Вот только ей же никогда не снятся сны. А в Царство Грез больше не попасть. Тогда что это? Предсмертный бред? Больная фантазия? Она сходит с ума?
— Успокойся, — прошептал Иллар, пощекотав ухо горячим дыханием и разогнав по телу приятные мурашки. От него доносился пусть слабый, но такой знакомый и близкий запах ночи, снов и волшебства… Неужели он…
Проверить догадку она не успела — мужчина отстранился, и наваждение рассеялось. Она посмотрела на него по-новому, пытаясь сравнить отпечатавшиеся в памяти черты лица любимого бога, скрытые черной маской, с лицом Иллара, их рост, телосложение, волосы… Ей показалось, что общего между ними и правда довольно много, но полной уверенности не было.
Рядом с Царем Грез ей никогда не приходилось сомневаться, кто перед ней. От него исходила нерушимая аура власти, могущества, божественности. Она затмевала даже его внешнюю красоту. Такое ни с чем не перепутаешь и никак не подделаешь.
С Илларом не было этого ощущения. Он казался совершенно обычным. Может, ей просто хочется, чтобы он на самом деле оказался Царем Грез? Может, она все придумала?
А тем временем они вошли в святилище. Изнутри оно казалось еще меньше, чем снаружи. У дальней стены располагался алтарь, а сбоку от него стояла женщина в белом одеянии.
Сперва Авроре показалось, что это сама Шарра, но нет — пусть голова и лицо ее были скрыты под непроницаемым капюшоном, женщина точно не могла быть ночной богиней. «Хотя я уже ни в чем не уверена, — подумала девушка. — Сегодня фантазия играет со мной злые шутки…»
— Добро пожаловать, дети мои! — поприветствовала женщина.
Аврора кивнула, а Иллар сделал нечто невообразимое — низко поклонился и сказал:
— Здравствуй, матушка!
Матушка?! Но как?!
Кажется, она произнесла это вслух, потому что женщина многозначительно сказала:
— Любовь неподвластна ни религии, ни королям.
Она намекает на то, что покойный король был влюблен в жрицу Шарры? Если так, то понятно, почему у него не было жены, ведь такой брак бы точно не одобрили. Хотя, судя по истории, которую знала Аврора, жена у него все-таки была, ведь без нее он не взошел бы на трон. Правда погибла слишком рано, всего через два месяца после коронации…
Тоненькая ниточка страха вновь начала пробиваться из глубины ее сердца — что если с Авророй случится то же самое? Подозрения и сомнения никуда не уходили, все время были с ней, словно заглушенные куда более сильными и приятными эмоциями стоящего рядом с ней жениха. А здравый смысл затуманен эйфорией и безудержным восторгом.
Все мысли покинули голову, стоило только зазвучать тихой странной музыке. Непонятно, откуда она доносилась — казалось, что играет повсюду. Она была похожа на перезвон колокольчиков, легкий и мелодичный, ненавязчивый и волшебный.
Жених и невеста приблизились к алтарю. Жрица ночной богини соединила их руки и зачитала молитву на древнем языке. Девушка без труда узнала его — это было древнее наречие ведьм, на которых исполнялись колыбельные. Теперь понятно, откуда Иллару столько всего известно о ведьмах, если его мать сама, по всей видимости, ведьма. Правда, служит не Царю Грез, но Шарра у этого народа тоже в почете.
На руке проявилась серебряная метка в виде стрижа, а затем начала растекаться по коже, словно чернила, и оплетать руку необычным орнаментом. С рукой Иллара происходило то же самое. Брачные печати, поняла девушка. Только при чем тут метка?..
— Теперь ваши души связаны навечно, — произнесла жрица, отвлекая Аврору от размышлений. — Никакая внешняя сила не разрушит эту связь: ни враги, ни время, ни даже смерть.
Состояние девушки в этот момент было несколько странным. Ей казалось, она с трудом воспринимает происходящее. Подходит к концу день ее совершеннолетия, в который она надеялась остаться незамужней. А что получилось в итоге?
Перед ней Иллар, буквально пожирающий ее взглядом. Он безмерно счастлив и даже немного взволнован, как любой порядочный жених, — она это ясно чувствовала. И это было для нее необычно, ведь это тот самый Иллар, которого она до ужаса боялась еще совсем недавно. Он ненавидел ее, винил ее отца в смерти своего родителя. Она отвечала ему ровно тем же.
А теперь, казалось, полная взаимность была и в совсем иных чувствах. Любовь ли это? Вряд ли — они ведь почти незнакомы. Но что-то в душе откликалось на его присутствие. Складывалось ощущение, что они знаю друг друга уже очень давно, едва ли не всю жизнь. И находиться здесь сейчас рядом с ним, держать свою руку в его руке, доверчиво прижиматься к нему всем телом, тонуть в его глазах и ловить в них свое отражение — самое правильное, что может быть в ее жизни.