Сердце Сапфо

Джонг Эрика

Эзоп снова ущипнул меня и вдобавок наступил мне на ногу.

— С удовольствием, — согласилась я, — Поднимайся на палубу, и я научу тебя всему, что знаю.

На палубе нас ждала Праксиноя. Пока мы были в трюме, она дремала. Меньше всего она ожидала увидеть Родопис, и ее удивлению не было предела.

— Праксиноя, принеси мою лиру. У меня, похоже, появилась новая ученица.

Нас несло по течению. Я обучала Родопис основам песнопения, Эзоп пытался поставить на ноги команду и капитана, чтобы

они вернулись к своим обязанностям. Но те были слишком пьяны. Они отсыпались, а корабль несло по воле волн.

— Нам бы лучше уметь управлять кораблем, чем учиться искусству пения, — сказала я Родопис. — Атомы можем и не добраться до Лесбоса или Дельф, а оказаться в царстве мертвых. Если бы ты знала, как мне не везет во время плаваний, то вряд ли села бы со мной на один корабль!

На меня снизошло спокойствие, что неизменно случаюсь, когда я делилась своим искусством. Если боги были с нами, нам ничего не грозило, если же нет — нас ждала гибель. Все остальное было сумасбродством.

— Нам лучше быть союзницами, — сказала я Родописе, — иначе мы можем не дожить до конца путешествия. Я несколько раз попадала в кораблекрушения, на меня нападали пираты, я была обречена вечно плыть под палящим солнцем или холодной луной. Море жестоко далее к тем, кто путешествует зайцем.

Узнав о моих кораблекрушениях, Родопис поспешно поклонилась и отправилась вниз — помогать Эзопу, который возился с ничего не соображающим капитаном и командой. Они так напились ее дурманящего вина, что могли проспать и несколько дней.

Мы с Праксиноей на заходе солнца стали вглядываться в горизонт. Что это было — игра воображения или к нам действительно приближался другой корабль?

Сомнений не осталось. На линии горизонта возникал корабль с красными парусами. На палубе мы увидели курчавобородых людей, вооруженных бронзовыми копьями. Они были так же готовы к бою и свирепы, как наша команда — пьяна. Эти люди легко накинули тросы на таран нашего корабля и подтащили его к своему борту, после чего бросились к нам на палубу.

Высокий красивый юноша с копной рыжих волос и очень знакомым лицом приблизился ко мне. Поначалу мне показалось, что это Алкей, и сердце у меня екнуло.

— Антименид с Лесбоса, недавно из Вавилона, сейчас па службе великого Навуходоносора, — представился молодой красавец. — Мы видели висячие сады, изгнали из Иерусалима евреев, которые делают обрезание и верят в одного бога, прошли по пути пряностей до великого красного города Набатеи, а теперь направляемся назад, в цивилизованный мир, где мужчины говорят по-гречески.

— И женщины тоже, господин. Я — Сапфо, а это — Праксиноя. Мы обе с Лесбоса.

— Сапфо! Я — брат Алкея! — воскликнул Антименид.

После этого мы втроем, рыдая, заключили друг друга в объятия. Да, передо мной был не Алкей, но его родной брат. Я хотела обнять Антименида уже потому, что он был похож на Алкея.

— Когда ты в последний раз видел брата? — спросила я.

— При дворе Алиатта, когда он отправлялся в Дельфы.

— А где он сейчас?

— Это известно одним богам, — сказал Антименид. — Надеюсь, он жив, если нет — я бы наверняка об этом услышал. Он может быть в Дельфах, в Сардах, в Сиракузах, в Эфесе — кто может знать?

— Твой брат и в самом деле жив, — раздался голос, в котором явно слышалась издевка.

Это была Родопис, поднявшаяся из трюма. На ней не было ничего, кроме самой соблазнительной из ее улыбок, да еще от тела исходил аромат самых терпких ее духов.

— У тебя есть известия от него?

— Подойди поближе. Я тебе расскажу все, что мне удалось узнать о нем в Дельфах.

Я в панике посмотрела на Праксиною. Не хватало еще, чтобы Родопис соблазнила и этих моряков.

Эзоп тоже возвратился на палубу, оценил обстановку и отозвал Антименида в сторону, чтобы перекинуться с ним парой слов. Люди Антименида хотели обыскать корабль в надежде найти сокровища, но он остановил их.

Эзоп и Антименид разговаривали долго. Они что-то бурно обсуждали и спорили.

Наконец эти двое о чем-то договорились. Мы с Праксиноей изумленно смотрели на Антименида, который отдавал своим людям приказы на каком-то варварском, непонятном мне языке.

Его люди без лишних разговоров схватили Родопис, наткнули ей рот кляпом, связали руку с ногой — она стала похожа на египетскую мумию. Родопис издавала хриплые звуки через кляп, а мы смотрели на нее, разинув рты. Она сверкала глазами, глядя на меня, словно хотела скапать: «Ну подожди, я тебя еще достану!» Потом ее унесли па другой корабль. Мы освободились от Родопис!

Мы отблагодарили людей Антименида, отдав им часть наших золотых подношений. Мы даже передали им нескольких людей из команды, все еще пребывавшей в беспамятстве, — они валялись, словно мертвые тела на поле битвы. Ну и удивятся же египетские моряки, когда придут в себя и обнаружат, что направляются в Вавилон, а вовсе не в Дельфы.

Люди Антименида были рады заполучить Родопис, не говоря о золоте. Мы низко поклонились Антимениду и не пожалели слов благодарности. Им еще предстояло узнать, какой подарочек они получили! Наконец наши спасители вернулись на свой корабль.

Антименид, прежде чем покинуть нашу палубу, обнял нас и пожелал счастливого пути.

— Если увидишь моего дорогого брата, передай ему мой горячий привет, — сказал он.

— В этом можешь не сомневаться, — сказала я, пожирая глазами лицо Антименида, так похожего на моего возлюбленного.