Сердце тлена и зари
Шрифт:
— Он лгал.
— Он недоговаривал, — поправил Лэй. — По правде говоря, он и со мной такой был. Не знаю даже, что хуже: быть мной или им.
— Да вы два сапога пара, как я посмотрю, — скосила на него взгляд я.
Лэй хохотнул.
— Забавная шутка, — похвалил он. — Но отчасти дело не в нас, а в крови. Пантэйн очень сложная семья.
— Да неужели?
— Согласен, подавление эмоций ради достижения иных целей, это еще та высота, — закивал он.
А я вдруг всё поняла и мурашки побежали по коже. Встала, как вкопанная.
— Это… —
— Видишь, контекст меняет представление, — улыбался Лэй.
Меня начала бить мелкая дрожь. Но ведь это так! Откуда бы у Лэя так просто нашлось лекарство, которое могло справиться с моей жаждой? Причем оставить дикость и силу? И главное — с чего бы он стал им со мной делиться? Теперь многое обретало смысл.
— Но… если у вашей семьи было такое средство, почему вы им не делились?
Лэй фыркнул и закатил глаза.
— Я тебя умоляю! — Он стал надменным и неприятным. — Чтобы Пантэйн с кем-то делились? Да это надо, чтобы горы стали пропастью.
— Значит… у твоей семьи всё это время было простое решение проблемы, но зазнайство и гордыня не позволяли этим делиться?
— Кто сказал, что оно простое? — Вскинул брови Лэй, а я всё никак не могла привыкнуть к новости, которую узнала. — Давай-ка представим: ты бьешься над решением проблемы ни один год. Страдаешь ты, твои близкие. Процесс не из простых. Ты думаешь, сразу стало легко? Многие погибли, многие стали жертвами и до сих пор бродят в хищном лесу как звери. Это не простое решение, оно стоило множества жертв. Потому что прогресс таков. Но… поймут ли его другие?
— Но вы же не пробовали, — заметила я.
— Разве? — Лэй смотрел на меня так пристально, что от одного этого взгляда мурашки бежали по коже. — Ты так хорошо изучала историю семьи Пантэйн? А ты не задумывалась, почему нас не любят?
— Ну… я мало, что слышала, — ответила честно.
— Именно, — закивал Лэй. — Было время, когда моя семья хотела быть частью общего дела. Они принесли знания и опыт, накопленный поколениями. Но вместо благодарности, вместо равноправия, на них смотрели, как на зло. Как на ничтожества, низших, кто осмелился идти другими путями. Думаешь, это так легко — менять то, что уже стало истиной? То, что обрело фундаментальность? Признаем честно: никто не любит изменений. Потому что изменения — это неизвестность, неопределенность, все боятся потерять контроль. Теперь ты знаешь это не понаслышке.
Я напряженно вздохнула. Не нравилось мне, как Лэй успешно играет моими чувствами.
— Я слышала, семья Пантэйн близка к власти как никогда, — нервно заметила я, чтобы хоть немного отвлечься и успокоиться.
Лэй надменно ухмыльнулся.
— Это официальная версия. На деле альянс лишь держит нас поближе к себе и не нападает. Потому что боится. Кому, как не тебе, это знать.
Почему? Ну, почему он попадал настолько точно в каждое моё чувство? Ведь это происходило со мной. В точности. Я стала сильнее и все, абсолютно все, начали смотреть на меня по-другому. Держали близко, но…
— Хорошо, и что теперь? Предположим, я тебе верю.
— А мне разве нужна твоя вера, маленькая тигрица? — Лукаво улыбнулся он. — Я разве говорил что-то подобное?
— Но ты забрал меня.
— Ммм, — протянул он, — вообще-то это ты пошла за мной.
— Ой, ну не надо передергивать, — огрызнулась я, сложив руки перед собой. — Не нравлюсь, могу уйти.
Лэй даже возражать не стал, просто развел руки в стороны, будто предоставляя мне выбор. Воцарилась тишина, а я поняла, что проиграла, даже не попытавшись начать. Лэй подождал пару секунд для приличия, а потом улыбнулся шире.
— Видишь? Я не держу тебя. Я не Лион.
Я раздраженно вздохнула.
— Чего ты от меня хочешь? — Мне всё меньше и меньше нравился этот разговор.
— Я хочу, чтобы ты кое-что поняла, Киара: этот мир устроен сложнее, чем до тебя пытаются донести в Академии. Что такое Академия? Кем-то принятый общий план? Теми, кто боится нововведений? Вышедших из-под контроля магов или звездных зверей? Это план действий, который расписывает всю твою дальнейшую жизнь. Ведь ты учишься магии, управлению зверями, а в конце просто следуешь инструкциям.
— Но всё это ложь. Потому что это навязывание чужого мнения. А я хочу, чтобы у тебя было своё.
— Предположим, — нервно облизнула губы. — В чем именно?
— Давай еще ненадолго вернемся к твоему состоянию, — предложил Лэй. — Итак, ты одичала. Не самое приятное состояние. Я знаю это, потому что в детстве, когда я убил своего первого зверя, мне нужно было дожидаться критического состояния, чтобы достигнуть тех высот, каких достигают все в семье Пантэйн.
— А Сэйдж рассказывал, что ты был против своей семьи, — напомнила я с сомнением.
Лэй улыбнулся.
— Сэйдж… хороший брат, — ответил теперь очень на многое мне Лэй.
Я опустила глаза и вздохнула.
— О чем я только думала? Что он предаст единственную семью? — Грустно хмыкнула в ответ.
— Не принимай на свой счет. Он действительно очень предан. Ты ведь… знаешь, как он попал ко мне? — Я хотела сказать «да», но передумала, ведь… теперь я понимала, что почти ничего не знала о Сэйдже. — Его… мать. Она узнала о том, что мой отец из семьи Пантэйн и выгнала собственного сына из дома. Не желала иметь ничего общего с отродьем нашей семьи.
Я нахмурилась, вспоминая, что рассказывал Сэйдж, удивляясь, как расходились показания.
— Он стал беспризорником. Покинутым, отчаявшимся. С магией, которую ему было не постичь. И тогда сработала магия нашего рода. Он позвал меня. А я нашел его и спас. Да, мой отец оказался в том городе по неосторожности. По делу. Ну, и как это бывает, вспыхнула страсть, и он оставил подарочек матушке Сэйджа. Но он не специально. Просто она не знала, кто он. А знала бы, на километр бы не подпустила. Вот он и расслабился.