Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд Смерти. Полночь
Шрифт:
– Иначе никак было нельзя. – Сержант вбрасывает саблю в ножны, виновато разводит руками. – Мы с утречка на бесноватых насмотрелись, так у этого… зенки такие же стали. Спятил, вот и кинулся.
– Палкой размахался, – хмуро подтвердил второй. – А господин капитан сказали: следить, чтоб никакой беды! Да мы и сами с понятием.
Арлетта с трудом оторвала взгляд от крысиного оскала, и на глаза немедленно попался набалдашник менторской трости. Что бы свихнувшийся мэтр ни орал про отсутствие мозгов, попади он этим по затылку…
– Сударыня, – ожил обомлевший Сэц-Пуэн, – вам плохо?
– Все в порядке. – Только рука
– У костров, должно быть. Кликнуть?
– Проводите меня к нему.
Хорошо, что темнеет, хорошо, что она близорука, хватит с нее перекошенных морд и крови. Такой тихий мэтр, такой безобидный… А если еще кто-нибудь свихнется? Взбунтовались же в Нохе вроде бы надежные гвардейцы.
– Сударыня, под ноги глядите. Каменюки тут.
Каменюки не бросаются на людей, это люди сдуру разбивают о них коленки, носы, головы, но уж лучше булыжник, чем ментор с палкой. Сколько же таких вот, до поры до времени смирных, оказалось в Олларии!
– Госпожа графиня! – Они только подходили к костру, а Уилер уже был рядом. – Что-то случилось?
– Капитан, – отчетливо произнесла графиня, – пленного мародера нужно немедленно убить. Похоже, это заразно… И знаете что, давайте вашу можжевеловую.
Глава 6
Талиг. Южный тракт
Граница Гаунау и Бергмарк
400 год К. С. 13-й день Летних Молний
1
«Эр Проэмперадор Олларии! Спешу уведомить Вас, что письмо Ваше прочел не мой родитель, а я. Не волнуйтесь, я уже несколько месяцев, как не проклят, положение же Ваше таково, что быстрота ответа искупает подпись под ним. Герцог Алва, офицером для особых поручений при особе коего я остаюсь, никогда не придавал значения формальностям, и я пришел к выводу, что гнать курьера в Валмон, куда сейчас направляется мой отец, – чистоплюйство и бегство от ответственности. Судьбе было угодно, чтобы Ваше послание я вскрыл в заброшенной резиденции ордена Славы, где мы с регентом Талига некогда провели ночь. То, что Ваше письмо настигло меня именно здесь, показалось мне весьма значительным предзнаменованием, и рэй Эчеверрия со мной полностью согласен.
Надо сказать, что эти весьма живописные руины достаточно удалены от жилья, чтобы устройство на окрестных лугах временного лагеря не нарушило запрета о переходе Кольца. Резиденция расположена в стороне от Южного тракта, но до нее можно добраться проселочными дорогами. С внешней стороны Кольца – от Старобарсинской заставы, и с внутренней – от моста через Барсинку, что у поворота к нынешней Барсине.
Я где-то вычитал (возможно, Его Высокопреосвященство Левий освежит мою память), что человек является высшей ценностью. Утверждение спорное, но несколько тысяч беженцев, на мой взгляд, важнее пошедшего на печати воска. Разумеется, я переправил Ваше письмо Проэмперадору Юга, но устраиваться у Старой Барсины Вы можете уже теперь, только прошу Вас не переходить тракта. Надеюсь, Вас не оскорбит присутствие на другой его стороне кэналлийцев, – запрет регента не отменен, и мы не можем позволить выходцам из Олларии (не правда ли, это звучит неоднозначно?) беспрепятственно растекаться по Вашей родной провинции.
Что до Его Высочества, Его Высокопреосвященства и послов зарубежных держав, то они будут препровождены во временную резиденцию рэя Эчеверрии и размещены со всеми возможными в таком захолустье удобствами, а мы с Вами наконец-то составим партию в карты. Разумеется, в честь Вашего появления будет дан небольшой дружеский обед в кэналлийском стиле (жаренное на угольях мясо, мягкий сыр, лепешки с четырьмя соусами, овощи и вино). К сожалению, мы слишком далеки от моря, чтобы откушать осьминога по-алвасетски и печеных креветок.
С наилучшими пожеланиями, виконт Валме. Офицер для особых поручений при особе регента Талига, а остальное в данном случае неважно.
P. S. Я понимаю, что вопрос бестактен и неуместен, но я беспокоюсь о судьбе своей собаки и буду весьма признателен за любые сведения о Готти».
– Это лучшее из возможных решений. – Левий вернул Роберу исписанный лист. – Не могу вспомнить, кому принадлежат процитированные виконтом слова, но вряд ли кому-то известному, иначе конклав их заклеймил бы. Вы бывали в окрестностях Старой Барсины? Когда, кстати, мы туда подойдем?
– С учетом завтрашней дневки – пятнадцатого.
– Вы уже отправили ответ?
– Вас не могли найти, а курьер торопился…
– Сын мой, – улыбнулся кардинал, – я спросил, ответили ли вы, и только. Не во всех вопросах есть двойное дно, даже если их задает клирик. Хотел бы я знать, что маршалу Алве потребовалось в бывшей резиденции Славы. В любом случае, я буду рад там побывать.
– Вряд ли там многое уцелело…
– Как сказать. Адрианова обитель опустела, когда Святой престол перевели в Агарис. Пусть Золотая империя и распалась, Кабитэла еще долго оставалась центром мира. Оспаривающие друг у друга первенство ордена не могли допустить, чтобы в бывшей метрополии кто-то обрел большую силу. По решению конклава ордена одновременно покинули прежние резиденции, именно покинули. Даже земли, на которых стояли монастыри, отошли к талигойской короне, правда, без права использования или же передачи в чьи-либо руки.
У меня сложилось впечатление, что Эсперадор Теоний целил именно в Славу; ради уничтожения Адриановой обители он не пощадил даже Чистоту, из которой вышел сам. Слава подчинилась, объезжавший покинутые резиденции легат Эсперадора подтвердил, что Барсина пуста. Наследники магнуса Александра оказались столь любезны, что, уходя, засыпали рвы и разрушили внешние стены. Подобного не сделал никто, что наводит на определенные размышления, но вам это вряд ли интересно.
– Нет-нет, – вежливо запротестовал Эпинэ, – просто я плохо знаю историю.
– Скорее эта дама вас не волнует, а вот она вас, кажется, отличает. Жаль, графиня Савиньяк не с нами, возможность прикоснуться к тайнам Славы ее бы развлекла. Признаться, я надеялся, что она нас догонит.
– С графиней все в порядке, – бездумно заверил Робер и понял, что надо объясниться. – Она с баронессой Капуль-Гизайль, а нам снятся одни и те же… сны. Если бы что-то случилось, я бы почувствовал, но Марианна жива, здорова и очень… скучает. Графиня Савиньяк говорила, что ей нужно переговорить с Ноймариненом, она могла отправиться к нему.