Сердце разума. Практическое использование методов НЛП

Андреас Коннира

Другие причины возникновения страха

Далеко не у всех людей страх перед аудиторией будет возникать по тем же причинам, что и у Джоан. Но дискомфорт будет всегда, результатом какого-то внутреннего процесса. Некоторым людям кажется, что они вообще потеряли дар речи, других волнует, что вскоре вся аудитория начнет смеяться и встанет, чтобы покинуть зал. Кто-нибудь вспомнит свой прошлый опыт, оказавшийся неудачным из-за плохой подготовки, и то унижение, которое он при этом испытал.

Как только вы поймете, как данный человек создает

себе проблему, вам сразу станет понятна его реакция. Наши реакции не являются чем-то случайным; это всего лишь следствие работы нашего мозга. Стоит вам понять, что с вами происходит, вы можете приступать к эксперименту — сделать из этого что-то более полезное.

В случае с Джоан мы непосредственно изменили элементы ее внутренних переживаний. Вы сможете достичь того же результата, если обратите внимание на то, что человек, используя чисто вербальное вмешательство, может изменить стиль мышления, что и будет продемонстрировано в следующем примере.

Страх перед аудиторией у Бетти

Бетти также хотела преодолеть страх перед аудиторией. «Я хочу чувствовать себя спокойно во время ведения семинара или во время лекции». Такова была ее просьба.

— Но что мешает вам быть спокойной во время лекции? — спросил я.

— Дело в том, что они знают больше меня.

— Они знают больше вас? — переспросил я. — Как много вы должны знать, чтобы думать так, — улыбнулся я.

В данном случае я попытался использовать ее собственную цепь размышлений. Я попробовал заставить ее признать тот факт, что ее жалоба — это, в действительности, результат ее собственных знаний, а не знаний других. Но на Бетти это не подействовало.

— Я не знаю, — ответила она.

— Значит, вам кажется, что они знают больше вас, — сказал я. Итак Бетти оказалась перед интересной дилеммой. Либо она должна признать, что знает достаточно, чтобы судить о знаниях других, либо согласиться с тем, что она недостаточно осведомлена о знаниях других людей. При этом в обоих случаях ее утверждение о том, что другие знают больше, чем она, становится нереальным.

— Да, именно так. Все это было сказано еще до меня, — добавила Бетти.

— О! Значит вы из тех людей, которые считают, что если бы они были писателями, то не написали бы ни одной книги, так как все слова в языке были уже использованы? — Этот метафорический вопрос, преувеличив утверждение Бетти, показал всю его абсурдность.

— Да. — Бетти улыбнулась, вопрос показался ей достаточно забавным, и она не приняла его всерьез.

— Если это так, то что движет вами, когда вы все-таки хотите представить предмет на рассмотрение? Ведь если это уже давно было сказано и все знают больше вас, зачем тогда вообще утруждать себя?

Здесь я использую очевидное противоречие между ее стремлением прочесть лекцию и ее утверждением, что все это уже было сделано до нее и повторяться не имеет смысла.

— Это интересный вопрос, — сказала задумчиво Бетти. — Теперь мне кажется, что я могла бы представить материал по-своему. И несмотря на то, что все это уже было сказано раньше, люди смогли бы увидеть это в другом свете.

— Итак,

вы уже осознали, что иногда собственный взгляд на вещи может вызвать положительную реакцию слушателей. Теперь вы это знаете. Но, может быть, существует еще что-то, что вызывает у вас желание представлять материал слушателям?

— Если я сумею полюбить то, о чем я говорю, то остальное уже не будет иметь значения. Имея внутреннее убеждение и любовь к предмету…

— Простите, а что остальное?

— То, что они знают больше, чем я. Ведь теперь это доставляло бы мне удовольствие, и я чувствовала бы себя спокойно.

На минуту Бетти представила, как бы все выглядело, преодолей она страх перед аудиторией. Но она еще не осознала этого. Она говорила мне о том, как бы все это могло быть, а не о том, как это есть в действительности. Я понял, что должен продолжать.

— Это приятно слышать. А теперь попробуйте представить любую аудиторию. О чем слушатели знают меньше, чем вы?

Обычно рассуждения Бетти сводились к тому, что другие знают нечто, ей неведомое. На этот раз ей предстоит подумать, что возможно и обратное — она знает больше, чем все слушатели.

Бетти задумалась на мгновение.

— Они во всем разбираются лучше меня.

Она засмеялась, сама, очевидно, не веря полностью тому, что только что сказала.

— ВО ВСЕМ? — передразнил я ее.

— Послушайте, если вам удается представить, что знания других людей настолько обширны, вы можете с таким же успехом представить сферы, в которых вы все-таки более осведомлены, нежели они.

— Хорошо, — Бетти сразу стала серьезной, — я постараюсь ответить на ваш вопрос… Я обнаружила, что многие люди знают гораздо меньше о собственном существовании с точки зрения их ценности, их самоуважения и представления об их собственном «я», — в голосе Бетти звучало сомнение, она не была полностью убеждена в том, что говорила.

— Итак, это как раз та область, где вы осведомлены больше, чем другие. Но мне показалось, что вы не совсем уверены в том, что только что сказали… Я не знаю, осознали ли вы уже, что у каждого человека есть такая область, в которой он осведомлен меньше, чем вы, как, впрочем, и наоборот…

Я медленно двигался по пути ослабления ее убеждения в том, что либо все, либо ничего. Мне пришло в голову попробовать другой подход.

— Теперь разрешите мне задать несколько иной вопрос. Неужели вы думаете, что люди, приходящие к вам в группу, будут настолько глупы, чтобы выбрать ваше занятие, заведомо зная, что они при этом ничему не научатся?

Вместо того, чтобы продолжать попытки избавить Бетти от ее представления о знаниях других людей, я использовал его в борьбе со страхом перед аудиторией.

Бетти засмеялась, и я увидел сильную физиологическую реакцию. Лицо ее порозовело, мышцы стали чуть менее напряженными. Физические изменения подобного рода являются хорошим свидетельством того, что человек не просто осознал умом, но в нем произошло глубокое изменение отношения к проблеме.

— Хороший вопрос! Спасибо! Большое спасибо! Все стало на свои места. — Бетти была удовлетворена.