Сердце в оковах
Шрифт:
– Пришла рассказать мне свою историю? – за то, что просил о невозможном.
– Пришла с просьбой убраться отсюда в свою дыру.
– Я думал, что мой город – твой любимый. Тот, в котором ты провела прекрасные несколько лет.
– Провела, Адам, – холодно улыбнулась я, давя в себе желание опуститься рядом с ним на кровать. – Теперь у меня следующие несколько прекрасных, – отвратительных, невозможных, адских, – лет.
– А потом ты также исчезнешь?
– Кто знает, – я пожала плечами и развернулась к двери.
– Надеюсь, я могу рассчитывать
– Найдешь сам.
– Я думал, твой муж достаточно богат, чтобы держать прислугу.
– Да, – я повернулась к нему. – Хочешь стать садовником? – смешок слетел с моих губ, Адам покачал головой, и я поспешила уйти, закрыть эту дверь, как если бы могла оставить за ней свое прошлое.
Иронично.
Он и есть мое прошлое.
Я спустилась вниз, все же взяла свой кофе и завтрак и устроилась на белой веранде, увитой плющом. Вито где-то пропадал, прислуга шастала по дому, так что я могла никуда не торопиться. Будто последние пять лет мне приходилось опаздывать. Я едва не рассмеялась над самой собой.
Почему? Почему его так волновала моя история? Почему он хотел ее услышать?
Я не хотела ее рассказывать. Даже не хотела вспоминать.
Глава 9. Адам
Я проснулся из-за горящей боли в груди, когда солнце еще не коснулось рассветными лучами стен комнаты. Сон уже ушел, и его сменил Вито Скальфаро, появившийся в дверях.
На какой-то момент показалось, что он ненастоящий, что я спятил. Но Вито шелохнулся, уверенной походкой подошел ближе, я только успел приподняться на подушках, чтобы не чувствовать себя уязвимым. Именно так я себя и ощущал рядом с ним. После того, как увидел ее. Я чувствовал себя проигравшим. Не потому, что считал ее трофеем. А потому, что я проиграл в жизнь.
– За нападением стоит семья Де Скарцис, – низкий голос окутал комнату бархатом. Я кивнул, разглядывая уже полностью собранного мужчину. – Они получили ответ, твой босс тоже получит то, за чем ты приехал, – только сейчас я обратил внимание на бумаги в его руках. – Экземпляры с моей подписью, – Вито небрежно бросил стопку на край кровати. – Буду ждать твои подписи сегодня вечером. В качестве извинений мой доктор присмотрит за тобой, так что можешь остаться здесь на пару дней.
Мне хотелось послать его к черту.
– Ни в чем себе не отказывай, – бросил мужчина, направившись к двери. – Мои ребята привезли тебе кое-какую одежду из твоего номера.
Интересно, ни в чем себе не отказывать распространялось на его жену? Я все еще жаждал узнать историю о том, как остался в дураках. Да что там в дураках, в чертовых идиотах.
– Спасибо, – банальная вежливость, не более.
– Мы ведь теперь партнеры, а партнеры помогают друг другу в делах, – отозвался он перед тем, как дверь с тихим щелчком захлопнулась.
Я с трудом поднялся с постели, оглядел разодранный в клочья костюм с грязными пятнами повсюду. Галстука не было вовсе, как
Как они не побрезговали положить меня на кровать? Я бы доверил такому разве что коврик у входной двери. Впрочем, Лукас бы поступил так же, как Скальфаро. Это и отличало боссов от меня.
Я добрел до ванной комнаты, смыл с себя весь этот кошмар, нашел в сумке черную рубашку и измятые брюки. Пусть я и любил аккуратность, мне не хотелось шастать по дому Вито в поиске утюга. Как и просить его погладить мне брюки. Вряд ли бы эта просьба ему понравилась, так что я вернулся в кровать, сбросив тяжелое, грязное покрывало на пол. И, оказавшись в постели, просмотрел документы, на которых красовалась витиеватая подпись Скальфаро. Наверное, они и ее передавали из поколения в поколение.
Мне было скучно. Я давно не оказывался в таких ситуациях, когда не мог делать никаких привычных вещей: пойти на пробежку, окунуться в книгу, поработать. Хотя моя работа после возвращения Лукаса сводилась к тому, чтобы отслеживать перемещения нашего товара. Это сложно назвать полноценной работой, я делал это, скорее, из-за чувства долга перед семьей. Хоть какой-то вклад я должен внести в наследие фамилии Санчес.
Я устало откинулся на подушки, прикрыл глаза. Даже в таком состоянии сон не шел, будто окончательно обиделся на меня и исчез, оставив прозябать в реальности.
Дверь вдруг открылась, в проеме появилось растерянное лицо Марго… или Амели. Черт ее разберет. А потом девушка снова исчезла в коридоре. Я едва не рассмеялся от того, как тихо она все это провернула. Как призрак.
Разве я мог промолчать? Разве мог отпустить ее сейчас, когда знал, что Вито в доме нет?
Конечно, не мог.
Ее улыбка, как и при первой встрече, обожгла холодом. Держу пари, на ушибленные участки тела не понадобилось бы прикладывать лед – хватило бы ехидно искривленных губ.
Я едва не рассмеялся от абсурда, когда она захлопнула за собой дверь. Марго никогда не была такой. Амели же холодная, колючая, едкая, самая настоящая Снежная королева, но почему-то на юге Италии.
Если бы в Палермо вдруг выпал снег, винить стоило бы в этом Амели Скальфаро, потому что в тот момент она стала бы абсолютно искренна.
Я уставился на темное дерево двери, гадая, пойти ли за ней. Стоило ли пугать ее еще больше? Стоило ли влезать в ее жизнь с эгоистичным желанием перевернуть все вверх дном?
Уже этим вечером я понял, что стоило.
Вито вернулся ровно к ужину, на который пригласили и меня. Об этом оповестила пожилая домоправительница, заглянувшая в комнату, когда мне хотелось кричать от скуки.
Я спустился вниз, разгладив перед выходом складки на черной рубашке и брюках. В небольшой столовой во главе стояла уже сидел Вито, рядом с ним примостилась Амели, неуверенно уткнувшись взглядом в тарелку. Я, как и в прошлый раз, оказался напротив нее. Только теперь ее голубые глаза не прожигали насквозь. Она не смотрела на меня вообще.